Ситуация с Strv m/41, производством которого неспешно занималась "Скания Вабис" кроме как катастрофичной назвать было нельзя. Несмотря на то, что к лету у компании был и опытный образец, и комплект конструкторской документации, вся вторая половина 1941 года ушли на подготовку к производству. К началу года обещают собрать не более 30 танков. Пришлось искать выход из положения. Им оказалась фирма AB Karlstads Mekaniska Werkstad (KMW) из Карлстада. KMW являлось одним из ведущих производителей турбин для гидроэлектростанций. При наличии таких серьезных производственных мощностей переориентировать предприятие на выпуск легких танков не оказалось сверхсложной задачей. Лицензионная версия Strv m/40 получила обозначение L-60-S/V. Позже, чтобы не путать танки двух производителей, армейский индекс был изменён. Танки производства "Ландсверк" стали именовать Strv m/40L, а машины KMW — Strv m/40K.
В начале января было созвано представительное совещание промышленников и военных в присутствии короля, премьер-министра, наследника и принца крови. Обсуждался единственный вопрос — критическая положение с выпуском военной техники. Впервые были озвучены опасения в том, что Германия может напасть на Скандинавский Союз. Король произнёс сакраментальное: "Отечество в опасности". Маннергейм объявил о том, что Финляндия, в счёт погашения кредитов, передаёт Швеции вооружение интернированных германских войск, в том числе и сотню танков. Военные откровенно нервничали, промышленники впечатлилась и озаботились. Итогом совещания оказалось жесткое решение правительства: не объявляя мобилизации, в рамках зимних учений, сформировать ещё семь пехотных дивизий. Военная промышленность объявлялась на военном положении и переходила на трёхсменную работу.
Густав Адольф, услышав о проблемах с поставками техники, почувствовал растерянность, хотя вида конечно не подал. 2-й Лейб-Гвардейский как раз переформировывался в танковый полк двухбатальонного состава. Принцу пришлось слезать с лошади и перебираться под броню. Командиром назначили Нильса Густава, полковника первой ступени, а Густаву Адольфу присвоили "полковника" и поставили начальником штаба.
На бумаге Лейб-Гвардии Готский танковый полк — Р1, выглядел грозной боевой единицей: два танковых батальона — три легкие и одна тяжелая танковые роты в каждом. Роты: связи, инженерная, снабжения и мотоциклетная. Противотанковый дивизион — 6×57-мм и 6×37-мм ПТ пушек и зенитный — 12×20-мм МЗА. Легкая танковая рота должна иметь 3 взвода, состоящих из 4 Stridsvagn m/37 и 1 Stridsvagn m/40. Тяжелая рота — 3 взвода по 4 Stridsvagn m/42. Получается в батальоне 57 линейных и три командирских танка управления. Полк имеет в составе: 1600 человек, 125 танков и 350 различных транспортных средств. На деле картина абсолютно безрадостная. В их казармах спешно формируется ХХ ополченческая дивизия, всех пехотинцев и кавалеристов забрали туда. Родной танковый батальон, на базе которого и должен быть развернут полк, всю технику передал в III.MILO, где на основе пехотного I9 создаётся Р4 (P4 Skaragorgs Panserregimente) Скарагоргский танковый полк. У гвардейцев остались только шесть Strv m/39, на которых сейчас обучаются пришедшие запасники. Новые танки должны поступить от "Ландсверк", но после того, что было озвучено на январском совещании в этом были большие сомнения. Как тут не растеряться?
Вместе с Нильсом Густавом они поехали к командующему IV.MILO генерал-майору Раппе. Тот сначала только руками развёл, мол ничего не поделать, а потом с хитрецой поинтересовался: "Неужели Его Высочество не может воспользоваться своими связями? Если приватно обратиться к союзникам-финнам, то им сложно будет отказать будущему королю." Офицеры переглянулись, о таком подходе к материальному снабжению они как-то не задумывались, но что-то делать действительно надо, война не за горами.
