Руководство социал-демократов пыталось выйти из кризиса мирным путем, даже несмотря на то что правительство фактически объявило партию «вне закона». Формально она продолжала существовать, но фактически… После того как 8 февраля 1934 года полиция заняла Партийный дом, находившийся на улице Рехте Винцайле в Вене, вместо правления был создан небольшой исполнительный комитет. Один из его членов, руководитель «Республиканского шуцбунда» Юлиус Дейч опасался ареста. Другие руководители партии тоже старались избегать встреч с полицией.
На заседании исполнительного комитета, которое состоялось днем 12 февраля, было принято решение объявить всеобщую стачку и мобилизовать «Шуцбунд». При этом его командирам были даны строгие указания не предпринимать наступательных действий, а оружие применять лишь для самозащиты. Цель этих мероприятий – оказать давление на правительство и сместить Энгельберта Дольфуса со своего поста. Один из возможных кандидатов – руководитель нижнеавстрийского правительства Йозеф Рейтер (член Христианско-социальной партии). Оно закончилась неудачей. Руководители социал-демократов, которые занимались этим вопросом, были арестованы.
Отто Бауэр и Юлиус Дейч направились в венский район Фаворитен, где должен был находиться штаб центрального «боевого руководства». Он действительно дислоцировался в указанном месте, но из-за того, что его члены не знали о решении руководства партии о проведении всеобщей стачки, они ничего не сделали для остановки предприятий в Вене.
Стачка и мобилизация «Шуцбунда» начались по другой причине. Забастовали работники электростанции. В 11 часов 48 минут весь город остался без электричества. Руководство социал-демократов заранее предупредило пролетариат, что такое ЧП – условный сигнал ко всеобщей забастовке. Хотя и здесь не обошлось без «сбоев». Многие не знали, что это – условный сигнал, акт саботажа или техногенная авария.
К восстанию не было готово и правительство. В первые часы боя в Ленце власти считали, что это – местное столкновение. О нем даже не проинформировали министра обороны князя Шенбург-Хартенштейна. А канцлер Энгельберт Дольфус с 8 до 12 часов находился на торжественном богослужении по поводу юбилея папы римского в соборе Св. Стефана. Там же находились все члены правительства, за исключением вице-канцлера Эмиля Фея и статс-секретаря безопасности Карвински.
Полиция была приведена в состояние боевой готовности только к 11 часам. Армия – чуть раньше. В 10 часов 15 минут венский полицай-президент доктор Ойген Зейдель передал сообщение о начале боев в Линце командующему венским гарнизоном генерал-майору Ойгину Лушински с просьбой «привести войска в полную боевую готовность». В 10 часов 45 минут командующий отдал приказ о возвращении солдат гарнизона в казармы.
В полдень было принято решение о необходимости привести в боевую готовность 16 артиллерийских орудий. Затем их количество было удвоено.
В 12 часов 15 минут вся полиция Вены уже была приведена в состояние боевой готовности. Было организовано патрулирование.
В 14 часов в полицай-президиуме состоялось совещание по вопросу дальнейших действий. Дирекция предложила, чтобы армейские части заняли электростанцию и газовый завод. Однако военные считали, что это только распылит силы. Было принято решение взять под усиленную охрану «внутренний город» (зона, где находилось большинство правительственных учреждений) и защитить его от возможных атак шуцбундовцев.
Правительство объявило осадное положение. Оно распространило по радио (социал-демократы даже не попытались захватить радиостанцию), через печать и путем расклейки на стенах воззвание, в котором сообщалось, что «насильственная акция» в Линце подавлена. Далее в документе говорилось:
«В Вене часть рабочих – социал-демократов – прекратила работу на городской электростанции. Поэтому также в Вене введено осадное положение. Используя весь аппарат власти, правительство приняло все меры, чтобы в зародыше подавить эти заранее запланированные преступные акции большевистских элементов».
Во второй половине дня армейские части заняли мосты через Дунай. Примерно через час они оградили по периметру «внутренний город» колючей проволокой. Полицейские получили стальные шлемы и сменили резиновые дубинки на карабины.
