«Я знаю, где ее найти».

Все засыпали его вопросами, игнорируя Молчуновы предостережения. Он просигналил:

«Заткнитесь! Или не терпится получить кулаком по зубам?! Идиоты».

Он сказал, что пламенная рыжулька, которую мы видели пару дней назад, — та, кто нам нужен.

«Как ты узнал?» — вопросил я знаками.

Молчун постучал по голове, указал на свои глаза, на нос. Это значило, он обратил внимание и воспользовался своей башкой, когда учуял, что что-то не так.

Он увидел, что перед ним не просто очередная телка. Поэтому проследил за ней. До храма Оккупоа. И с тех пор не спускал глаз.

«Предсказуемо, — показал я. Во всех краях повстанцы делали схроны под своими культовыми зданиями. — Устроим-ка налет. — Мне было плевать на гнев Оккупоа. Боги редко себя защищают. — Отправим ее в Башню».

Ильмо поддержал:

«Вместе с нашим ненаглядным Взятым».

Мы с Ильмо были единственными, кто рассуждал ответственно и здраво. Нам предложили заткнуться. Гоблин аж запрыгал. Из его жестов каждый пятый был выставленным средним пальцем.

Одноглазый потребовал:

«Наиграем мотивчик, прозвучавший в Розах».

«Зачем?»

«Обдурить Хромого. Может, подставим его как-нибудь».

«Или просто дадим ему девушку, чтобы убрался из города».

Их энтузиазм подуменьшился, когда они вспомнили о той горькой зимней операции в Розах. Об обстоятельствах, направивших Хромого по нынешнему его пути, крайне не-удачному для Отряда.[3]

Молчун просигналил:

«Каркун хорошо обрисовал положение. По-слабаковски, однако основательно и веско».

Но Одноглазый не был бы самим собой, если бы не учуял шанс. Вот только Одноглазый — уже сотню с лишним лет Одноглазый.

Поэтому воодушевление быстро прошло.

Я отказался идти с их идиотским планом к Капитану или Хромому. С планом, который всецело строился на том, что почти бессмертный, практически полубог, Хромой будет настолько туп, что не раскусит его.

Я сказал:

— Даже чтобы начать все это, нам нужно что-нибудь принадлежавшее нашей цели. То, что можно использовать для магии. У вас, ребята, есть прядь ее волос? Обрезки ногтей? Грязное белье? Думаю, нет. Так что давайте-ка просто добудем и перевручим ее.

Как уже говорилось, я оставался в живых достаточно долго, для того чтобы не соглашаться на роль человека, которому предстоит впарить кому-нибудь «гениальный план». Эта честь выпала Молчуну.

Молчун — не заика, но сделки не добился. Вердикт Капитана:

— Девушку найти и доставить. Все. Ничего больше.

Никто после возвращения Молчуна и слушать не желал, что я думаю.

Одноглазый заявил:

— Слишком беспокоишься, Каркун. Слишком высокого мнения о мелком засранце. Он не настолько гениален. Он всего лишь жопистый задира, чьи магические способности настолько велики, что ему не приходится шевелить мозгами.

— Почти то же можно сказать и о присутствующих.

Гоблин сказал:

— Посмотри, через что он прошел с тех пор, как его вытащили из-под земли. Ни одна из передряг не сделала его ни на каплю умнее; только стал осторожнее с уликами, которые оставляет.

И почему это заставляло меня так нервничать?

— Он может прихлопнуть нас, как неуклюжих таракашек, и даже не вспотеет.

Одноглазый заявил:

— Хромой ведь тупожоп настолько же, насколько и ты, — и он выжил. Он из тех парней, которых раз пять издевательски дуришь одним и тем же фокусом, а они никак не возьмут в толк, что же случилось.

Идиот.

Хромой мог быть тупым, как набитая камнями бочка, но здесь он имел дело отнюдь не с первоклассными мастерами. И явился сюда уже с готовым планом.

Я настоял, чтобы мы продолжали рыться в архивах. И велел сообщать мне обо всех упомянутых там смертях девочек.

Когда меня вызвали к Капитану с Хромым, я уже давно и по праву отдыхал, но возмущение попытался скрыть.

Старикан сказал:

— Мы слышали, ты кое-что нарыл.

— Да. Только думаю, это фальшивка. — Я честно все изложил.

