- Ань, ты, наверное, злишься на меня? Не сердись, пожалуйста. Я и так себе всю плешь проел, - Славик решил объяснить свою помощь Иллариону, понимая, что иначе она ему этого никогда не простит. — Он ведь мне тоже сказал, что родственник твой, и хотел решить какую-то проблему с наследством. А подойти к тебе не может из-за какой-то давней неприязни твоих родителей к нему или к его предкам. Я тут не совсем понял.

- Да? — удивилась Анька. — Решить дела с наследством? Забавно. Может и так, только мне он тоже ничего не объяснил. Не успел. У него сердце прихватило и качок, который ему помогал, повез его в больницу. Ну, а меня отпустили.

- Он мне говорил, что сильно болен. Из-за этого хотел все свое имущество оставить тебе. Наверное, из-за болезни и не дожил, - предположил Славик.

- Возможно, - протянула Анька, разговаривать об Илларионе ей совсем не хотелось, но Славик не отставал.

- А почему он просто поговорить с тобой не мог? Зачем нас связали? Да еще увезли к черту на кулички?

- Не знаю, Слав. Мне кажется, он детективов начитался. А может напугать меня хотел. Что-то там с этим наследством нечисто. Фиг его знает. Я пойду, а то после такой родственной беседы я сильно устала.

- Так ты меня прощаешь? — Славик отпустил ее руку.

- Конечно, Слав. Теперь я все поняла, хотя до этого ужасно на тебя злилась и ругала всякими нехорошими словами, - она улыбнулась ему, показывая, что инцидент исчерпан.

- Хорошо, спасибо, Ань, что поняла. Но я все равно свою вину искуплю. Я помогу вам с Ксандром помириться.

- Не парься, Слав. Может ничего уже не надо, - она грустно посмотрела ему в глаза. — Может, все к лучшему. Пока. Иди домой.

Она легонько похлопала его по плечу, прощаясь, и пошла к своему подъезду.

Утром следующего дня Аньку разбудил звонок в дверь. Она открыла глаза, посмотрела на часы, которые показывали половину десятого, удивилась, что так долго проспала, и пошла открывать дверь. За дверью стоял радостный Саша-опер.

- Ты еще спишь что ли? — удивился он и зашел в квартиру, не дожидаясь приглашения. — Ты одна? — заглянул в комнату.

- Ага, одна, - сонно протянула она. — А кого ты здесь хотел увидеть? С Ксандром мы благодаря тебе благополучно поссорились, и теперь он видеть меня не хочет. Родители как всегда в саду.

- Ну, мало ли кто у тебя может быть, - засмеялся он. — Может ты уже другого нашла. Мне вот не сказала, что у тебя парень был.

- Не сказала. Просто не успела. А ты и не спрашивал.

- Да и ладно, черт с ним. Я-то у тебя остался, - опять заулыбался Саша, усаживаясь на стул в кухне. — Мне вот фиолетово, что у тебя парень был. Ты чего вчера телефон на целый день выключила? Я до самой ночи тебе трезвонил, а ты не алле. Вот и подумал, не случилось ли чего, поэтому с утра и заявился. Сначала в магазин твой зашел, а там такая пухленькая с красивыми глазками мне сказала, что ты выходной взяла. Ах, да…

Он открыл папку с бумагами, лежащую на столе, и вытащил оттуда красную розочку, протянул Аньке. «Ленка в своем репертуаре», - подумала она и улыбнулась, что Саша, конечно же, принял на свой счет. Тоже заулыбался и как ни в чем не бывало спросил:

- Завтраком накормишь? А то я опять поесть не успел. Так чего у тебя с телефоном-то?

- Батарейка села. С подружками тусили, я и забыла про него совсем, - отмахнулась она, придумывая на ходу отмазку, чтобы Саша не задавал лишних вопросов.

Анька поставила розу в банку с водой, открыла холодильник и стала вытаскивать из него еду, оставшуюся еще с прошлого маминого приезда. Борщ и остатки пирога. Поставила в микроволновку греться. Нарезала хлеба. Затем поставила все перед Сашей и спросила:

- А ты зачем пришел? Просто так или что нужно от меня?

- Конечно, по делу, - буркнул Саша, откусывая кусок хлеба и зачерпывая ложкой борщ из тарелки. Прожевав, немного помолчал и потом добавил. — Хотя, пожалуй, не совсем так. Я к тебе с новостями. Мы нашли того, кто был причастен к убийству вашего соседа Романовского. Какой борщ вкусный. Сама варила?

