До поезда оставалась всего пара часов, а я только достала чемодан с антресолей. Полчаса не могла прочихаться от пыли, в то время как мама прикрикивала на меня:

— Машуля, ну что в самом деле, ты так возишься? Хочешь на поезд опоздать? Я понимаю, что вокзал в двух шагах, пробки не страшны… Но имей совесть. Ты же видишь, я нервничаю…

— Мамуля, пожалуйста, не надо нервничать! Пчхи! Сколько же пыли на этой верхотуре!

— Не знаю, сколько. Не наша это пыль, была там еще когда мы заехали. Не дошли у меня руки вымыть… А от тебя помощи не дождешься. Все время картинами своими занята.

— Мамуль, я вернусь и обязательно устроим генеральную уборку!

— Ага, ты только обещаешь, дождешься от тебя…

— Честное слово! Я как только доберусь — сразу обратный билет куплю. Чтобы ровно через месяц вернуться. Мне ужасно неловко что одну тебя бросаю. Но не смогла отказаться…

— Да что ты, Машуль, в самом деле, — идет на попятный мама. Уже не злится, наоборот, обнимает крепко и вытирает пыль с моего лица. — Я ж только рада что на море побываешь, воздухом подышишь, загоришь. А то вон бледная… Весь год над проектами, учебниками, да картинами своими просидела. Ты только это… аккуратней там. Будь внимательной и сосредоточенной. А то я тебя знаю, все время в облаках витаешь… Художница ты моя… сладкая. — И целует в нос.

— Обещаю. Я еще и подзаработаю!

— Что-то сомневаюсь… Ну да ладно. Давай укладываться…

Эту квартирку мы сняли недавно — переехали поближе к институту. Я — пятикурсница совершенно уникального учебного заведения — института имени Сурикова. Рисовать я обожаю с самого раннего детства. У меня настолько легко это получалось, что мама отдавала меня с детсадовского возраста в какие только возможно кружки. В семь лет я нарисовала мамин портрет, причем сходство было идеальным, он до сих пор висит в большой комнате, и никто из гостей не верит, что это мог нарисовать ребенок. Впрочем, и по другим предметам я училась на отлично — сказывалось то, что моя мама педагог, преподаватель русского языка и литературы. А вот папа нас бросил, ничего о нем не знаю. Мама всегда расстраивалась, когда я по малолетству задавала вопросы о нем. И я перестала. Мама единственный свет в окошке — не хочу расстраивать ее.

Изо всех сил эта бедная женщина старается, чтобы наша жизнь была приемлемой. Но даже квартиру мы вынуждены снимать — по глупости набрали кредитов, когда они только появились и казались волшебством и реальным спасением в трудную минуту, и никто не подозревал об опасности, которую несут за собой «быстрые деньги». В результате мы запутались в долгах и пришлось продать маленькую квартирку, ту что досталась маме от бабушки с дедушкой. Вот уже третий год мыкаемся по съемным. Сначала денег хватало — квартиру продать удалось за приличную сумму, хватило на погашение и еще на достаточно приличный срок. Мама работала в школе, зарплата маленькая, но набрала себе учеников на репетиторство. С её профилем это всегда востребовано. Я тоже брала учеников — по рисованию, брала первокурсников, помогала с курсовыми и прочим… Крутились, в общем, как могли.

С этой квартиркой неподалеку от метро Таганская нам ужасно повезло. Однажды вечером, совершенно случайно, мама встретила старую подругу, еще по школе. Удивительная и неожиданная встреча, которая оказалась для нас счастливым билетом. И вот мы почти в центре Москвы, живем за копейки в очень уютной двухкомнатной квартирке в сталинском доме, и главное — до работы, до учебы — очень близко. Мне стало казаться, что жизнь налаживается. Только поэтому я позволила себя уговорить на отпуск.

