— У тебя всегда все легко, — она вздохнула и в очередной раз взглянула в окно. — Ты даже ни разу не попытался понять, что за послание мы оставили сами себе. Там же больше вопросов, чем ответов. Что за рация у нас, от которой, как мне кажется, одни неприятности? Что за команда людей, фамилии и имена которых я вижу впервые? Особенно интересно, кто этот Скуратов, которого мы обязательно должны встретить в Париже? И что за книга, о которой надо знать, но не надо спрашивать у сына? Неужели мы не доверяли себе, поэтому отдали ее ему.
— А может, мы поступили так, чтобы сохранить свою жизнь.
— Я уже ничего не знаю, — звук мокрых шагов опять привлек ее к окну. Увидев, что это не сын, она еще больше погрустнела, — конечно, сейчас я больше волнуюсь за Виталика.
— Я вчера встретился с его классным руководителем. Он, между прочим, историк, отличный мужчина. Очень хвалил Виталика! Говорит, что наш сын очень способный во всех предметах…
— Если бы еще был такой же послушный и внимательный к родителям.
— Да ладно тебе, его нет всего-то часа четыре, подождем до девяти…
— До девяти? — Ксения считала это несправедливым по отношению к ней.
— Да до девяти, а потом будем его искать, но я думаю, он объявится раньше.
Может быть, мать что-то и возразила бы мужу, но их беседу прервал звонок в дверь.
— Вот видишь, скорей всего это Виталик, а ты переживала, — и Андрей уткнулся в свою газету.
Мать подошла к дверям и, не взглянув в глазок, отворила дверь, но на пороге был совсем не её сын. Это был даже не мальчик. В дверях стояла темноволосая, кудрявая девчонка с огромными светло-голубыми, или даже белыми глазами. Она поправила свое промокшее платье и вошла в открытую дверь, хотя ее не приглашали.
— Меня зовут Марина, я учусь в одном классе с вашим сыном, — начала она.
— С ним что-то случилось? — обеспокоено спросила мать.
— Нет, все нормально, просто наша учительница по истории дала нам внеклассное задание…
— Учительница по истории? — перебила ее Ксения и взглянула на мужа, который пару минут назад говорил о встречи с историком-мужчиной, который одновременно был классным руководителем у сына. Муж подал знак взглядом, чтобы Ксения контролировала себя и держалась, не подавая вида.
— Мы работаем над этим заданием. Виталик попросил, чтобы я принесла его книжку.
— А чего же он сам не пришел, а послал под дождь девочку, неужто он совсем совесть потерял? — отец решил играть в эту же игру со странной незнакомкой.
— Нет, он просто очень нужен там, а мне совсем нетрудно.
Одно из двух или вправду сын делает какую-то работу в помощь другому классу, где историк женщина, или его схватили и он рассказал место нахождения тайника. Все зависит от того, как ответит девушка на следующий вопрос.
— Хорошо, опишите мне книгу и скажите, где она лежит, и я принесу.
Девочка замялась, а после проронила:
— А можно я сама войду и поищу, так как я не уверена где…
Отец шепотом стал молиться на языках — это произвело результат. Девчушка улыбнулась странной косой улыбкой и глубоко вздохнула. Она стала расти на глазах, а волосы выпрямились и удлинились настолько, что стали больше похожи на черное шелковое покрывало. Перед Ксенией Новак стоял человек, скорее всего мужчина лет сорока, крепкого телосложения, лицо которого, как и все тело покрывал черный шелковый балахон.
Фигура двинулась к кухонному столу, затем сделала жест рукой, и стул сам подъехал к нему, а он сел напротив перепуганной пары.
— Присаживайтесь, вот и настала наша встреча, — мужчина откинул капюшон, обнажив свою бритую голову и по-египетски раскрашенное лицо. Он был похож на змея. Черные стрелки вдоль глаз делали сходство еще большим — я не сомневался, что вы раскусите меня. Ничего не скажешь, вы лучшие, потому что последние.
Мужчина подтянул к себе газету и внимательно вгляделся в дату.
— Ох, Великий Ра, сколько лет прошло, а эти арабские счетные закорючки не изменились, — от его вздоха повеяло холодной депрессией смешанной с безразличием, тоже свойственным змеям.
— Кто вы такой? — сделал первый шаг отец.