В глазах Аньки загорелись огоньки любопытства.

- Нет, мама, - ответила она и сразу спросила, хотя заранее знала ответ. — И кто причастен?

- Представляешь, тот самый Илларион Артемьевич Колядин, - Саша выдал победную фразу и снова принялся уминать борщ.

Анька смотрела, как он ест, и думала, что это уже не является для нее секретом. Илларион сам все объяснил ей, хотя про убийство Романовского ничего не сказал, но она и сама догадалась по тому, как сильно он хотел заполучить талисман. Спросила:

- И как он оказался причастен? Вроде ты говорил, что в квартире профессора были воры. Профессионалы. Колядин же к нему не лазил.

- А тут я могу тебе с гордостью сказать, что наша полиция отлично сработала. Вернее следственный комитет. Сейчас я расскажу тебе все по порядку. Как мы на него вышли, это отдельная история, тайна следствия, поэтому подробности опущу. Но в целом дело было так…

И Саша рассказал Аньке историю о старинном артефакте, который нашел профессор Романовский, и завистливом Колядине, который тоже хотел завладеть этой реликвией. История, как и поведал им доцент Власов, началась давно, три года назад.

Романовский и Колядин работали в Казанском университете на кафедре истории и археологии. Романовский был другом дяди Колядина, и они частенько вместе проводили археологические раскопки, искали старинные предметы обихода и прочую утварь. Однажды перед сносом какого-то старого особняка под Казанью профессора Романовского попросили оценить, является ли дом исторической ценностью. Вот в этом доме, в случайно обнаруженном тайнике, Романовский нашел несколько старинных предметов, которые после описания поступили в краеведческий музей. Однако и из описи, и из коллекции исчез один ценный артефакт, названный Колядиным славянским талисманом-оберегом какого-то там бога.

Саша посмотрел в свои записи и прочитал:

- Стрибога, славянского бога ветра. Мне вот все равно, какого бога. Да и сама безделушка особой ценности не имела. Обычное серебро, хоть и старинное. А между научными работниками разгорелся нешуточный спор о его значимости для нашей истории.

- Не все можно измерить деньгами, - философски заметила Анька и поторопила рассказчика. — Что было дальше?

Похоже, что Романовский с Колядиным договорились и решили скрыть от общественности эту штуку. Может продать хотели и денег заработать, может какое-то открытие собирались сделать. Но факт остается фактом. Романовский присвоил талисман и видимо не хотел делиться с напарником. Поэтому обиженный Колядин сообщил научному совету о проступке Романовского. Возник скандал, из-за которого профессору пришлось уволиться, и он уехал из Казани, так и не вернув экспонат в музей.

Коллеги из университета рассказывали, что этот оберег никто из них в глаза не видел, а потом и вовсе признали свою ошибку, что поверили наговору Колядина. Но профессор уехал, и неприятную историю поскорее постарались забыть. Однако выяснилось, что все же у Романовского рыльце было в пушку, и он действительно умыкнул артефакт с собой. Ведь доцент Власов своими глазами видел этот оберег, который сначала хранился в сейфе на кафедре, а потом профессор спрятал его где-то в другом месте.

После того как дядя Колядина нашел Романовского по статье в научном журнале, как рассказывал следователю, он послал племянника прояснить ситуацию с артефактом. Мол, негоже ученому со званием заниматься отсебятиной и красть научные открытия друг у друга. Так что через некоторое время к профессору в Йошкар-Олу приехал Илларион, у которого видимо переговоры по поводу оберега прошли неудачно.

А когда они снова не договорились, Колядин нанял воров Кенаря и Костяна, чтобы залезли в квартиру профессора и выкрали у того артефакт. Но придурки нарвались на вернувшегося Романовского и решили выпытать у того, где находится предмет научного раздора. Привязали его к стулу, а он, пытаясь высвободиться, упал и разбил себе голову. Вот оттуда и столько крови на полу. Почему решили, что сам упал? А эксперт нашел статуэтку, о которую тот ударился. Именно ударился, а не ударили. Потом с профессором случился инфаркт. То ли от испуга, может, воры его чем-то напугали, может чего сказали, а может просто перенервничал. Вот сердце и не выдержало, старый ведь. Только сейчас уже выяснить не у кого, потому как воры тоже мертвы.