После полудня Совет министров, заседавший в здании военного министерства на улице Штубенринг, разрешил ввести в бой занявшую позиции артиллерию и обстреливать жилые дома гранатами, а также из минометов. До сих пор не ясно, кто первым предложил это сделать. Согласно одной из версий, предложение исходило от военного министра, генерал-полковника Шенбург-Хартенштейна, бывшего немецкого офицера. Он обосновал это следующим: «Если мы хотим быстро и с наименьшими жертвами подавить восстание, необходимо применить артиллерию».
Его предложение не сразу нашло поддержку в правительстве. Канцлер якобы был против применения артиллерии и настаивал на использовании слезоточивого или раздражающего газа. Лишь сейчас он узнал, что в соответствии с Сен-Жерменским мирным договором (подписан в 1919 году между Австрией с одной стороны и США, Францией, Англией и рядом других стран – с другой) в армии не было запасов слезоточивого газа. После этой новости он бросил телефонную трубку со словами: «Вот идиоты, это же сумасшествие!» Затем он с неохотой уступил настояниям Эмиля Фея применить артиллерию. Вице-канцлер воскликнул: «Ну, теперь мы им покажем!»
До 14 часов 30 минут у шуцбундовцев был реальный шанс захватить объекты, расположенные на территории «внутреннего города». Почему они не воспользовались им? Вспомним о приказе, который гласил, что первыми на правительственные войска не нападать.
Считать «пацифистами» шуцбундовцев сложно. Например, первой жертвой восстания стал районный полицейский инспектор Йозеф Шиль, который попытался задержать вооруженного рабочего Франца Хавличека. Это произошло в 11 часов 10 минут в XI венском районе (Зиммеринг).
А первые боевые столкновения начались в 13 часов дня в жилом массиве Зандлейтен (XVI венский район – Оттакринг). Полиция попыталась взять штурмом огромный комплекс домов, но была вынуждена отступить из-за сильного ружейного и пулеметного огня. Во второй атаке участвовала прибывшая в качестве подкрепления полицейская рота, вооруженная пятью пулеметами. В 16 часов дня на помощь атакующим прибыл 1-й моторизированный батальон 3-го пехотного полка с 8-й батареей горных орудий отдельного артиллерийского полка. Вместе с полицией солдаты подвергли Зандлейтен-хоф многочасовому обстрелу. В 18 часов вечера обороняющиеся внезапно прекратили стрельбу, якобы по указанию специальных курьеров. А когда наступила ночь, то скрытно покинули свои позиции.
В 14 часов дня правительственные войска попытались захватить муниципальный дом Рейман-хоф на улице Маргаретенгюртель (V венский район – Маргаретен). Неподалеку от этих домов в одном из отелей дислоцировалась рота «Шуцбунда» «Маттеотти». Взвод, которым командовал Эммерих Зайлер, получил приказ занять танцевальный зал в Рейман-хофе, который находился в подвале под лестницей. Подразделение было вооружено лишь пистолетами и так называемыми «вазами» – заполненными взрывчаткой трубками из чугуна или латуни, которые применялись в качестве ручных гранат. Бикфордов шнур около пяти сантиметров со специальным наконечником зажигался от спичек, после чего через пять минут следовал взрыв. Каждый боец получил по две такие самодельные гранаты.
Штурм Рейман-хофа начался в 14 часов дня и продлился до поздней ночи. Двадцать восемь шуцбундевцев (двое сбежало перед первой атакой) в течение более десяти часов сдерживали натиск превосходящих сил противника, сначала полицейских, а потом военнослужащих 4-го самокатного батальона егерей. Бойцы Эммериха Зайлера сдались лишь после того, как снова вспыхнул электрический свет, что означало провал всеобщей стачки. В 6 часов 20 минут утра 13 февраля солдаты вернулись в казарму, но окончательно подавить очаг сопротивления в Рейман-хофе удалось только к 14 часам. До этого времени шуцбундовцы вели огонь из соседнего Маттеотти-хофа, а также из Мейдлинга. Именно при штурме впервые были задействованы члены «Хеймвера».
