Таким образом в Париже в 1889 г. должны были собраться два конгресса-соперника. И хотя «Justice» держала своих читателей в полном неведении относительно того, что большие группы французских рабочих собирались осенью 1888 г. в Бордо и Труа (в Бордо 63 делегата представляли 250 местных объединений Марселя, Лилля, Лиона, Рубе и других городов; в Труа 36 делегатов представляли 327 различных организаций, местных профессиональных союзов и социалистических кружков) и постановили созвать конгресс, где и они были бы представлены, — факты эти все же дошли до сведения германской социал-демократической партии. Тогда немцы сочли своим долгом приложить все усилия к тому, чтобы предотвратить проведение этих двух конкурирующих конгрессов, зная, что они будут враждовать друг с другом и оба обречены на провал, а также попытаться создать из этих двух куцых конгрессов один настоящий.
С этой целью немцы — члены рейхстага, из которых состоит Правление нашей партии, — предложили созвать международную конференцию и пригласили на нее обе фракции французских социалистов, а также те другие ненемецкие социалистические организации, с которыми они поддерживали отношения и переписку. Эта конференция состоялась в Гааге (Голландия) 28 февраля, и я присутствовал на ней не как делегат, а лишь в качестве наблюдателя. Приглашены были обе французские партии, но поссибилисты не явились. Марксистов представлял Лафарг. Среди делегатов были два немца (Бебель и Либкнехт), два голландца (Домела Ньюрвенгейс и Кроль), два бельгийца (Ансель и Вольдерс) и два швейцарца (Рейхель и Шеррер).
Надлежало уладить три основных вопроса: во-первых, мероприятия для созыва объединенного конгресса; во-вторых, выработка таких условий участия в нем, при которых не могла бы быть отстранена ни одна из групп, пожелавших быть на нем представленными; в-третьих, суверенность конгресса в отношении его внутренних дел. Надо сказать, что поссибилисты, следуя по стопам Парламентского комитета тред-юнионов, уже заранее опубликовали инструкции и правила, которыми они собирались связать конгресс. Не только был полностью заготовлен порядок дня, но еще имелось, кроме того, правило, что проверять и утверждать мандаты делегатов должен не конгресс в целом, а каждая национальная группа в отдельности. Впоследствии конгресс мог принять или отклонить и этот порядок дня и этот способ проверки мандатов, но, во всяком случае, право конгресса давать или не давать свое согласие безусловно следовало за ним сохранить, тем более что способ проверки мандатов, предписанный поссибилистами, фактически давал им возможность допустить на конгресс только тех французских делегатов, которые были им желательны. Вспомним, что несколько английских социалистов — делегатов на Лондонский конгресс— чуть не были исключены комиссией по выработке регламента, в которой английские тред-юнионы имели лишь незначительное большинство по сравнению с иностранцами. А Париж является оплотом поссибилистов, которые к тому же намерены обратиться к парижскому муниципальному совету с просьбой о предоставлении им для нужд конгресса 50000 франков (2000 фунтов стерлингов), которыми они могли бы распоряжаться.
Итак, Гаагская конференция единогласно приняла следующую резолюцию:
«Мы, нижеподписавшиеся, предлагаем Федерации социалистических рабочих Франции» (то есть поссиби-листской федерации), «в силу полномочий, данных ей Лондонским конгрессом 1888 г., созвать Парижский международный конгресс в согласии с рабочими и социалистическими организациями Франции и других стран.
Воззвание о созыве конгресса, подписанное всеми представителями рабочих и социалистических организаций, следует возможно скорее довести до сведения рабочего класса и социалистов Европы и Америки. В этом воззвании должно быть заявлено:
1) Что Парижский международный конгресс должен состояться с 14 по 21 июля 1889 года;
2) Что в нем могут участвовать рабочие и социалисты различных стран, на условиях, которые должны учитывать политические законы каждой страны;
3) Что конгресс будет суверенным в отношении проверки мандатов и установления порядка дня. Для обсуждения намечаются предварительно следующие вопросы:
a) Международное рабочее законодательство — законодательное регулирование рабочего дня (дневная ра-бота, ночная работа, соблюдение праздничных дней, труд взрослых мужчин, а также женщин и детей);
b) Инспекция фабрик и мастерских, а также домашней промышленности;
c) Пути и средства, гарантирующие выполнение этих требований.