Капитан сказал:

— Хорошая работа. Продолжай в том же духе. Но ты больше не можешь использовать Гоблина или Одноглазого. Они займутся разведкой в другом месте.

По вежливому взгляду, мельком брошенному на Хромого, я понял: Старикан охотно скормил бы его львам.

— В любом случае проку от них никакого. Не способны сосредоточиться, даже когда не срутся друг с другом.

Капитан сказал:

— Еще кое-что, перед тем как уйдешь.

Мой желудок ухнул в пятки.

— Сэр?

— Видели, как ты околачивался возле ковра господина. Зачем? Что ты там делал?

— Околачивался возле ковра? Нет, сэр. Я разговаривал о нем с Ведьмаком. Тот был впечатлен. Он никогда прежде не видел ковер так близко. Он знал, что я пару раз летал на коврах. Он хотел знать, каково это. Мы просто разговаривали. Ни к чему не прикасались. — Я бормотал, но это было нормально. Хромой привык, что перед ним все трясутся. — А что? Это важно, сэр?

Старикан глянул на своего спутника, предлагая спросить или прокомментировать. Древнее пугало только вылупилось на меня:

— Очевидно, нет. Свободен.

Я поджал хвост и бежал. Как Капитану удается сохранять спокойствие рядом с этим чудовищем?

Чтобы развеять ужас, я отправился в «Темную лошадь», где меня ждали никчемушная парочка и Молчун. Я поделился последними новостями и жестами добавил:

«Мне это не нравится, ребята. Капитан считает, мы что-то задумали. Если Хромой догадается…»

Одноглазый исторг проклятие, сказал что-то о моем долбаном пораженчестве, но потом сдался. Даже он слеп лишь на один глаз.

Гоблин тоже молча согласился. В конце концов оба осознали масштабы авантюры, в которую собирались ввязаться.

Верно подобранные аргументы породили в их сердцах истинный ужас.

Вопреки всему, мы не отправились за девушкой. Гоблин и Одноглазый исчезли с Хромым. Молчуна чаша сия миновала, поскольку найти его было невозможно. Я решил, что он следил за нашей целью.

Без прикрывающей нас полной команды колдунов ни Ильмо с Леденцом, ни Лейтенант не позволили бы идти за девушкой.

Предполагалось, что за нею незаметно приглядывает Молчун.

Брошенный Ильмо клич, дескать, нужны парни, читающие на местном, дал результат: три с половиной человека. Половиной был безнадежный неумеха-подмастерье, которого делили Гоблин с Одноглазым. Называл он себя Третьим. «Третий» — потому что его отец и дед носили то же имя. Я не понимал, как он выживает в грязных склоках между своими учителями.

Третий нашел меня на моей городской квартире. Он выглядел еще в меньшей степени чародеем, чем Одноглазый или Гоблин, и был крупнее, чем они оба, если взять этих двоих, сдавить и перемешать.

После его слов я захотел, чтобы именно это с ними и произошло.

— Сегодня ночью они отправляются в налет на храм Оккупоа. Одноглазому нужна ваша помощь.

Ужас не проник настолько глубоко, чтобы пустить корни. Официально одобренная операция была запланирована на следующее утро.

— Одноглазому нужно проверить свою голову на дееспособность. Некоторые рекомендуют лечение обезглавливанием.

Но я пошел за оружием.

Третий немного напоминал Старикана, хотя был уродливее. Трепался так же много, как и Капитан.

Я спросил:

— Где были Одноглазый с Гоблином последние пару дней?

— Кое-что делали вместе с Хромым. Развивали новые навыки для поимки Стремнины Эльбы.

Я отнесся к этому со скептицизмом.

Мы догнали недоростков и двух солдат из умеющих читать местную писанину, Корнелло Крата и Ладору Энса. Я начал бухтеть:

— Где Молчун? Где Ильмо?

— Не смогли их найти, — проворчал Одноглазый. Он надвинул свою потрепанную шляпу так, чтобы поля скрывали лицо. — Не кипешуй. Пошли.

— Нет.

— Что?

— Не бывать этому. Ты собираешься играть в тонк со Взятым, поскольку думаешь, что можешь сшибить деньжат. Но ты так непроходимо туп, что не понимаешь: в действительности ставка, которую ты бросаешь на кон, — Отряд. Все шестьсот сорок жизней.