— Ну, ты засранец, — негодовал папа в ответ на реплику генерала, но совсем не злобно, — Повеселиться и то не дал! Меч оставь себе, подарок.

Под воздействием магии Борислава, иллюзия пропала. На арене остался один Барс с мечом в руке.

— Ладно, признаю ничью! — милостиво согласился отец, — Но согласись, я бы тебя вздул! Эти твои иллюзии, конечно, сильная вещь, но без них я тебя точно одолею!

— Можем проверить в любой момент, — улыбаясь, предложил Борька.

— Есть идея лучше, — вклинился я в их разговор, — Закроемся в кабинете и пообщаемся по-мужски.

— Ой, мальчики, — насмешливо проговорил отец, отдавая свой меч оруженосцу, — Куда вам до меня? Даже и пытаться не советую!

Посмотрел на Раду. Она улыбалась, глядя на меня из королевской ложи. Пожал плечами, мол, не в курсе событий, но кажется, все в порядке.

Набрав воздух в легкие, крикнул:

— Ничья!

Народ, собравшийся на зрелище, загалдел, провожая с арены воинов. А спустя пару минут мы, в тесной мужской компании, собирались закрыться в кабинете, предварительно велев принести закуски. Мама прищурившись, смотрела на отца, провожая нас взглядом.

— Тим! — крикнула она, когда мы скрылись за дверью, — Еще и семи утра нет!

— Милая, расслабься, — отмахнулся от ее слов отец, — Я на пенсии, могу себе позволить все, что хочу.

Почувствовал, что за дверью появилась моя Рада. Приоткрыв дверь, просунул голову, посмотрел на любимую.

— Можно? — шепнул я одними губами. Рада, скрестив руки на груди, посмотрела на меня. Понял, что она едва сдерживает смех. Но величественно кивнула в знак согласия.

— Я люблю тебя, — улыбнулся я, смотря на любимую.

— Друга позови! — услышал командный голос сестры. Посмотрев на жену, и получив мысленное ответное признание, исчез за дверью. Увидел, как отец уже разливает алкоголь по стаканам. Мдаа, попойки не избежать, печенкой чую.

Приоткрыв дверь, Борис выглянул в коридор. Что-то ответив сестре, вышел к ней. И спустя минуту вернулся к нам, закрыв дверь на ключ.

— Это ты? Или твои иллюзорные штучки? — требовательно спросил папа. Борислав сел в кресло, рассмеялся.

— Неа, я, — весело ответил он, — Напиваться с тестем я и сам могу. Ни за что не упущу такой шанс.

Опрокинув по первой, отец глянул на зятя.

— Да у нас еще вся жизнь впереди, — сказал старый Король. Я рассмеялся. Вот только Борислав остался серьезным, даже не улыбнулся. Только плеснув в стакан водки, выпил.

— Вся жизнь, — горько проговорил он, — Вся жизнь — это мало.

Друг улыбнулся, вот только улыбка вышла не очень веселой. Будто он скрывал что-то, как будто боялся.

Папа, сев в кресло напротив Борислава, внимательно смотрел на него. Я остался стоять у окна.

— Ты о пророчестве? — вдруг проговорил папа. Борислав кивнул. Отец отставил стакан на стол, потер подбородок. Вздохнул, — Выход должен быть. Мы найдем.

— Надеюсь, — тихо проговорил Борислав, — Очень надеюсь. Просто… Просто, она ведь за мной пойдет, а я не хочу, чтобы она умирала. Хочу, чтобы жила.

— Без половинки это невозможно, — тихо проговорил папа. А я согласно кивнул. Смог бы я жить без Рады, ответ выдумывать не пришлось, однозначно 'нет'.

Прием в честь Правителей Туврона назначен на восемь. Поэтому к четырем вечера наши жены, вломившись в кабинет, где мы заперлись рано утром, вытащили наши совершенно пьяные тела и распорядились разнести по спальням.

— Зажигалочка моя, — икал я, пока слуги несли мое тело в спальню, — Я так тебя люблю, просто обожаю!

Речь была явно несвязной, а Рада только хмурилась.

— Ты такая красивая, — продолжал говорить я, глядя на спину моей девочки. Она шла царственной походкой впереди, придерживая подол длинного платья, сшитого на заказ для новой Королевы Туврона, — Такая моя.

— Тай, и как ты собираешься предстать перед своим народом?! — гневно проговорила моя девочка, когда слуги сгрузили меня на кровать и скрылись из спальни, осторожно прикрыв дверь за собой.