— Несколько недель назад вы прозвали меня Мстителем. А если вам угодно мое настоящее имя, то оно — Киранез, тайный жрец богоподобного фараона Рамсеса Второго. Мое имя означает Знающий тайное, и я, на самом деле, знаю многое, — он смотрел прямо в глаза, — хотя большинство в своих глупых сказках и мифах называют меня — Сипталех или Приносящий смерть. Так что сегодня выбор только за вами, кого вам лучше принять в гости — Киранеза, который возьмет скромную плату за свои знания, или же Сипталеха, который не остановится ни перед чем.
— Честно говоря, ни того не другого, — отец хотя и был напуган, но не переставал молиться.
— Кажется, вы и вправду ничего не помните, поэтому так смело говорите, что ж вам от этого только лучше. Может они вас и пожалеют?..
— Вы пытаетесь нас запугать, — Ксения еле говорила в присутствии нежданного гостя.
— Поверьте, всего этого можно избежать, мне нужна всего лишь книга, которую вы отдали сыну на хранение.
— Но откуда вы знаете, что у нас что-то есть?
— Женщина, даже у стен есть уши. На вашем месте я бы не пререкался, а просто отдал мне то, что вам не принадлежит.
— Но мы сами действительно не знаем или не помним. Лучше поищите в другом месте, — Андрей так до конца и не мог понять кто же перед ним, псих или искусный факир, но это точно не жрец четырнадцатого века до нашей эры.
Гость потерял терпение, резко встал из-за стола и подошел почти вплотную к хозяевам.
— Мне кажется, вам и правда надо кое-что напомнить, — наклонив голову, он посмотрел на супругов. Казалось, что он одновременно смотрит в глаза и Андрею, и Ксении.
Какая-то боль и туман объяли их. Перед глазами, словно в темной комнате, освещаемой молнией, появлялись картины прошлого.
«Огромный бункер полный людей в штатском, которые что-то пишут, а вокруг вооруженная охрана».
«Темный класс и только контур крупного мужчины в униформе у доски, на которой натянута карта Востока».
«Знойная бескрайняя пустыня и измученные ученые, уже не имеющие сил идти».
«Опаленная по краям старая Библия, перелистываемая женскими руками, указывает путь».
«Огромная река, окруженная прекраснейшей растительностью несет их на огромном плоту».
«Пасть гигантского существа смыкается над самой головой молодого парня, едва ее не откусив».
«Этот же гость, только одетый в черные султанские ризы, мчится за ними, размахивая окровавленным мечом».
Ксения вздрогнула, испугавшись последнего видения, и прижалась к стене так сильно, что растворилась бы в ней, если бы только могла.
— О, Бог мой, что это было? — едва слышно проронила она.
— Это потерянные вами три месяца, правда, это мелочи, просто кое-кто хорошо поработал с вашей памятью, — жрец признал, что он не всесилен. — А теперь я попрошу вас вернуть мне эту книгу, иначе через пару минут здесь будет КГБ, а они, хочу сказать, не очень-то любезные ребята.
— Ты ничего не получишь, и они тоже. Если мы спрятали это, значит так надо и никто об этом не узнает, даже если придется заплатить своей жизнью, — твердость вернулась к Андрею, хотя он и не мог понять всего до конца.
— А жизнью своего сына ты готов заплатить? — в этот момент египетский жрец немного уменьшился в размерах, и, словно под воздействием огромной температуры, растворившись в воздухе, преобразился в Виталика.
— Но мы и вправду не знаем, — мать начала плакать.
— Только попробуй прикоснуться к Виталику… — сурово пригрозил отец.
— И что ты сделаешь? — Виталик снова преобразился в жреца и рассмеялся прямо в лицо бросившему угрозу.
— Я не знаю, кто ты, может ты и сильный человек, но обязан знать кто мы. Мы христиане и если ты навредишь, то тебе придется столкнуться с Богом, потому что тот, кто касается нас, все равно что…
— Лезет пальцем в глаз Богу? — жрец становился нервным. — Я слышал это сотни раз! Неужели ты не понимаешь? Ему на вас наплевать! Вы группка полоумных, бросивших вызов самому Богу. Да и потом, именно вы отреклись от него не так давно, и дух недоверия выдал вас. В этом, невидимом для вас мире, полно шпионов, ждущих вашего неверного шага.