Если хочешь чего-то добиться от Маннергейма, то лучший способ, это пообщаться с неприметным чиновником из его канцелярии имеющим маловразумительную должность — "Референт по геополитическим вопросам", он как раз сейчас находится в Стокгольме. Так посоветовали знающие люди. Густав Адольф, с неким сомнением, пригласил на обед в аристократический конный клуб человека по имени Марк Суутари. Финн, крупный сорокалетний мужчина, с умными, чуть грустноватыми глазами, оказался очень интересным собеседником. Выслушав сентенции о бедах Готского полка, сразу дал толковый совет: перетащить к себе из столичного зенитного соединения батарею 75-мм пушек, лучшего на сегодняшний день противотанкового средства. Немцы повсеместно используют такую практику. По поводу танков он рассказал интересную историю. В Лапландию переводится Тяжелый танковый полк, но пробег в 500 км для финских КV советского производства задача неподъемная. Сломаются по дороге, а ремонтировать их в тундре не получится, поэтому эти танки решено оставить на базе. Если пообщаться с министром Вальденом, то… почему бы и нет? Далее. Сейчас финны получают в больших количествах британские "Валентайн", Т-26 передаются на хранение или конвертируются в самоходки… конечно у рачительных финнов снега зимой не выпросишь, но… Если не насовсем, если на время? Скажем "ленд-лиз" по скандинавски. Кстати, с самолетами та же история. "Мустанги" и "Дуглас-бомберы" в Финляндию, а "Мирски" и "AVIA" в Швецию. М-да, это надо обдумать. Принц, открыв рот, следил за "неприметным чиновником", который кажется совсем забыл о своём виз-а-виз и разговаривал вслух сам с собой.
— Э-э-э, простите, э-э-э… господин Суутари. А что требуется от меня?
— Э-э-э… да собственно ничего. Хотя нет, нужно письмо от вашего Дугласа. От Дугласа к Вальдену. Записывайте.
И неприметный чиновник стал диктовать текст письма от Начальника Королевской армии к финскому министру обороны. Он ссылался на прецедент в прошлом, когда во время "Зимней войны" шведы передали финнам взаймы 110 противотанковых пушек и другое вооружение. Сейчас наступила пора отвечать такой же любезностью.
Уже через два дня письмо было передано через короля по назначению, а в середине февраля было заключено межправительственное соглашение об аренде военной техники, сроком на два года. Лично для принца соглашение обернулось поступлением в полк 45 Т-26F с 37-мм "Бофорсом" и 15 KV-1 с 76.2-мм пушкой L-11. Конечно техника была далеко не новой, Т-26 помнили еще "Зимнюю", но вся прошла капремонт и производила неплохое впечатление. Вместе с танками приехали два десятка финских инструкторов говорящих по шведски, и второй батальон теперь не вылезал с полигона, осваивая машины. Тем временем в первый батальон тоненьким ручейком прибывали Strv m/40L, а потом произошло невероятное…
В декабре между "Вольво" и "Ландсверк" был заключён картельный договор о совместном производстве тяжёлых танков Stridsvagn m/42. Благодаря этому уже в марте была готова предсерийная партия из девяти ещё очень "сырых" машин. Для войсковых испытаний они были отправлены в Р1, т. е. в Готский полк, радости Густава Адольфа не было предела. Хотя все познаётся в сравнении, рядом с финскими КV, тяжелыми эти танки назвать было сложно. Масса всего 22,5 тонны, бронирование тоже не очень — лоб корпуса 55 мм, борт 40, правда лоб башни, из-за маски орудия имеет уже вполне достойные 80 мм. Пушка нормальная — 7.5 сm kanon m/41, по характеристикам близка к русской L-11, есть три пулемета. Но компоновка убогая, пулемётчик сидит как бедный родственник, зажат спереди боеукладкой. Для крупного парня места совсем нет, а если установлена командирская радиостанция… Густав Адольф сам залез в танк, посидел, грязно выругался и приказал на всех машинах демонтировать курсовой пулемёт, а вместо него воткнуть деревянную имитацию. Вообще, освоение Strv m/42 экипажами шло очень трудно. Электромеханическая коробка передач доставила немало головной боли. Особой прочностью коробка ZF Typ 6 EV 75 не отличалась и запах горелой электропроводки стал постоянным спутником танкистов.
