Она побежала. Ее тень бежала следом. Мужчина досчитал до двадцати, когда заработал старенький двигатель, дошел до тридцати, когда Ли увидел габаритные огни своего автомобиля, выезжавшего со стоянки. Ли приготовился к удару и вздохнул с облегчением, когда понял, что убивать его — по крайней мере пока — не будут.

Звук мотора стих вдали, и мужчина сказал с некоторым недоумением:

— Ну и что мне с тобой делать?

— Не бейте меня, — сказал. Ли. — Не бейте меня, мистер.

Драндулет скрылся из виду. Хардин перебрасывал монтировку из одной руки в другую. Его ладони были потными, и в какой-то момент он почти выронил ее. Это ни к чему. Ли мог бы воспользоваться этим. Он не был таким здоровым, каким его нарисовало воображение Дикстры, но был опасен. Он это уже доказал.

Конечно, опасен. Для беременной девушки.

Но думать было некогда. Если он позволит старине Ли-Ли подняться, пойдет совершенно другая пьянка. Хардин почувствовал, что Дикстра хочет вернуться, хочет поговорить на эту и множество других тем, но оттолкнул его. Сейчас не время и не место для школьного учителя.

— Ну и что мне с тобой делать? — Спросил он недоуменно.

— Не бейте меня, — сказал Ли. Он носил очки. Это было большой неожиданностью. Ни Хардин, ни Дикстра не думали о том, что он может носить очки. — Не бейте меня, мистер.

— Придумал, — Дикстра, наверное, сказал бы: у меня появилась идея. — Сними свои очки и положи их рядом с собой.

— Зачем?

— Заткни глотку. Просто делай то, что тебе говорят.

— Ли, который носил выцветшие «Ливайсы» и ковбойскую футболку, попытался правой рукой снять свои очки в тонкой металлической оправе.

— Нет. Левой.

— Почему?

— Не задавай вопросов. Делай. Сними их левой рукой. — Ли снял тонкие и хрупкие очки и аккуратно положил рядом. Хардин тут же раздавил их каблуком. Раздался щелчок, хруст стекла.

— Зачем вы это сделали? — закричал Ли.

— А ты как думаешь? У тебя есть пушка?

— Нет! Боже, нет! — Хардин верил ему. Если пистолет и был, он остался в бардачке машины. Хотя и это маловероятно. Стоя у входа в женский туалет, Дикстра представлял себе громилу с мускулатурой грузчика. Парень, лежавший у его ног, напоминал, скорее, бухгалтера, который изредка посещает тренажерный зал.

— Думаю, я сяду в свою машину. — Сказал Хардин. — Выключу сигнализацию и поеду домой.

— Да! Точно, почему бы вам…

Хардин еще раз пнул его, жестче и сильнее, чем раньше.

— Почему бы тебе не заткнуться? Как ты считаешь, чем ты тут только что занимался?

— Выбивал из нее дерь…

Хардин ударил его в бедро почти в полную силу, в последнюю секунду чуть смягчив удар. Совсем чуть-чуть. Ли завопил от боли и страха. Хардин удивился тому, что он только что сделал и как он это сделал — без малейшей мысли, без малейшего колебания. И что удивило его еще больше, так это то, что ему захотелось повторить. Ему понравился этот крик.

Насколько сейчас он далек от Туалетного Ли (сейчас превратившегося в Ли-Мордой-о-Бетон, вот лежит он, и тень сортира по диагонали пересекает его спину)? Похоже, не очень. Ну и что? Это был утомительный вопрос, их тех, что задают "на засыпку" экзаменаторы. Тут же к нему пришел еще один вопрос, гораздо более интересный. Как сильно он сможет ударить Ли в левое ухо, не убив его? Прямо в ухо, ба-бах. Ему было интересно услышать звук, который вылетит из-под ботинка. Звук, приносящий удовольствие, предположил он. Конечно, он может убить этого человека, но как много мир потеряет от этого? Да и кто об этом узнает? Эллен? В жопу Эллен.

— Лучше бы тебе заткнуться, мой друг, — сказал Хардин. — для тебя сейчас это будет лучшей линией поведения. Просто заткнись. Расскажешь это полицейским. Что ты хотел выбить и из кого.

— Почему вы не уходите? Почему бы вам просто не уйти и не оставить меня в покое? Вы раздавили мои очки, неужели этого недостаточно?

