— Он о’кей, — ответил он. — Если, конечно, вам нравятся большие груди на широком экране, и чтобы их было много.

Она рассмеялась.

— Я думала, это ваш предмет.

— Но не в фильмах, — сказал он. — Видеть — не всегда значит верить. Немножко больше сюжета явно бы не помешало.

— Сантини вам заплатил?

— Дал один фиктивный чек на пять тысяч — сами считайте, что из этого можно вытянуть. Однако пообещал выплатить мне остальное, когда заключит контракты на прокат в Штатах. Он сказал, что картина соберет не меньше миллиона долларов.

— От кое-каких знакомых с Побережья я слышала, что ею заинтересовались несколько компаний. Он будто бы переслал сюда две копии еще до предварительного показа в Италии. Кэти говорит, что Эй Джей, возможно, возьмется за это дело.

— Отлично, — сказал он. — Тогда, может быть, я и получу свои деньги.

— Вы получите ваши деньги, — доверительно сообщила она. — Я передаю ваши денежные дела Полу Гилтину — это один юрист, который будет действовать и как ваш агент. Я давно с ним знакома и считаю, что на него можно положиться.

— А вы что собираетесь делать? — с искренним удивлением спросил он.

— Я же говорила вам, что хочу стать редактором, и теперь наконец получила работу в “Даблдей”. Таким образом, мы продолжаем трудиться вместе, тогда я буду вашим редактором, а не агентом.

— А как на это отреагировало ваше агентство? — спросил он.

— Нормально, — ответила она. — Если уж на то пошло, вы никогда не нравились им как писатель. Вы для них недостаточно благовоспитанны и благонравны.

— А как вы завязались с этим издательством?

— “Даблдей” благоволит к вам, — ответила она — Они были удовлетворены результатами продажи вашей первой книги. Мне сказали, что в свободную продажу пустят между тридцатью и сорока тысячами экземпляров, а через книжный клуб “Даблдей” уже распространили сто двадцать пять тысяч книг, и, кроме того, они заключили контракт с “Бэнтемом” на выпуск романа в мягкой обложке на сорок тысяч долларов — не так уж плохо. Они получают половину, двадцать тысяч.

— А какое отношение это имеет к вам?

— Вы — один из моих авторов. Все, что вам нужно делать, — это сдавать им по одной книге в год или около того. Они уже готовы предложить вам лучшие условия контракта на вторую книгу.

— Я еще не начал ее писать, — сказал он.

— Тогда начинайте сейчас, пока у вас есть время, — ответила она. — Я знаю, что вы обдумывали сюжет вы рассказывали мне об этом.

— Мне будет нужна помощь, — сказал он. — Если вы — мой редактор, приезжайте сюда и мы вместе набросаем черновик романа.

Она рассмеялась.

— У меня еще много работы.

— Какой? — спросил он.

— На то, чтобы разобрать здесь мои бумаги, уйдет две недели. В “Даблдей” я должна явиться первого сентября.

— Значит, вы все же сможете провести две последние недели августа со мной, — сказал он. — Я возьму напрокат машину, и мы попутешествуем по Ривьере. Я слышал, это просто фантастика.

Она снова засмеялась.

— Да вы с ума сошли! Вы представляете себе, во сколько это обойдется?

— Я могу себе это позволить, — ответил он. — Кроме того, я буду рад вас видеть.

— Даже не знаю, — нерешительно произнесла она.

— Послушайте, теперь вам не надо беспокоиться из-за этого проклятого агентства, где за вами все время шпионили. Вы сама — босс Мы классно повеселимся Я вышлю вам билет.

Она помолчала.

— Дайте мне немного времени, чтобы обдумать все это? — спросила она наконец.

— Сколько? — поинтересовался он.

— Позвоните мне десятого, — ответила она. — Может быть, к тому времени я разберусь, что мне делать.

— Позвоню я десятого, но билет вышлю сейчас — сказал он.

— Где вы будете? — спросила она.

— Я буду путешествовать, но на билете не будет проставлена дата, и я окажусь там же, где вы, когда дадите мне согласие.

— Не надо посылать мне билет Я вполне могу купить его сама, — сказала она. — И звоните мне домой, а не в офис.

— Усек. Вы когда-нибудь раньше бывали в Европе?

— Я два года училась в коллеже в Париже.

— Значит, вы говорите по-французски?

— Да, — ответила она.

— Тогда вы просто обязаны приехать, — сказал он. — Будете моим переводчиком.

Она рассмеялась.

— Звоните мне десятого и начинайте думать о новой книге.

— Я могу думать и о более приятных вещах, чем новая книга, — ответил он.

— Не играйте со мной в игрушки, — сказала она. — Я очень серьезная особа.

— Я предельно серьезен, — ответил он. — Только скажите, что согласны приехать, и тогда поймете, каким серьезным я могу быть, — закончил разговор Джо.

Еще мгновение он смотрел на телефон, потом решил совершить свой ежемесячный звонок родителям. Положив трубку, он сверился с часами В Нью-Йорке время на шесть часов отставало от итальянского. Скорее всего, там ему никто не ответит. Но он ошибался. Чудом вызов прошел через десять минут.

К телефону подошла мать.

— Алло?

— Мама, как дела? — спросил он.

— Ты где? — с подозрением осведомилась она. — Слышимость такая, как будто ты звонишь с соседнего угла.

— Я все еще в Риме, — ответил он. — Как папа?

— С папой все в порядке. Он заботится о себе и с ним все в порядке. Когда ты приедешь домой?

— Не знаю, — сказал он. — У меня на подходе новая работа, и я собираюсь провести отпуск во Франции.

— Во Франции, — повторила она. — Надо же, какой цирлих-манерлих. Во Франции самые дорогие шлюхи, больше ничего там нет.

Он рассмеялся.

— Ты никогда не изменишься, мама.

— А зачем это мне меняться? Когда вышла твоя книга, я думала, тебя зауважают. А вместо этого все наши друзья, которые ее читали, говорят, что никогда еще не читали такой грязи, как там. Я никак не пойму, почему она продержалась в списке бестселлеров пятнадцать недель.

— А ты сама ее читала?

— Это я-то должна читать этакую грязь? — спросила она. — Я даже никому не говорю, что ты мой сын, так мне стыдно.

— Ты никогда не изменишься, — повторил он. — Папа дома?

— Нет, — ответила она. — Он пошел на рынок, всего на пару часов.

— Тогда передай ему, что я звонил, — он положил трубку.