Вспомните попытку исключения Жукова из партии в 1938 году. Какие были претензии у партактива корпуса? «Жуков не выдвинул на должность», «зажимает», «не пустил в академию», «наказал». Низкий, грязный расчет – расквитаться с требовательным начальником. Эта гнусная суть у некоторых людей не при Сталине появилась и, что самое печальное, с ним не исчезла.
Помимо этого, люди вообще подвержены массовой истерии – они ловят ведьм, шпионов, инопланетян совершенно искренне. Между прочим, мы с вами под руководством Русской православной церкви никого не сжигали на кострах в течение четырехсот лет, как культурные европейцы под руководством папы римского.
В СССР также раздуванию шпиономании в 1937 году способствовал в целом невысокий еще культурный уровень и уровень образования людей, которые привыкли зачастую мыслить шаблонами политической пропаганды. Стал работать закон системы – репрессии в существенной степени вышли из-под контроля.
Поэтому давайте не будем валить все на Сталина, демонизировать ЧК, а сходим к зеркалу и удостоверимся, что на нас смотрит не завистник, не трус, не предатель, не вор. Понятно, почему Хрущев – «ударник» чисток на Украине и в Москве рвался свалить всю вину на Сталина, а нам теперь это для чего? И чем, собственно, те, кто сегодня огульно втаптывает в грязь Сталина, заслуги которого перед Россией очевидны, лучше тех, кто кричал: «Я по глазам твоим вижу, что ты враг народа»?
Между прочим, этот самодостаточный вал репрессий, эту эпидемию оговоров и доносов остановила перед войной не западная демократия, не гуманисты, не правозащитники и не Гитлер, а ЦК ВКП(б) во главе с товарищем Сталиным. На январском Пленуме ЦК в 1938 году была принята резолюция, которая, в частности, гласила:
«Требуем разоблачить искусно замаскированного врага, старающегося криками о бдительности замаскировать свою враждебность... стремящихся путем репрессий перебить наши большевистские кадры, посеять неуверенность и излишнюю подозрительность в наших рядах».
Как видно, репрессии были предметом открытого обсуждения в ЦК, а не то, что кто-то там кого-то по ночам хватал. Январский Пленум только дал сигнал партии, аппарату и НКВД к тому, чтобы прекратить репрессии. Кроме постановлений, естественно, были приняты необходимые кадровые и управленческие решения. Прежде всего повинные в репрессиях руководители партии и НКВД были заменены молодой порослью специалистов, не замешанных в карательных акциях. На высшие партийные должности приходили 30-летние, в НКВД шел массовый призыв людей коренных национальностей СССР и рабочего происхождения.
Если бы фактор репрессий действительно принимался Гитлером в расчет при планировании агрессии против СССР, Германии требовалось бы иметь достаточно полную информацию о размахе чисток в РККА. На самом деле СССР, где граждане боялись иностранцев, как прокаженных, а засекречено было все – от географических карт до производственных показателей колхозов, – остался для Германии тайной, покрытой мраком. Как показали дальнейшие события, немецкая разведка вообще слабо представляла реальную ситуацию в СССР, занимаясь в угоду Гитлеру откровенным фантазированием. Бывший министр иностранных дел Третьего рейха И. Риббентроп вспоминал в связи со своим визитом в СССР в 1939 году:
«Многие годы мы враждебно противостояли Советскому Союзу и вели друг с другом крайне острую мировоззренческую борьбу. Никто из нас никаких надежных знаний о Советском Союзе и его руководящих лицах не имел. Дипломатические сообщения из Москвы были бесцветными. А Сталин в особенности казался нам мистической личностью».
Подчас нам начинает казаться, что при Сталине все были осуждены незаслуженно. Достаточно сказать, что тот или иной человек был посажен в 1937 году, и никому в голову не придет интересоваться – за что и при каких обстоятельствах он был наказан. Ведь сажали при Сталине и за убийства, и за расхищение государственной собственности, и за другие вполне реальные преступления. Достаточно осознать данный факт, чтобы стереотип кровавого режима начал рассыпаться.
