Я с трудом шел за Ночным Волком сквозь снег и думал, что это будет значить для Пейшенс, когда весть дойдет до нее. Позор или радость? Боль оттого, что я не открылся ей? Через Кетриккен эту весть пошлют всем, кого я знал. В результате она дойдет до Молли и Баррича. Что это будет значить для Молли, когда она услышит не только о том, что я жив и не вернулся к ней, но еще и о том, что я действительно запятнан Даром? Я был ранен в самое сердце, узнав, что она скрыла от меня свою беременность. Тогда я в первый раз понял, что она должна была чувствовать себя преданной и обманутой из-за всех этих бесконечных тайн, которые я хранил от нее все эти годы. Если она узнает еще об одной, к тому же такой значительной, это может покончить со всеми добрыми чувствами, которые она еще испытывает ко мне. Мои шансы на то, чтобы восстановить наши отношения, и без того были достаточно малы. Мне была невыносима мысль о том, что они будут уменьшаться и дальше.

И все остальные — конюшие, которых я знал, люди, бок о бок с которыми я греб и сражался, простые солдаты Оленьего замка — тоже узнают обо мне. Что бы я ни думал о Даре, я уже видел отвращение в глазах одного друга. И видел, как это изменило отношение ко мне Старлинг. Что скажут люди о Барриче, в конюшне которого был наделенный Даром подручный и который это терпел? Станут ли его искать? Я заскрипел зубами. Мне следует оставаться для них мертвым. Может быть, лучше вообще обойти Джампи стороной и отправиться искать Верити? Хотя без еды и теплой одежды у меня было столько же шансов преуспеть в этом, сколько у Ночного Волка выдать себя за комнатную собачку.

И была еще одна маленькая трудность. Карта.

Когда Верити покидал Олений замок, он полагался на карту. Старую карту, которую Кетриккен откопала в библиотеке Джампи. Она выцвела, потому что, очевидно, была сделана в дни короля Вайздома, который первым нашел Элдерлингов и уговорил их помочь Шести Герцогствам. Некоторые детали стерлись, но и Кетриккен и Верити были уверены, что одна из отмеченных на карте дорог ведет туда, где король Вайздом обнаружил этих таинственных существ. Верити решил следовать указаниям карты и идти в районы за Горным Королевством. Он взял с собой ее копию, и я не имел никакого представления о том, что случилось со старой картой. Возможно, ее увезли в Тредфорд, когда Регал разграбил библиотеки Оленьего замка. Некоторые особенности ее оформления заставили меня подозревать, что она, в свою очередь, является копией еще более древнего свитка. Карта была выполнена в горном стиле, и если где-то и можно было обнаружить оригинал, то это в библиотеках Джампи. Я имел к ним доступ в месяцы своей болезни в горах и знал, что они очень обширны и находятся в прекрасном состоянии. Если я не найду оригинала именно этой карты, мне, возможно, удастся найти другие, на которых будут указаны те же самые дороги.

Во время моего пребывания в Горном Королевстве я был потрясен тем, какой это доверчивый народ. Я почти не видел замков и совсем не встречал стражников, хотя в Оленьем замке они стояли на каждом шагу. Было бы несложно попасть в королевскую резиденцию. Даже если они все-таки решили установить охрану, стены дворца сделаны из обмазанных глиной и раскрашенных кусков коры. Я был уверен, что так или иначе смогу попасть внутрь, а тогда быстро доберусь до библиотеки и украду все, что мне понадобится. Таким же образом я восстановлю свои запасы.

У меня хватило совести устыдиться этой мысли. Но я знал, что стыд не удержит меня от того, чтобы осуществить задуманное. У меня опять не было выбора. Я взбирался по глубокому снегу на очередной хребет, и, казалось, мое сердце снова и снова выстукивало эту фразу. Нет выбора, нет выбора, нет выбора и никогда не было. Судьба распорядилась так, что я стал убийцей, обманщиком и вором, и чем сильнее я пытался избежать этих ролей, тем настойчивее меня подталкивали к ним. Ночной Волк шел следом за мной и беспокоился из-за моего плохого настроения.