Гаага, 28 февраля 1889 г.
Делегаты от Германии: А. Бебель, В. Либкнехт »» Швейцарии: А. Рейхель, Г. Шеррер »» Голландии: Ф. Д. Ньювенгейс, К. Кроль »» Бельгии: Э. Ансель, Ж. Вольдерс »» Франции: Поль Лафарг».
Таким образом, конференция всячески пошла на уступки поссибилистам. В согласии с решением Лондонского конгресса подготовка и организация конгресса поручались им, а их соперники во Франции были отстранены от этой работы. Их просили лишь об одном — подписать совместное воззвание о созыве конгресса, которое подписали бы также все другие заинтересованные партии и в котором было бы указано: 1) дата созыва конгресса; 2) основные условия участия в нем и 3) суверенность конгресса в отношении регламента и порядка дня. Такая форма совместного воззвания, накладывающего определенные обязательства на все подписавшие его организации, являлась лучшим, вернее, единственным средством обеспечить действительно всеобщий и международный характер конгресса. Предложенные в нем основные условия участия предотвращали повторение скандальных фактов недопущения немецких, австрийских и русских делегатов, в силу чего на Лондонском конгрессе пролетарское движение наших дней было представлено так неполно. Требование особо отметить суверенность конгресса в отношении всех его внутренних дел стало необходимым после того, как Парламентский комитет попытался создать прецедент и поссибилисты последовали его примеру. Оно касалось только того, что было само собой разумеющимся и ни в малейшей степени не отнимало у поссибилистов полномочий, возложенных на них Лондонским конгрессом, ибо Лондонский конгресс никого в мире не уполномочил и не мог уполномочить устанавливать правила, обязательные для последующих конгрессов.
Гаагская резолюция была принята вовсе не из духа противоречия по отношению к Лондонскому конгрессу; это доказывает то обстоятельство, что двое из делегатов, согласившихся с ней и подписавших ее, — Анселъ из Гента и Кроль из Гааги, — были также делегатами в Лондоне в ноябре 1888 г., и притом не просто делегатами, а членами президиума от иностранцев. Это доказывается далее тем, что оба немца, не допущенные на Лондонский конгресс, и те французы, которые не были на нем представлены, согласны сохранить за поссибилистами все полномочия, какие там могли быть и были им даны. Они требуют одного: чтобы им была обеспечена возможность участия в Парижском конгрессе на равных началах с другими делегатами и чтобы, когда этот конгресс соберется, он сам мог окончательно решать свои внутренние дела. И за то, что Гаагская конференция отважилась действовать в таком примирительном духе, «Justice» называет ее «тайным сборищем»!
Поссибилисты отказались от сотрудничества, которое им предлагали. Они согласны, чтобы воззвание о созыве конгресса подписали вместе с ними иностранные социалисты, но ни один из французских социалистов, не состоящий в их партии, не должен поставить свою подпись. Таким образом, они претендуют на роль единственной социалистической организации во Франции и рассчитывают на то, что мы, иностранцы, признаем их таковой. Кроме того они не согласны предоставить конгрессу в целом установление способа проверки мандатов: существуют-де инструкции и правила, заранее предписанные поссибилистами, и конгресс должен принять их беспрекословно.
Эти обстоятельства кладут конец всяким надеждам на то, что конгресс, созыв которого был решен в ноябре прошлого года в Лондоне и организация которого была поручена поссибилистам, не окажется лишь пародией на конгресс. Посмотрим же, что предпримут теперь группы, представленные в Гааге; во всяком случае, они твердо решили действовать сообща.