Как известно читателю, в 1920-е годы в СССР находились десятки тысяч иностранных специалистов, участвовавших в восстановлении и строительстве промышленных предприятий. Как правило, это были граждане государств, активно враждебных СССР и России. Нет никакого сомнения в том, что подавляющее большинство этих специалистов являлись одновременно агентами чужих разведок. Разумеется, большинство из них были агентами-информаторами и ограничивались сбором различных сведений, однако не приходится сомневаться, что другая часть активно решала главную задачу разведки – создание шпионских и диверсионных сетей. Данные сети в начале 1930-х годов находились в состоянии консервации, однако в «особый» период должны были быть приведены в действие. Особый период – это война.
Для вербовочной деятельности советская техническая интеллигенция и госаппарат, существовавшие в 20-е годы, представляли собой хорошую почву. Не секрет, что многие «старые специалисты», сотрудники государственного аппарата были не довольны советской властью. Процесс замены царских и революционных кадров новыми советскими специалистами, который начал Сталин, угрожал благополучию могущественной и многочисленной руководящей верхушки госаппарата, армии и ЧК. Безусловно, существовали как отдельные лица, так и организованные группы, которые для удержания своих позиций были готовы на измену родине, саботаж, убийства.
К сожалению, шпионы – горькая реальность. Один вражеский агент в руководстве страны или Генеральном штабе способен росчерком пера нанести гигантский вред – разрушить целые отрасли промышленности, спровоцировать эпидемии и межнациональные конфликты, уничтожить передовые достижения науки, медицины, перспективные средства национальной обороны.
В череде репрессий в РККА также часто упоминается дело авиаторов как пример зверского уничтожения Сталиным руководства Военно-воздушных сил РККА.
Действительно перед самой войной были арестованы и в начале войны расстреляны командующий ВВС генерал П. Рычагов, генерал Я. Смушкевич, генерал А. Локтионов, командующий дальней авиацией генерал И. Проскуров, начальник Военно-воздушной академии генерал Ф. Арженухин, бригадный инженер ВВС И. Сакриер и другие.
Что же произошло? Сталин в 1938 году сам признавался, что любит авиаторов, никому не даст их в обиду, и вдруг такая «охота на летчиков». Что это – вредительство Сталина перед войной? Паранойя? Мстительность? Да нет – как и во многих случаях, были на то вполне реальные причины. Другое дело, что зачастую логическая цепь, ведущая от этих причин к аресту, скрыта от нас.
Дело авиаторов началось со скандала с генералом Павлом Рычаговым. Тридцатилетний красавец, герой испанского неба понравился Сталину и из командира истребителя превратился в командующего ВВС РККА. Рычагов стал Героем Советского Союза, перебрался в огромную московскую квартиру, пересел в черный американский лимузин, летал в войска на личном самолете, женился на красавице.
Но однажды молодой командующий на заседании в Кремле, на вопрос Сталина о причинах высокой аварийности в ВВС заявил: «А вы заставляете летать на гробах!» Был ли генерал, как уверяют некоторые, выпивши или нет, не меняет дела.
В 1930 году авиапрома в России вообще не существовало. Сталин, партия и правительство совершили невозможное, выведя за этот срок СССР в ряд ведущих авиационных держав. Советский народ носом землю рыл, создавая авиапром, отдавал последнее на займы ОСОАВИАХИМа. И вот этот юнец, которого Сталин сотворил из ничего, выговаривает ему, вождю, что-де самолеты не те! Конечно, фраза Рычагова прозвучала оскорблением для Сталина, и это, по словам присутствовавшего на совещании адмирала Исакова, поняли все.
У Сталина не оставалось выбора – пропустить подобный выпад от подчиненного во все времена означает потерять авторитет, а Сталин никогда не был добрым дедушкой – это не про него. Походив несколько минут молча, Сталин тихо проговорил:
