Вздохнув, фру Лисандер медленно пошла домой. Она чувствовала, что скоро сойдет с ума от жары, и тогда лучше уж сидеть дома.
Зато Ева Лотта ничуть не тяготилась жарой. Она наслаждалась ею так же, как шумом и суетой на улицах и соком чудесных черешен, который стекал ей на подбородок. День был ярмарочный, а она обожала ярмарочные дни. Да и вообще-то, если подумать хорошенько, она обожала все дни на свете, кроме тех, когда в школе бывали уроки ручного труда. Но ведь сейчас были летние каникулы.
Она медленно брела по рыночной площади и затем продолжила свой путь по Лильгатан мимо Кондитерского сада и дальше к речному мосту. Собственно говоря, у нее не было ни малейшего желания удаляться от центра событий, но ведь у нее было секретное задание и она должна была его выполнить. А именно: предводитель Белых Роз приказал ей взять Великого Мумрика и перенести его в более надежное место. Во время мучительного допроса он ведь почти выдал, где находится камешек. И можно поклясться, что Алые с тех пор изрыли каждый квадратный сантиметр земли вдоль маленькой тропинки за Господской усадьбой. Но поскольку пока еще не раздались ликующие вопли Алых, Великий Мумрик, скорее всего, еще лежал там, куда поместили его рыцари Белой Розы, - на верхушке огромного валуна рядом с тропинкой. Он лежал, абсолютно обозримый со всех сторон, в маленьком углублении на вершине валуна. Андерс утверждал, что, собственно говоря, найти его до смешного просто. И когда это драгоценное сокровище попадет в лапы Алых, было всего лишь вопросом времени. Но сегодня ярмарка, и можно надеяться, что Сикстен, Бенка и Юнте болтаются как приклеенные возле карусели и тиров, вокруг парка Тиволи [3] за железнодорожной станцией. И сегодня у Евы Лотты есть шанс без всяких помех изъять Великого Мумрика из его ставшего ненадежным убежища. Предводитель определил новый тайник для хранения сокровища: наверху в развалинах, рядом с навесом во внутреннем дворе замка. Это означало, что Ева Лотта должна проделать в гнетущую предгрозовую жару сначала весь долгий путь через Прерию, а затем плестись обратно через весь город. А потом карабкаться на крутую тропинку, ведущую наверх к развалинам, расположенным на значительной высоте над городом в совершенно противоположном конце от Господской усадьбы. Воистину надо быть бесконечно преданным рыцарем Белой Розы, чтобы подвергнуться чему-либо подобному, не ворча и не злясь. А Ева Лотта была таким преданным… Возможно, кто-то и подумал бы, что достаточно взять Великого Мумрика и запросто сунуть его в свой собственный карман - по крайней мере, пока не станет чуточку попрохладнее. Но если кто-то так и думал, то это лишь доказывает, что он или она ничего не смыслят ни в великих мумриках, ни в войне Алой и Белой Розы.
Почему вообще такое задание было доверено именно Еве Лотте? Разве предводитель не мог послать Калле? Нет, не мог, так как неразумный отец определил Калле посыльным и продавцом в бакалейной лавке в этот суматошный день, когда сельские жители приезжали в город пополнить запасы сахара, кофе и соли. Ну, а разве не мог в таком случае пойти сам предводитель? Нет, так как предводитель Белых Роз должен был сидеть в сапожной мастерской своего отца. Сапожник Бенгтссон не любил работать в дни ярмарок и в тому подобные дни. В эти дни он «расслаблялся и праздновал». Но все-таки не мог по этой причине закрыть мастерскую. Несмотря на ярмарку, кто-то мог прийти и оставить в починку обувь; кто-то мог прийти забрать обувь. И потому он торжественно обещал наставить сыну синяков, если тот посмеет отлучиться из мастерской хотя бы на пару минут.
Ева Лотта - преданный рыцарь ордена Белой Розы; вот кому доверили это задание, секретное и святое: перенести достопочтенного Великого Мумрика из одного тайника в другой. Но это - не просто какое-то задание, это - ритуальное действо, миссия. И не все ли равно, что солнце испепеляюще светит над Прерией, а черно-синие тучи начинают скопляться на горизонте? Не все ли равно, что она не увидит ярмарку, так как покинет «центр событий», свернув на мост, и, перейдя его, устремится в Прерию?
