Смыв помаду, сполоснув и расчесав волосы, Джордж снова стал похож на себя. Включив фен, он улыбнулся и проговорил:

— Ну и видок у нас был, а?

Я оглядела кабинку. Шум фена, звук бегущей из крана воды — можно было говорить вслух.

— Знаешь, Джордж, ты молодчага. Недель через шесть мог бы стать настоящим профессионалом.

— Какого рода профессионалом?

— А? Ну вроде Пинкертона. Или…

Кто-то вошел в соседнюю кабинку.

— Потом договорим. Слушай, ведь у нас есть лотерейные билеты.

— Точно. Погляди, когда у тебя тираж.

Я вынула из сумочки билет.

— Сегодня! Сегодня, скоро начнется. Может, я ошиблась, проверь дату.

— Нет, — покачал головой Джордж, взглянув на билет. — Все правильно. Примерно через час, так что неплохо бы разыскать терминал.

— Не стоит. Я никогда не выигрываю в карты, в кости — значит, и в лотерею не выиграю. Знаешь, даже когда я покупаю шоколадку «Крекерджек» — они же всегда с призами — так вот, мне чаще всего без призов попадаются.

— Ладно, Кассандра, терминал мы все-таки разыщем.

— Как скажешь. Ну а у тебя тираж когда?

Он вытащил свой билет.

— Тогда же, когда и у тебя!

— Тогда действительно стоит посмотреть тираж.

Джордж продолжал внимательно разглядывать билет.

— Погляди-ка, Фрайди…

Он поскреб ногтем номер. Буквы серии остались, а номер сильно размазался.

— Так-так… Сколько времени наша подружка проторчала под прилавком, пока «нашла» для меня этот счастливый билетик?

— Не помню. Не больше минуты.

— Да. Быстро. Но ей хватило.

— Хочешь отнести обратно и устроить скандал?

— Что ты, зачем? Такая виртуозность заслуживает не скандала, а бурных аплодисментов. Жаль девочку — зарывает свой талант. А теперь давай-ка наверх. Уладим твои дела с «Мастер Чардж» до начала тиража.

На время я снова стала Марджори Болдуин. Мистер Чемберс, к которому мы были допущены после долгих препирательств с младшими чиновниками, оказался на редкость симпатичным человеком — гостеприимным, разговорчивым. Именно он был мне нужен — табличка над его письменным столом гласила, что он вице-президент калифорнийского филиала по отношениям с клиентами.

Мы побеседовали минут пять, и стало ясно, что главная его обязанность — отвечать клиентам «нет», а главный талант — в том, что он отвечал «нет», употребляя такое неимоверное количество исключительно приятных и вежливых слов, что клиент с большим трудом догадывался, что ему отказывают.

«Во-первых, прошу вас понять, уважаемая мисс Болдуин, что калифорнийский филиал «Мастер Чардж» и «Мастер Чардж» в Чикагской Империи — это отдельные корпорации и с вами у нас контракта нет. К нашему большому сожалению. Да, мы обычно оказываем такую любезность и оплачиваем кредитные карточки, выданные там, а они — выданные здесь. Мне очень жаль, но в данный момент — я подчеркиваю — именно в данный момент Империя прервала с нами отношения, и как бы странно вам это ни показалось, но на сегодняшний день даже неясен обменный курс, поэтому, как бы мы и лично я ни хотели оплатить вашу кредитную карточку, мы не можем этого сделать при всем желании (ну и так далее) и с удовольствием сделаем это позднее. Но нам очень хотелось бы помочь вам и сделать все, что в наших силах, чтобы ваше пребывание здесь было приятным…»

Я спросила у него, когда, по его мнению, будет отменено чрезвычайное положение.

На лице мистера Чемберса изобразилось неподдельное удивление.

— Чрезвычайное положение? Какое чрезвычайное положение, мисс Болдуин? Наверное, вы имеете в виду — чрезвычайное положение в Империи? Это же они закрыли границу… но у нас… Посмотрите вокруг — разве видели вы когда-нибудь страну, где бы царили такой мир и такое процветание?!

Я выразила свое полное согласие с его восторгами и поднялась со стула, поскольку было ясно, что спорить и что-то доказывать уже бесполезно.

— Благодарю вас, мистер Чемберс. Вы были так добры.

