— Иду на это, — сказал он. — Смелости у меня хватит. Я рисковый парень.
Танец окончился, мы постояли обнявшись еще около минуты. Но мне показалось, это длится несколько часов. Так приятно пахло от него одеколоном, такой защищенной я чувствовала себя в его руках.
Фрэнсис коснулся моего плеча, наклонился, лицо у него было напряженное.
— Фрэнсис, я очень занята, ты разве не видишь? Без улыбки он протягивал трубку мобильника.
— Тебя, — сказал он.
— И тому, кто звонит, ответь то же самое: я очень, очень занята. Надолго… Навсегда.
Я снова опустила голову на плечо Джона.
— Кьяра! Тебе придется ответить!
— Ладно, ладно, Фрэнсис.
Я выхватила трубку из его рук:
— Алло?
— Мисс Лаватини? — Голос был мужской, надтреснутый, несомненно, принадлежавший немолодому человеку. — Говорит твой дядя Лось.
Что за шутки? Но я тут же поняла, что это не розыгрыш, и похолодела.
— Здравствуйте, — сказала я севшим голосом. — Как поживаете?
Большой Лось благодушно хихикнул:
— Надо бы поговорить, племянница, а?
— Конечно, — ответила я уже более спокойно. — Когда?
Нейлор и Фрэнсис не сводили с меня глаз, пока я говорила. У Фрэнсиса был такой вид, словно он готов немедленно вызвать полицию.
— В ближайшее время, — сказал мой собеседник. — Я сам свяжусь с тобой. Теперь я не выпущу тебя из поля зрения.
Он отключился, в трубке наступила противная тишина. Я взглянула на Фрэнсиса.
— Кто это был, детка? — с беспокойством спросил Джон.
Я улыбнулась ему с той же благопристойной искренностью, с какой умела когда-то улыбаться сестре в католической школе перед тем, как сообщить ей какую-нибудь очередную добротную лажу. Иначе говоря, соврать.
— Ничего особенного, — сказала я. — Просто дядя пожелал мне всяческих успехов. Ты ведь знаешь, какие они, эти родственники.
Он улыбнулся в ответ. Но улыбкой копа, говорившей, что не верит ни моей улыбке, ни единому моему слову и сам вскоре разберется во всем этом.
Тем не менее Нейлор снова обнял меня и сказал:
— Нет, детка, я не очень знаю этих родственников… — Мы опять начали медленно танцевать. — Не знаю, — повторил он, — и, надеюсь, ты расскажешь мне о них, не так ли? По-моему, теперь я имею законное право узнать побольше о твоей семье. В том числе и о знаменитом дяде…
В темном воздухе звучало пение Дина Мартина — старая красивая мелодия любви.
Нейлор крепче прижал меня к себе, я глубоко вздохнула и расслабилась. Сегодня у нас будет еще одна долгая-долгая ночь.