В таком смятении духа мы перевалили через хребет и оба глупо остановились, вырисовываясь четкими силуэтами прямо перед отрядом всадников на дороге под нами. Их коричневые с золотом куртки выделялись на снегу. Я застыл, как испуганный олень. Но мы все же могли бы остаться незамеченными, если бы не стая собак, которая была с верховыми. Я мгновенно заметил их — шесть собак, не волкодавы, благодарение Эде, а коротконогие гончие, не привыкшие к такой погоде и местности. Одна собака, долговязая дворняга с косматой шерстью на спине, была длинноногой. Она и ее хозяин шли отдельно от остальных. Отряд использовал все средства, чтобы найти нас. Почти мгновенно дворняга откинула голову и залаяла. Собаки подхватили лай и тут же завыли, почуяв наш запах. Стражник, держащий собак, поднял руку и показал вверх, на нас. Мы бросились бежать. Дворняга с хозяином уже неслись за нами.

— Я даже не знал, что там дорога, — задыхаясь, проговорил я Ночному Волку, пока мы бежали вниз по склону.

У нас было очень небольшое преимущество. Мы спускались по нашим собственным следам, а собаки и всадник должны были подняться по нетронутому снегу. Я надеялся, что к тому времени, когда они доберутся до вершины, мы как раз скроемся в заросшем кустарником овраге под нами. Ночной Волк не торопился, не желая оставлять меня одного. Вдали я слышал возбужденные голоса людей.

БЕГИ! — мысленно крикнул я Ночному Волку.

Я не брошу тебя.

Да, похоже, у меня мало шансов, что ты сделаешь это, признался я. Мой мозг отчаянно работал. Беги на дно оврага. Оставь столько фальшивых следов, сколько сможешь, петляй вокруг и иди вниз по течению вдоль оврага. Когда я доберусь туда, мы побежим наверх, в гору. Это может задержать их на некоторое время.

Лисьи штучки, фыркнул он, серым вихрем рванулся вперед и исчез в густом кустарнике.

Я пытался двигаться быстрее. Дойдя до края оврага, я оглянулся. Собаки и всадники как раз переваливали через хребет. Я юркнул за заснеженный куст и начал спускаться по крутому склону. Ночной Волк оставил достаточно следов для целой стаи волков. Когда я остановился, чтобы перевести дыхание, он пронесся мимо меня в совершенно другом направлении.

Давай выбираться отсюда.

Не дожидаясь его ответа, я со всех ног бросился вперед. Снег на дне был не таким глубоким, потому что нависающие сверху деревья и кустарники поймали и задержали большую его часть. Я пригибался, зная, что, если задену ветки, они сбросят на меня свой холодный груз. Лай собак звенел в морозном воздухе. Я прислушивался к нему, пробиваясь вперед. Когда я услышал, что возбуждение сменилось отчаянным воплем, то понял, что они добрались до запутанного следа на дне оврага. Слишком быстро они добежали сюда, слишком быстро, и догонят нас слишком скоро.

Ночной Волк!

Тише, балбес! Собаки услышат тебя. И тот, другой.

Сердце замерло у меня в груди. Каким же я был глупцом! Я летел дальше сквозь заснеженные кусты, прислушиваясь к тому, что происходит у меня за спиной. Охотнику понравился фальшивый след, который оставил Ночной Волк, и он гнал собак по нему. У них было слишком много всадников для такого узкого оврага. Они мешали друг другу и, возможно, затаптывали наш настоящий след. Мы выиграли время, но совсем немного. Потом внезапно я услышал встревоженные крики и дикий лай собак. Я уловил сконфуженное бормотание собачьих мыслей: волк выскочил на них и промчался прямо через стаю, попутно раздавая удары, а потом нырнул под ноги лошадей. Один человек выпал из седла и теперь безуспешно пытался утихомирить своего взбесившегося коня. Какая-то собака потеряла большую часть одного длинного уха и мучилась от ужасной боли. Я попытался закрыть от нее свое сознание. Бедное животное, оно пострадало ни за что. Мои ноги как будто налились свинцом, во рту пересохло, но я пытался бежать, чтобы как можно лучше использовать время, которое с таким риском для себя выиграл Ночной Волк. Мне хотелось крикнуть ему, чтобы он прекратил свои шутки и бежал со мной, но я не смел выдать стае истинное направление нашего бегства. Вместо этого я заставлял себя бежать дальше.