— Был исключительно рад помочь вам, мисс Болдуин. Все, что в моих силах. Всегда. Если смогу быть хоть чем-то полезен.

— Благодарю вас. Я не забуду. Скажите, пожалуйста, у вас в здании есть собственный терминал? Дело в том, что я сегодня утром купила лотерейный билет и тираж начнется вот-вот.

Он широко улыбнулся:

— Дорогая моя мисс Болдуин! Как это мило с вашей стороны, что вы задали мне этот вопрос! Прямо на этом этаже у нас есть большой конференц-зал, и каждую пятницу после ленча мы все прекращаем работу — по крайней мере, те из сотрудников, у кого есть билеты, — и смотрим тираж. Джей Би — это наш президент и исполнительный директор. Джей Би решил, что так будет лучше. Иначе бы сотрудники были вынуждены уходить из здания, искать терминал, а потом… простите, им пришлось бы что-нибудь придумывать… ну, где они были в рабочее время. С точки зрения морали это лучше, не правда ли? А когда кто-то из сотрудников выигрывает — а такое случается — он получает в подарок торт со свечками — ну просто именинный подарок, и притом от самого Джей Би лично! Он приходит, и счастливчик — или счастливица — угощают его этим тортом.

— Ну просто идиллия!

— Так оно и есть. Все наши просто обожают старину Джей Би.

Он взглянул на перстень-часы.

— Давайте пройдем в конференц-зал. Пора.

Мистер Чемберс усадил нас на места для особо важных персон, сам принес нам по чашечке кофе и присел рядом.

Экран терминала занимал почти всю площадь дальней стены зала. Целый час шел тираж розыгрыша мелких призов. Ведущий тиража непрерывно обменивался плоскими шуточками со своим ассистентом. Шуточки относились большей частью к анатомическим подробностям фигуры девицы, которая вынимала билетики из лотерейного барабана. Подробности, правду сказать, носили весьма выдающийся характер, а единственный предмет ее одежды составляла повязка на глазах. Работенка, похоже, была не пыльная, если в студии было тепло.

Неподалеку от нас раздались восторженные возгласы: клерк из «Мастер Чардж» выиграл тысячу брюинов. Чемберс широко улыбнулся и радостно потер руки.

— Не часто, но бывает, бывает! Теперь разговоров хватит на несколько дней — так все будут радоваться. Ну, пойдемте. Ах, нет, у вас ведь тоже есть билетик, который может выиграть, правда? Но это вряд ли — молния не ударяет в одно место дважды…

Раздался оглушительный рев фанфар — подошла очередь тиража главного выигрыша недели — «Гигантского, Грандиозного Всекалифорнийского Супервыигрыша!». Девушка все в том же символическом наряде вытащила сначала билетики, обладатели которых получили два почетных приза — годовой запас табака «Юкия Голд» с набором трубок высшего качества и обед со знаменитой звездой сенсорных фильмов — Бобби «Грубияном» Писарро.

Наконец она достала последний счастливый билет. Ведущий зачитал цифры серии и номера, и они тут же загорелись на экране у него над головой.

— Мистер Зи! — обратился он к ассистенту. — Владелец билета зарегистрировался лично?

— Минуточку… Нет, не зарегистрировался.

— Значит, у нас будет «Золушка»! Друзья, у нас будет неизвестный победитель! Где-то сейчас в нашей великой и прекрасной Конфедерации находится богач, выигравший двести тысяч брюинов! Слышит ли, видит ли нас сейчас этот счастливчик или счастливица? Может быть, он или она позвонит нам и объявит свое имя, чтобы мы могли сообщить его всем зрителям до окончания программы? А может быть, этот человек проснется завтра утром, чтобы узнать, как разбогател. Вот он, номер, друзья! Он будет гореть до самого конца программы, а потом мы будем называть его в конце каждого выпуска новостей, пока счастливый обладатель выигрыша не объявится и не назовет свое имя.

— Фрайди… — прошептал Джордж. — Можно я взгляну на билет?

— Не надо, Джордж, — шепнула я в ответ. — Все точно, мой номер.

Мистер Чемберс поднялся.

— Представление окончено. Приятно, так приятно, что хоть один член нашей большой семьи что-то выиграл. Очень рад был с вами познакомиться, мисс Болдуин… и мистер… Каро? Не стесняйтесь, заходите, звоните, если вам потребуется моя помощь…