Неужели она это сделала? Нет, центр событий не всегда находится там, где ярмарка. Центр событий в этот день был совсем в другом месте.
И босые загорелые ноги Евы Лотты несут ее прямо туда, прямо сейчас.
Тучи начинают в самом деле приобретать угрожающий вид. Иссиня-черные, они чуточку пугают. Ева Лотта медленно идет по Прерии, потому что там так жарко, что почти колеблется воздух.
Да, Прерия так велика, так беспредельна! Требуется целая вечность, чтобы ее перейти. Но, оказывается, Ева Лотта не в одиночестве бредет там по солнцепеку. И она почти рада, когда обнаруживает, что далеко впереди бредет старик Грен. Ошибиться тут совершенно невозможно. Никто у них в городе не ковыляет так, как он. Кажется, Грен тоже держит путь в Господскую усадьбу.
Ну вот, а теперь он сворачивает на узенькую тропку меж кустов орешника и исчезает из поля зрения Евы Лотты. О великий Навуходоносор! Неужели Грен тоже охотится за Великим Мумриком? Ева Лотта ухмыляется про себя. Но быстро обрывает себя и щурится, вглядываясь в солнечную дымку. Кто-то приближается совсем с другой стороны, кто-то совсем не из их города… он неожиданно возникает на извилистой дороге, которая тянется мимо Господской усадьбы в пригород. Смотрите! Тот самый парень в зеленых габардиновых брюках! Ясное дело, сегодня же среда! Ведь это сегодня он должен был «погасить свои векселя», или как он там говорил… нет, все-таки «векселя» - вот как это называется! Ева Лотта не понимает, что делают, когда «гасят векселя». Чепуха! Ростовщичество это и все прочее в том же роде… должно быть, все это сложно! Ну и дураки же эти взрослые! «Встретимся в обычном месте», - сказал этот парень в габардиновых штанах. Вот как, значит, это здесь! И обязательно рядом с Великим Мумриком? Ха!… Разве нет других густых зарослей, где можно встретиться из-за этих дурацких процентов? Нет, ясное дело, нет! И вот габардиновые брюки возникают уже на тропке, пересекающей орешник, да и парень этот - тоже.
Ева Лотта по-прежнему идет, чуть замедляя шаг. Спешить ей особенно некуда, и, пожалуй, лучше, если этот парень погасит свои векселя и тишине и покое прежде, чем она заберет Великого Мумрика. В ожидании она заходит ненадолго в Господскую усадьбу и пытается сориентироваться во всех здешних тайниках. Господская усадьба, возможно, снова вскоре станет ареной военных действий, и тогда не мешает знать каждый уголок.
Она выглядывает из окна. О! За домом все небо черное. Солнце скрылось, а издали доносится угрожающий грохот. У Прерии со всех сторон такой жуткий и пустынный вид! Надо спешить! Быстрее забрать Великого Мумрика и уходить отсюда! И она выбегает в дверь, она бежит во всю прыть, бежит по тропке, пересекающей орешник, и непрерывно слышит угрожающие раскаты грома… Она бежит дальше, бежит… о нет, внезапно она останавливается в растерянности. Она влетает прямо в объятия кого-то, кто идет по тропке ей навстречу и так же торопится, как и она. Сначала она видит только темно-зеленые габардиновые брюки и белую рубашку, но потом поднимает глаза и видит его лицо. О, какое у него лицо - такое бледное, такое искаженное страхом! Неужели взрослый парень так боится грозы? Ева Лотта испытывает почти сострадание к нему.
Но, похоже, Ева Лотта его совсем не интересует. Он бросил на нее быстрый взгляд, а вид у него при этом испуганный и вместе с тем - злой. И вот он снова торопится пройти мимо девочки по узкой тропке…
Ева Лотта терпеть не может, когда на нее так смотрят… словно на какую-то гадость. Она привыкла, что при встрече с ней лица людей озаряются светом. И она не желает, чтобы этот парень испарился, не отметив каким-то образом для себя, что она - особа дружелюбно настроенная и хочет, чтобы с ней соответственно обращались.
- Вы не знаете, который час? - вежливо спрашивает она. Ей просто надо что-то сказать, продемонстрировать, что они ведь, во всяком случае, люди цивилизованные, хотя их и угораздило столкнуться в кустах.