До Курского вокзала, с которого отправлялся мой поезд, всего одна остановка на метро. Но старенький чемодан даже такого расстояния не выдержал, прямо на перроне, пока бежала к нужному вагону, отвалились колеса! Тащить на себе — дело не из легких. Тут я пожалела, что в спешке покидала в дорогу много лишнего. Несколько толстых книг по искусству, взятых у сокурсницы — не дай бог потерять, она меня прибьет, сказала, что эти книги — раритеты. Мольберт, краски… Одежды у меня немного, но одеваться люблю… как любая, наверное, художница. Обожаю яркие цвета, смешение стилей. Впрочем, иногда и от пастельных оттенков не отказываюсь. Правда развернуться с креативом не по карману, вещи ищу в основном в комиссионках, да секонд-хендах. Они, впрочем, куда интереснее, чем обычные магазины. У меня всегда вызывают восторг и всплеск фантазии. Еще немного шью сама. Хорошо, что сейчас мода многогранна и многолика — даже кривой шов можно выдать за креативную идею. Этим и живем. Ах, да, еще ведь можно порвать скучные джинсы, нанести на них рисунок и нашить кружева, оторванные от копеечной винтажной кофточки… Я пару раз за бешеные деньги продала такую свою работу на московской ярмарке мастеров. К сожалению, у меня слишком мало времени на торговлю. Да и родительница не одобряет. Но я обожаю хенд мейд и постоянно что-то творю… или вытворяю.

Короче, на чем я остановилась. Ах, да, чемодан теперь настоящее испытание — тащу его, а еще с десяток вагонов впереди. Тяжело, хоть без колес по асфальту волочи… Но жалко — он же тоже весь расписан акриловыми красками — я попыталась нарисовать картину в стиле Сальвадора Дали «Барселонская манекенщица». Не скажу, что являюсь поклонницей данного художника — просто вот такое было настроение. Вышло своеобразно, чемодан ничего не потерял, так как был стар. Ну и теперь ни с кем его не спутаю — говорят такое возможно, но откуда мне знать, ведь путешествую впервые.

Почти все мои сокурсницы постоянно куда-то летают, ездят. Но я не могу себе такого позволить. Поэтому, поездка к подруге для меня — настоящее событие, тревожащее душу путешествие, предвкушение волшебства.

Мы с Анькой, подругой к которой я еду в гости, очень дружили пока ее не отчислили с третьего курса. Она училась на платном отделении, и ее родители не смогли в очередной раз заплатить… Была настоящая трагедия. Аня вернулась домой, в Краснодарский край, где жила в маленьком городке на берегу Черного моря. Она много рассказывала о своей родине и все время пока учились, приглашала в гости. И вот, наконец, я смогла выбраться. Мы списались в социальной сети и обо всем договорились. То, что у меня будет бесплатное жилье, позволило мне решиться на эту поездку. Денег у меня было всего на неделю пропитания, а потом я планировала найти работу. Любую.

Анька уверяла, что заработок найти в летний сезон очень просто и обещала помочь. Я очень надеялась, что смогу совмещать и работу, и отдых, и занятия рисованием. Хотела нарисовать несколько пейзажей — домашнее задание по живописи на лето. Ведь в этом местечке потрясающей красоты места! И море, и каменистый берег, и горы, пихтовые леса и даже водопады! Не могла дождаться, когда вдохну морской воздух и увижу всю красоту собственными глазами.

К сожалению, спутники в вагоне мне достались не самые приятные, еще и место оказалось «боковушкой». Я о таких и не подозревала — никогда не ездила на поезде. Сидишь, можно сказать, на проходе и все ходят мимо тебя, задевая. Повезет, если не прольют чай. Хорошо еще, что место верхнее, сижу там как птица на жердочке. Подо мной парень, улыбчивый и приятный вроде, постель свою убрал рано утром, и долго уговаривал меня спуститься вниз попить чаю. Ну я устала сидеть на верхотуре и спустилась на свою беду. Заболтал разговорами, я и размякла, а высадившись на вокзале, взяв таксиста не рядом с перроном, а чуть поодаль — как учила Анька, обнаружила, что кошелька нет! Расстроилась ужасно, расплакалась. Таксист, все это время ожидавший меня, обозвал грубо и уехал. Сказка начиналась совсем не по сказочному.

Вытерев слезы набираю номер подруги.

— Привет, Анют, ты прости, тут такая неприятность получилась… У меня кажется кошелек в поезде украли. Не знаю, как так вышло. Мне даже такси не взять… Что, приехать и на месте заплатишь? Почему Светка? Что…?