– Что еще?

– Из Русалании прибыли четыре ладьи с товаром.

– Купцы?

– Нет. Во главе ватажки стоит ротарий Лихарь, старший сын князя Искара Урса, с ним боготур Драгутин сын Торусы, удельного князя радимичей. Оба они родовичи небезызвестного князя Драгутина и хорошие знакомые Воислава Рерика. Гости уже расспрашивали меня о нем, хотели повидаться.

– Зачем пришли?

– Говорят, что за девками, – засмеялся Родегаст.

– А что, на Руси девок нет? – удивился Славомир.

– Так ведь заморские женки всегда слаще своих, каган.

Славомир усмехнулся в отвисающие усы. В двадцать лет он тоже искал счастье за морями, а оно оказалось под боком. Но ведь молодых не убедишь и не удержишь у материнских юбок. Вот и этим захотелось вдохнуть запах моря-океана и хмельных девичьих кос.

– А на Дону мир?

– Пока да. Хазарии сейчас не до русаланов, свои бы дела утрясти. Но сдается мне, что это затишье перед бурей. Недаром же посла кагана Хануки бека Карочея занесло аж в Страсбург, где отпевали умершего императора.

– Боюсь, что у нас буря грянет раньше, – задумчиво проговорил каган Славомир. – Когда и где коронуется Лотарь?

– Через два месяца в Реймсе. Там он и объявит свою волю в отношении младших братьев, Людовика и Карла. Все ближники его отца, герцоги, графы и капитаны уже выразили свою поддержку новому императору. Кроме, естественно, тех же троих – графа Вельпона, коннетабля Виллельма и графа Бернарда Септиманского.

– Воислав Рерик должен успеть, – глухо проговорил Славомир.

– Куда успеть? – не понял Родегаст.

– Он должен успеть в Париж раньше, чем туда прибудут посланцы императора Лотаря. И скажи Рерику, что я ему помогу, но тайно. А потому действовать он должен от своего имени, а не от моего.

– А если он не согласится?

– Скажи ему, что у него есть шанс осесть на земле, где когда-то правили его предки. Нейстрия стоит Руси. А он рожден для славных дел во славу Световида.

Для Лихаря Урса Аркона была едва ли не первым городом за пределами Руси, который он увидел воочию. Ведь до тмутараканской Матархи он в свое время так и не дошел, остановленный хазарской ратью. Жаркое было дело. А потом была битва при русаланской крепости Луке, где он сражался плечом к плечу с Рериками. Уходя с Дона, Воислав то ли в шутку, то ли всерьез пригласил Лихаря Урса в поход на Севилью. И с тех пор этот загадочный город манил к себе старшего сына князя Искара. В конце концов, прадед Листяна в молодости ходил походами в далекий Иран и возвращался оттуда с богатой добычей, и чем же, скажите на милость, Лихарь Урс хуже прадеда? Или, быть может, богиня Макошь обделила его удачей?

Решающими в споре с родителями стали слова кудесницы Всемилы, доводившейся молодому ротарию бабушкой. Это она сказала, что Лихарь Урс не обделен удачей, он вправе искать свое счастье за морями. Мать заплакала, отец нахмурился, но слишком велик был авторитет кудесницы Всемилы в землях Руси, чтобы от ее пророческих слов можно было просто отмахнуться. Брат Листяна рвался за море не меньше, чем Лихарь, но благословение премудрой кудесницы не получил.

У князя Искара Урса сыновей много, но все же не настолько, чтобы слать их в чужие земли без счета. Удача быть спутником Лихаря в дальнем походе выпала на долю боготура Драгутина, младшего сына Торусы, князя радимичей. Кудесница Всемила сказала, что родились Лихарь и Драгутин под одной звездой, которая отныне поведет их к цели. А уж доведет ли – это вилами по воде писано. Лихарь обрадовался выбору бабки Всемилы. Драгутин, несмотря на свой буйный и непоседливый нрав, был испытанным бойцом и верным другом, на которого вполне можно положиться и в бою, и в пути.

Величественные храмы Арконы могли поразить воображение любого неискушенного человека, однако Лихарь с Драгутином достоинства не потеряли, все же не простого звания люди. Прежде всего они пожертвовали злато и серебро Световиду, после – Макоши и Стрибогу, а уж потом поднесли дары всем прочим богам и местным щурам, дабы не обижать ругов, которые чтили своих предков столь же истово, как и прочие славяне. Храма Велеса в Арконе не было. Белобог и Чернобог не враги один другому, но двум столь могущественным божественным мужам на таком малом клочке земли, конечно, не уместиться.

Кровью богам они пока жертвовать не стали, поскольку поход в Севилью откладывался, похоже, на неопределенное время, ибо Воислав Рерик вместе с братьями затерялся где-то в Варяжском море. Это обстоятельство огорчило Лихаря, но не удивило, ибо Рерики были людьми непоседливыми, жадными до воинских утех и добычи. Правда, ротарий Родегаст обнадежил гостей, прибывших из Русалании, что Воислав уже вызван к кагану и скоро будет здесь.

– Не будет Воислава, так сами пойдем, – махнул рукой легкомысленный Драгутин.

– Куда пойдем? – рассердился Лихарь. – Мы постоялого двора найти не можем, а тут, шутка сказать – Севилья.

Насчет постоялого двора Лихарь сказал чистую правду. Все-таки Аркона была слишком большим городом, и люди, не привыкшие к суете, не могли здесь чувствовать себя уютно. Хорошо, что до каганова двора добрались и в храмовых пристройках не заблудились, а то совсем был бы срам. Перед мечниками неудобно. Впрочем, большую часть своей дружины молодые предводители похода оставили в ладьях. Нет, вовсе не из опасения за привезенный товар, а просто потому, что ходить такой большой ватагой по чужому городу было бы неловко. Мало ли что могло прийти в голову воинственным ругам. Мало кому понравится, когда сотня вооруженных до зубов людей бродит по твоему городу.

– Смотри-ка, – цокнул языком Драгутин. – Дом аж в три яруса ставлен. Два яруса каменные, а третий деревянный. Вот вернусь домой и поставлю себе такой же.

– Да не встанет он в вашем городке, – с сомнением покачал головой Лихарь. – Места мало.

– Так я за стенами поставлю, – усмехнулся Драгутин. – Кого мне бояться?

Побродив по городу, ротарий и боготур пришли к выводу, что руги – народ богатый, ибо отстроить такой город, обнесенный к тому же каменной стеной, слабому и нищему племени просто не под силу. Гости знали, что на острове Рюге кроме Арконы было еще два больших города, столь же хорошо укрепленных.

– Интересно, чем они живут? – задумчиво произнес мечник Доброга. – Остров их невелик, и земля здесь, по всему видать, не слишком плодовита.

– Набегами они живут, – засмеялся Драгутин. – Руги – известные разбойники, недаром же их так не любят новгородцы, да и не только они.

Постоялый двор гости все-таки нашли, но, к сожалению, места здесь для всех не хватило, ибо в обширном доме, ставленном в два яруса, уже разместились какие-то пришлые франки. Они вели себя вызывающе и не желали уступать ни пяди чужого дома напористым русаланам. Вспыльчивый Драгутин схватился было за меч, с намерением силой отстоять свое право спать на чужом ложе, но тут в спор вмешался хозяин постоялого двора и пообещал пожаловаться на охальников кагану. В Арконе поединки были строжайше запрещены, и гостей, обнаживших мечи, с позором гнали с острова. Такая перспектива не устроила ни русаланов, ни франков, которым волей-неволей пришлось искать пути к примирению.

– Раймон сын Фалькоальда, – протянул раскрытую ладонь Лихарю старший из франков, молодец лет тридцати с русыми волосами и чисто выбритым лицом.

– Гарольд, – назвал себя второй франк, ражий детина с насмешливыми голубыми глазами.

Русаланам ничего другого не оставалось, как представиться новым знакомцам, после чего франк, назвавший себя Раймоном, пригласил Лихаря и Драгутина к столу. Ротарий и боготур приглашение приняли, ибо не было никакого резону затевать ссору в чужом городе, на виду у строгих хозяев.

– А где находится ваша Русалания? – спросил Гарольд, разливая вино по оловянным кружкам.

– В Скифии, – отозвался Драгутин.

– Занесло вас, однако, – присвистнул франк. – Это же у черта на рогах.

– Это вы тут на рогах живете, – обиделся Драгутин. – А наша земля до того обильна, что хоть на хлеб ее намазывай.