– Ну, погоди! – Лиза с трудом поднялась на колени. Да прекратите вы звонить!

И звонки прекратились. Лиза уже подумала, что можно снова занять свой наблюдательный пост, когда звонок брякнул, вызвав веселый табунчик мурашек на спине. Лиза подтянула к себе швабру и встала. У нее было сильное желание пустить в дело свое оружие.

– Кто? – Она прислонилась лбом к прохладной коже дверной обшивки. В голове творилось что-то странное. Хотелось открыть черепушку и почесать мозги.

– Свои, – глухо отозвались из-за двери.

– Тут своих полон дом! Куда мне еще? – проворчала Лиза, щелкая замком.

Эх, учила ее мама не открывать дверь незнакомым людям. Нет же, пока по голове не получишь, так и будешь сначала открывать, а потом думать.

За дверью стояла целая делегация. Томилова, за ней неизменная Фаина. И Галя. Для комплекта.

– Ты чего это – со шваброй? – осторожно спросила Соня, предусмотрительно отступая назад.

– Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет, – мрачно изрекла Лиза.

– Пустишь? – отважилась все-таки пройти вперед Томилова.

– Стула у меня нет, – бросилась в бой Лиза.

– Мы и на табуретке посидим, – просопела проходившая мимо Фаина. В историю с мебелью она не была посвящена.

– Ты как? – спросила Галя, но при этом отвела глаза. Ох уж эта мучительная неспособность держать взгляд, когда чувствуешь себя виноватым.

– Чем это у тебя тут пахнет? – повела носиком Соня.

– Суп убежал. – Настроение у Лизы стремительно портилось. И опять потянуло в сон. Вот так и превращаются в спящих красавиц. – Специальный готовила – для фигуры полезно.

– Да? – с сомнением переспросила Соня и направилась к кухне.

– Не советую, – Лиза не двигалась с места – так и стояла, обнявшись со шваброй и прислонившись к дверному косяку. – Там все пригорело. Еще больше пахнуть будет.

Зря не пустила. Так бы хоть пол помыли, мусор выбросили – все какая-никакая польза. От одной мысли, что надо будет наклоняться, замутило. То ли она все-таки прыгнула неудачно, то ли у нее открылась аллергия на одноклассников.

– Нам надо поговорить! – Соня вздернула подбородок, подчеркивая значительность своих слов.

– Я пришел к вам, чтобы сообщить пренеприятное известие… – фыркнула Лиза.

Понятно, что литераторша постаралась. Небось, успели уже классное собрание провести, пропесочили плохую ученицу вдоль и поперек. Кого нет, тот и виноват, остальные чистые.

– Класс за тебя поручился.

– Кто бы говорил, – сощурилась Лиза.

– Ты это о чем? – Соня больше не дергала подбородком. Она стояла, в упор глядя на Лизу.

– О том, что я видела, как вы били американку. Попросили Костика, чтобы он вызвал ее в раздевалку, стали говорить, а потом не выдержали.

– Видела и не сказала? Так не бывает – тебе кто угодно скажет. Да и Костик вряд ли что-то станет подтверждать. Зачем ему это?

Лиза смотрела на одноклассницу и поражалась ее хладнокровию. Вот уж кто не отводил взгляда, а смотрел прямо.

– Пойдем и спросим Вайнону! – Лиза прислонила швабру к стене, собираясь обуться и топать на улицу.

– Она уже все сказала. Это была ты! Но если хочешь – иди, она подтвердит это снова.

И опять Лиза во все глаза смотрела на Соню. Это было что-то невероятное! Она медленно перевела взгляд на Фаину:

– Шишлакова! А ты-то что молчишь?

– А что я? – промычала Фаина, отступая за спину Сони.

– Томилова – ты же сама признавалась. Говорила, что все получилось случайно. Потом еще в гости меня звала.

Удивительно, но Соня смотрела на нее триумфатором. Долго смотрела. Дырку, наверное, прожгла. А потом так же победно оглянулась на подружек:

– Вы видели? А ты, Галя, ее еще защищала. Она же готова на любого свалить, лишь бы себя выгородить.

– Да как ты можешь! – Сил бороться у Лизы больше не было.

– Заметь, Горюнова показала почему-то на тебя, а не на меня. Тебе не кажется это странным?

В голове не укладывалось, что все это происходит с ней. Это был какой-то бред. Ей казалось таким очевидным, что драку затеяла Соня, что об этом знает Костик – и вдруг такой поворот.

– Чемоданова спросите! – Голос у Лизы срывался.

Соня улыбнулась. Страшной холодной улыбкой.

– А ты чего так дергаешься? – Королева подошла почти вплотную. – Никто тебя не собирается наказывать. Педсовет решил, что тебе надо извиниться. И все. Плевое дело. Не развалишься.

– Что я должна?

– Извиниться. Родители Горюновой волну не гонят. А то, что ты ей завидуешь – так это ничего, пройдет. Мне тоже американка поначалу интересной показалась, пока я не поняла, что она пустышка. Вот и Костик так считает. Он на классном часе выступил и все сказал. Правда, девочки?

И девочки синхронно закивали.

– Можешь пойти к ней в любой момент. Если хочешь, мы тебя проводим. Как у тебя голова-то, прошла?

– Я… хочу… – Воздуха вдруг стало не хватать. Мир катился в тартарары.

– Одевайся! Мы подождем! – победно кивнула Соня, решив, что миссия выполнена.

– Я хочу… – Лиза вдохнула побольше воздуха.

– Если у тебя болит голова, можно и в следующий раз, – быстро пробормотала Галя. Она одна не понимала, что здесь происходит.

– Я хочу, чтобы вы ушли. – Лиза медленно взяла швабру. – Я хочу, чтобы вы убрались отсюда! Выметайтесь! – И она запустила шваброй в застывшую троицу.

– Истеричка! – Соня увернулась от летящего предмета и снова вздернула подбородок. – Мы помочь хотели!

– У нее просто голова болит, – суетилась Галя. – Надо в следующий раз!

– Убирайтесь! – Лиза подобрала швабру.

– Пускай теперь сама идет! – Соня еще пыталась сохранить достоинство. Но бежать и солидно вздергивать подбородок – такое мало у кого получится. Не вышло и у нее.

– Кыш отсюда!

Спасительная дверь была близко. Соня с Фаиной выскочили на лестничную клетку. Галя задержалась.

– Что ты? – Она еще цеплялась за слабую надежду сохранить дружбу.

– Ничего!

Лиза вытолкнула Галю и захлопнула за ней дверь.

Первый, кого она увидела, когда с ненавистью оглядела квартиру, был котенок. Он застыл в коридоре, с любопытством разглядывая разъяренную хозяйку.

– А ты что вылупился? – затопала на него ногами Лиза. – Иди отсюда!

И он ушел. Но не на улицу, как это сделали Лизины одноклассницы, а в мамину комнату. Лиза слишком поздно вспомнила, что собиралась поймать котенка. Когда она влетела в комнату, искать здесь уже было некого. Тогда она села на широкую двуспальную кровать и заплакала.

Может, ей это все только показалось? Никто не приходил, ничего не говорили. И молоко не разливали. И шваброй не кидались.

«Мама, где ты? Мне так надо с тобой поговорить!»

Но мама не пришла. Не появилась она и ночью. Лиза это обнаружила, когда проснулась на широкой маминой постели. Ноги запутались в тяжелом бархатном покрывале. Через плотные шторы пробивался слабый уличный свет. Часы в телевизоре показывали половину третьего. Котенок спал рядом с Лизой, закопавшись носом в складку покрывала. Лиза придвинула его к себе и снова закрыла глаза.

«Мама…» Она иногда пропадала без объяснений. Первое время пыталась знакомить Лизу со своими приятелями, но потом перестала это делать. Лизе они были неинтересны, отец у нее один, все остальные – всего лишь мамины знакомые. К тому же недолговечные. Вспоминался недавний рассказ о молодом владельце яхты. Значит, они уплыли в кругосветное путешествие… Семь футов под килем вам!

Нежности котенку хватило ровно на ночь. Утром первое, что почувствовала Лиза, это неприятный запах. Ладонь была липкая.

Вот засранец!

Лиза заглянула на кухню. Молоко испортилось, добавив к общим запахам нотку неприятной кислинки. Котенок шебуршился где-то в недрах необъятной квартиры. Мебели раздолье – прятать от хозяйки этого шалопая.

И тут снова позвонили в дверь.

Это уже было издевательство какое-то! Проходной двор. Стоит стукнуться головой, как на эту голову начинают сыпаться неприятности. Решено, Лиза сейчас пойдет и сдастся в больницу. Там от всех визитеров ее будут защищать охранник и медсестры.