— Ой, — отмахнулся я от ее слов, — Иди лучше ко мне, рысенок.

Рада серьезно посмотрела на меня, скрестив руки на груди.

— Вот ведь пьянь! — проворчала жена, — Ты едва языком ворочаешь!

— А я молчать буду, — икнул я. Вид жены в праведном гневе меня сильно возбуждал, — Иди ко мне, любимая.

— Сейчас! — отмахнулась моя девочка, — Быстро в ванную!

Застонал. Нет, и где справедливость? Послушно скатился с кровати, держась за стены и мебель, поплелся в ванную. Рада вошла следом. Начала помогать мне стягивать одежду. Я ей мешал, а что? Успею я одеться и вымыться, времени-то вагон до приема! Рада, недовольно что-то прорычав, сожгла мою одежду дотла.

— Быстро в воду! — скомандовала рысенок. Вздохнул. Послушно шагнул в ванную. Опустившись в теплую воду, закрыл глаза. Рада, засучив рукава, взяла губку и принялась мыть меня. А мне оставалось только вздыхать от удовольствия.

— Надо что-то придумать, — пробормотал я, и рассказал ей о пророчестве сестры. Рада, внимательно слушала меня, не отрываясь от своего занятия, потом улыбнулась, погладила меня по щеке.

— Обязательно придумаем, — пообещала она, и я поверил, ведь выход должен быть.

Прием в честь молодых правителей было решено устроить в центральном зале, а не в тронном. Потому как тронный зал требовал срочного ремонта, при упоминании о котором молодая Королева мило краснела, а Таймир самодовольно улыбался.

Со всех концов Туврона съехались гости, приглашенные, дальние родственники и представители соседних государств, некогда враждебных, но, благодаря дипломатическим талантам старого Короля и его Генералов, вот уже более тридцати лет в близлежащих королевствах царил мир и покой.

Тимолай и Юстина встречали гостей, беседовали со старыми друзьями. Но все собравшиеся с нетерпением ждали появления Белого Тигра и его молодой супруги. Дождались. Дверь, ведущая в королевские покои, открылась. На пороге появился высокий, широкоплечий молодой человек, облаченный в костюм с нашивками на плечах — символом его принадлежности к королевскому роду. Его сопровождала хрупкая девушка с собранными и уложенными в высокую прическу волосами. Ее платье, цвета голубого и безоблачного неба, развивалось при каждом шаге. Ее ладонь покоилась в сильной и надежной руке мужа, первого Генерала. Тувронцы и гости, увидев пару, замолчали. В зале повисла тишина. И был слышен только звук шагов Принцессы и ее супруга.

— Генерал Борислав, маг земли и повелитель иллюзий, — четко проговорил старый Король Тимолай, в повисшей тишине его голос был слышен каждому, — Его супруга — Принцесса Таниида, маг воздуха и ветра.

После слов Тимолая, Генерал едва заметно сжал руку Принцессы, взглянул в ее глаза, будто что-то сказал. Она нежно улыбнулась в ответ. В следующее мгновение, Борис, отступив на шаг от жены, выпустил ее руку из своей. Оттолкнувшись от пола, подпрыгнул, меняя сущность человека на облик Барса. А под ногами Принцессы начал, прям из пола, вырастать каменный пьедестал. Принцесса, не сводя взгляда с мужа, стояла на увеличивающемся с каждой секундой камне, и с ноткой озорства смотрела вниз, на мужа. Вдруг Барс исчез, Принцесса начала оглядываться по сторонам в поисках любимого. Публика замерла, начала перешептываться. Спустя мгновение в центре зала появилось четыре человека, они окружили камень, на котором возвышалась Принцесса. Все четверо мужчин, стоявших лицами к собравшемся, прикрывали, будто защищали Принцессу, и были похожи, как две капли воды. И было просто невозможно понять, кто настоящий Генерал, а кто всего лишь иллюзия. Таниида, оглядев каждую копию мужа, улыбнулась. Подняв голову, посмотрела на балконы, расположенные по периметру зала. Увидела фигуру, стоявшую в сторонке. Оттолкнувшись от камня, прыгнула вниз. У самого пола ее поймали крепкие руки супруга. А четыре его копии растворились, вместе с пьедесталом.

— Угадала, — шепнул генерал Принцессе на ушко. Она, привстав на цыпочки, погладила его по щеке кончиками пальцев.