Язык М. Бахтина, особенно в ранних произведениях невообразимо сложен; большая часть работ не была подготовлена им к публикации, сохранилась лишь в черновиках или набросках. Работы М. М. Бахтина полемичны. Полемический пафос его исследований обусловлен учением о диалоге, то есть всякое «понимание всегда… диалогично», «исследование становится спрашиванием и беседой, то есть диалогом» (Бахтин М. М. Указ. соч. С. 306, 309).
М. Бахтин признавал существование человека верховной и единственной ценностью в мире. С. Л. Франк трансцендировал человека за пределы общечеловеческого опыта; для него изолированно мыслимый индивид — это абстракция, потому что человек по самому существу своему немыслим иначе, как в качестве члена общества.
Различно их отношение к бытию. Для С. Л. Франка бытие — это всеединство («металогическое единство»); отношение «я-ты» — это особая, первичная форма бытия. Актуальной для него является проблема Абсолютного (Абсолютное, понимаемое как «Ты», есть Бог), подлинное понимание которого может осуществляться только в «диалоге любви», в «невыразимой мысленной молитве». Для М. Бахтина бытие организовано архитектонически, то есть бытие предполагает существование и взаимодействие множества личностных центров, диалогизирующих между собой и с верховной личностью; бытие как таковое — это поступок личности (его нравственный мотив — ответственность).
С. Л. Франк и М. Бахтин попытались по-своему решить проблему «чужого я», воспринятую ими от А. И. Введенского. Решая эту «загадку» С. Л. Франк приходил к пониманию того, что «чужое сознание», «другое Я» есть не просто объект, а субъект, который воспринимает другого субъекта: «Я» не мыслимо иначе, как в отношении «ты», потому что «я» рождается именно из противоборства с «ты», самоограждения от «ты». Для М. Бахтина «чужое я» это не просто объект, а другой субъект. Он делал акцент на «другом»: «Я» осознаёт и становится самим собой, только раскрывая себя для другого, через другого и с помощью другого; «Я» существует лишь потому, что есть «другой», для которого моё «я» — «ты».
Для них быть — значит общаться, общаться диалогически. По идее М. Бахтина, находясь среди других людей, общаясь с ними диалогически, вступая с ними в определенные отношения, «я» становится самим собой, чем-то определённым, имеющим место в бытии. С. Л. Франк в своих работах большое внимание уделял анализу межличностных диалоговых отношений, считая первичными и основными отношения «я-ты» и «я-мы».
Теория диалога логически и наиболее полно завершена М. Бахтиным в его работах. Для него проблема диалога — это прежде всего проблема «Другого», именно отношение к другому знаменует ценностное отграничение и самоутверждение личности. Диалог — это путь познания личности, её внутреннего мира; условие существования идей у личностей. К выводам о диалогической природе он приходил, отталкиваясь от эстетической проблематики и детально анализируя структурные особенности художественного метода Ф. Достоевского. Стиль его изложения зачастую метафоричен, методология понятий не разработана. У него совершенно не поставлена проблема «мы» (социальный аспект диалога).
С. Л. Франк рассматривал диалог не только как категорию личного человеческого («я-ты»), но и социального бытия («я-мы»). Одним из первых русских философов он проанализировал бытийственность «мы», исходя из отношения «я-ты». Диалогические отношения пронизывают всю философскую систему С. Л. Франка. Основные категории диалогической философии им детально разработаны.
Таким образом, концепции диалогизма С. Л. Франка и М. М. Бахтина возникают не на пустом месте. Этому предшествовал долгий период умственных исканий. В поисках истины они преуспели гораздо больше, чем их современники. Ими детально проанализирована проблема «диалогического мышления», проделана большая работа по переработке философских воззрений как русских, так и западных мыслителей. С. Л. Франк, будучи профессиональным философом, подходил ко всем проблемам с научных позиций, для него прежде всего характерна теоретичность, систематичность, глубина философского усмотрения. М. Бахтин, будучи профессиональным филологом, не ставил перед собой задачи разрешить какой-либо философский теоретический вопрос; прежде всего он был сторонником инонаучности, критиком систематичности; для него была характерна полемичность его произведений, обусловленная учением о диалоге.