— Нет, — доверительно сказал Хардин. Он подумал пару секунд. — А знаешь что?

Ли не рискнул заговорить.

— Я пойду к своей машине медленно. Ты можешь подняться, если хочешь. Мы можем встретиться лицом к лицу.

— Точно, — горько усмехнулся Ли. — Я много чего увижу без очков.

Хардин поправил свои очки. Ему совершенно не хотелось в туалет — что за странная штука.

— Посмотри на себя, — сказал он. — Ты только посмотри на себя!

Ли задрожал — должно быть услышал в его голосе что-то эдакое, но ничего не сказал, что было мудро с его стороны, учитывая обстоятельства. И человек, который стоял сейчас над ним, человек, который за всю свою жизнь ни разу не дрался — ни в школе, ни в колледже, понял, что все кончено. Если бы у Ли был пистолет, он бы попытался выстрелить ему в спину. Но у него не было пистолета. Похоже, Ли… как бы это сказать…

Обломали.

Старину Ли-Ли обломали.

Хардину в голову пришла мысль.

— У меня есть номер твоего водительского удостоверения. Я знаю имена — имена вас обоих. Я буду следить за газетами, ослиная твоя задница.

Ли молчал. Он лежал на животе, рядом блестели разбитые стекла очков.

— Счастливо, говнюк, — сказал Хардин.

Потом он подошел к своему «Ягуару», завел мотор и уехал прочь.

Его желудок выдержал 10, может, 15 минут. Достаточно для того, чтобы пробежаться по радиодиапазону, плюнуть на все и включить диск Люсинды Уильямс. А потом цыпленок с картошкой, съеденные в Пот О'Голд, внезапно запросились наружу. Он свернул к обочине, переключил рычаг коробки передач в нейтральное положение, попытался выбраться и осознал, что у него нет на это времени. Поэтому он просто открыл дверь и, все еще будучи пристегнутым ремнем безопасности, выблевал все на дорожное полотно. Его трясло. Зубы стучали друг о дружку.

Впереди показались огни автомобиля. Сначала Дикстра решил, что это полицейские, они всегда тут как тут, когда нахрен не нужны. Потом, на секунду — леденящую секунду — ему показалось, что это старомодная машина, ну вы знаете, в таких ездили гангстеры в 30-х годах — Эллен за рулем, Ли-Ли с монтировкой на пассажирском сиденье.

Но это был всего лишь старый «Додж», полный детей. Один из них, с лицом слабоумного, высунул свою рыжеволосую голову в окошко и проорал: "А себе на ботинки слабоооо?". Этот крик был встречен громким хохотом, и машина проехала мимо.

Дикстра закрыл дверь, запрокинул голову, закрыл глаза и стал ждать, пока толчки в животе не прекратятся. Через какое-то время желудок успокоился. Дикстра снова захотел сходить по-маленькому. В данной ситуации он решил, что это хороший знак.

Он вспомнил о своем желании дать Ли-Ли по уху — насколько сильно? с каким звуком? — и постарался выкинуть это из головы. Одна мысль об этом снова заставляла желудок вибрировать. Он постарался направить свои мысли (во всяком случае те, которые были ему послушны) к тому командующему центром управления, где-нибудь в Лоунсам Кроу, штат Северная Дакота (или, может в Дэдвульф, штат Монтана). О человеке, который тихо сходит с ума. Которому под каждым кустом мерещатся террористы. Он копит у себя в шкафчике плохо написанные рекламные брошюры и проводит ночи за монитором компьютера, изучая в интернете сайты параноиков.

А Пес, скорее всего, мчится в Калифорнию, у него там дело… в этот раз на машине, потому что в шинах его «Доджа» спрятано секретное оружие…и тут его «Додж» ломается…

Точно, это здорово. Конечно, тут надо еще подумать…

Дрожь прошла. Дикстра включил зажигание и свернул с обочины на дорогу. В Лэйк Сити он наткнулся на круглосуточную автозаправку и удобный магазин. Там он опорожнил свой мочевой пузырь и заправил машину (предварительно оглядев все четыре колонки — нет ли поблизости драндулета, похожего на гангстерские тачки тридцатых годов). Занятый мыслями Рика Хардина, он подъехал к своему дому у канала. Он всегда перед выездом ставил дом на сигнализацию (весьма предусмотрительно с его стороны), так что он выключил ее, чтобы потом снова включить на ночь.