Но для обыкновенного физика, как замечает один из каббалистов:

Символы изображают абстракции, и на них:

Физик, рассматривающий Пространство просто, как представление нашего ума или протяженность, не имеющую отношения к вещам, находящимся в ней, которую Локк определял, как неспособную ни к сопротивлению, ни к движению; парадоксальный материалист, который хотел бы иметь пустоту там, где он не видит Материи, отвергнет с крайним презрением предпосылку, что Пространство есть:

Таково, тем не менее, учение Каббалы, также и архаической философии. Пространство есть действительный Мир, тогда как наш мир есть искусственный. Оно есть Одно Единство во всей своей Беспредельности; в своих бездонных глубинах, так же как и в своей иллюзорной внешности; внешности, усеянной бесчисленными феноменальными Вселенными, Системами и миражу-подобными Мирами. Тем не менее, для восточного оккультиста, в глубине души объективного идеалиста, в действительном Мире, который есть Единение Сил, существует «связь всей Материи в Пленуме», как сказал бы Лейбниц. Это символизировано в Треугольнике Пифагора.

Он состоит из десяти Точек, вписанных на подобие пирамиды (от одной до четырех) внутри его трех сторон, и символизирует Вселенную в знаменитой Декаде Пифагора. Верхняя точка есть Монада и изображает Точку-Единицу, являющую Единство, откуда все происходит. Все единосущно с нею. Тогда как десять точек, внутри равнобедренного Треугольника, изображают феноменальный мир, три стороны, заключающие пирамиду точек, являются пределами нуменальной Материи или Субстанции, отделяющими ее от мира Мысли.

«Пифагор рассматривал точку, как пропорционально соответствующую единице; линию – 2; поверхность – 3; тело – 4; и он определял точку, как монаду, имеющую положение, и как начало всех вещей. Предполагалось, что линия соответствовала двоичности, ибо она была произведена первым движением от неделимой природы и образовала соединение двух точек. Поверхность сравнивалась с числом 3, потому что она первая из всех причин, находимых в фигурах, ибо круг, являющийся основою всех круглых фигур, вмещает триаду, состоящую: из центра – пространства – окружности. Но треугольник, первый из всех прямолинейных фигур, включается в четыреугольник и получает свою форму, согласно этому числу; он рассматривался пифагорейцами, как создатель всех подлунных вещей. Четыре точки у основания Треугольника Пифагора соответствуют телу или кубу, который содержит в себе принципы длины, широты и толщины, ибо ни одно тело не может иметь менее, нежели четыре предельные, ограничивающие его точки».[1066]

Возражают, что «ум человеческий не может представить себе неделимую единицу без уничтожения самой идеи и ее предмета». Это заблуждение, как это доказали пифагорейцы и многие ясновидцы до них, хотя необходимо специальное обучение для этого представления; и хотя непосвященный ум едва ли охватит это, но существуют такие вещи, как «Мета-математика» и «Мета-геометрия». Даже чистая и простая математика следует от общего к частному, от математической неделимой точки к твердым телам. Учение это зародилось в Индии, и в Европе преподано было Пифагором, который, набросив покров на Круг и Точку – которые ни один из смертных не может определить, иначе как непостижимыми абстракциями – положил начало дифференцированной космической Материи в основание Треугольника. Так последний стал самой первой из геометрических фигур. Автор «New Aspects of Life», обсуждая каббалистические мистерии, возражает против объективизации, если можно так выразиться, представления Пифагора и против употребления равнобедренного треугольника, называя его «ложным наименованием». Его возражение, что равностороннее тело:

– доказывает, наоборот, величие представления во всем его эзотерическом приложении к идее прегенезиса и генезиса Космоса. Допуская, что идеальный Треугольник, очерченный математическими воображаемыми линиями,

Но в таком случае большинство из научных гипотез не более, нежели «умственные призраки»; они непроверяемы иначе как путем выводов, и были приняты лишь, чтобы ответить нуждам науки. Кроме того, идеальный Треугольник – «как абстрактная идея треугольного тела и потому, как тип абстрактной идеи» – ответил в совершенстве двоякому символизму, который имелся в виду. Как эмблема, приложимая к объективной идее, простой треугольник стал телом. Повторенный из камня, обращенный на четыре стороны Света, он принял форму пирамиды – символа слияния феноменального мира с нуменальной Вселенной Мысли у вершины четырех треугольников; и, как «воображаемая фигура, построенная из трех математических линий», он символизирует субъективные сферы – эти линии «заключают математическое пространство – что равно тому, что ничто заключает ничто». И это только потому, что для чувств и необученного сознания профана и ученого все находящееся за пределами линии дифференцированной Материи – то есть, вне и по ту сторону области даже самой Духовной Субстанции, – навсегда должно остаться равным этому ничто. Это есть Эйн-Соф.

Тем не менее, эти «Призраки Ума», в действительности, являются не большими абстракциями, нежели вообще абстрактные идеи эволюции и физического развития – например, Тяготение, Материя и Силы и пр. – на которых основаны точные науки. Наши самые выдающиеся химики и физики настойчиво упорствуют в своих, не безнадежных попытках, проследить, наконец, Протил до его тайника, или же линию основания Треугольника Пифагора. Последний, как уже указано, есть величайшее представление, какое только доступно воображению, ибо он, одновременно, символизирует идеальную и видимую Вселенную[1070]. Ибо если

то это верно только в области точной науки, в мире таком же обманчивом, как и иллюзорном. В области Эзотерической Науки, Единица, делимая ad infinitum, вместо того, чтобы потерять свое единство, с каждым делением приближается к планам Единой Вечной РЕАЛЬНОСТИ. Глаз Провидца может проследить ее и созерцать ее во всей ее прегенетической славе. Та же мысль о реальности субъективной Вселенной и нереальности объективной лежит в основах учений Пифагора и Платона – доступных лишь для избранных; ибо Порфирий, говоря о Монаде и Диаде, высказывает, что только первая считалась субстанциональной и реальной – «тем самым простым Существом, причиной всего единства и мерой всех вещей».