Уникальная экосистема этой прибрежной полосы сформировалась под совместным воздействием двух противоположных начал – сухой пустыни Намиб и Атлантического океана. Однако необыкновенная природа местности много претерпела от недальновидной, разрушительной деятельности людей, для которых на первом месте стоят удовольствие и выгода. Я имею в виду рыболовов-спортсменов, а также тех, кто ищет обогащения, организуя рыболовный туризм, создание причалов и гаваней для рыболовецких судов и другие виды промысла. Места, которые мы проезжали, своим необычным видом произвели ошеломляющее впечатление на нас обоих. Экосистема находится под влиянием трех определяющих факторов – подъема глубинных вод на поверхность океана, морских течений и туманов. Действуя совместно, они создают почву для развития поистине замечательного разнообразия жизненных форм. Берег омывается холодным Бенгальским течением, которое берет свое начало в Антарктике и, устремляясь на север, приносит ее ледяные воды в субтропики Западной Африки. Эти воды богаты микроорганизмами, создающими изобилие корма для рыб, а те в свою очередь на протяжении веков служили пищей для процветающей популяции тюленей, дельфинов и морских птиц, численность которых превосходила все известное в других районах Африки.
Тысячелетиями эти животворные воды предоставляли обильное и устойчивое пропитание для плотоядных животных. Это продолжалось до недавнего времени, но около тридцати лет тому назад обстановка резко изменилась. Сюда вторглись люди, гордящиеся своей мудростью, но не осознавшие вовремя, насколько уязвимы для постороннего вмешательства земли, омываемые студеными синими водами Атлантического океана. Уже в пятидесятые годы здесь началась хищническая добыча рыбы, продолжающаяся и по сию пору. Очень быстро представлявшиеся неисчерпаемыми рыбные запасы оказались сильно подорванными, а вслед за этим стала уменьшаться численность рыбоядных птиц, так что некоторые их виды потеряли свыше шестидесяти процентов способных к размножению особей. Из-за деятельности неразборчивых рыболовов очковому пингвину и капской олуше грозит полное вымирание в последующие десять лет.
Эти угрожающие изменения – не единственные в экосистеме, которая медленно и неуклонно разрушается, хотя и кажется вечной из-за того, что здесь вроде бы и есть-то лишь морская вода, песок и скалы. Однако за видимой устойчивостью этих трех могучих слагаемых ландшафта таится скрытая угроза всем его обитателям. Узкая полоса побережья служит прибежищем птицам, не встречающимся фактически больше нигде в мире – китовым крачкам, девяносто процентов популяции которых гнездятся именно здесь. Избегая хищных млекопитающих, таких, как гиены и шакалы, что бродят вдоль прибойной полосы в поисках пропитания, китовые крачки приспособились гнездиться глубже в материковых районах, на расстоянии не менее двух километров от берега. Как раз эти самые места в последние годы привлекают все большее количество любителей-рыболовов. Они стекаются сюда со всей Южной Африки, привлеченные обилием рыбы в прибрежном холодном течении, и наносят страшный урон девственным ландшафтам, разъезжая туда и сюда на высокопроходимых автомобилях с двумя ведущими мостами. Из-за постоянного беспокойства со стороны туристов китовые крачки уже перестали гнездиться на этом берегу, и им также грозит вымирание. Эти птицы могут полностью исчезнуть с лица земли в ближайшие двадцать лет.
Я был ошеломлен и подавлен, узнав обо всем этом. Я упрекал себя в том, что не был знаком с ситуацией ранее. И в самом деле, будучи специалистом по охране природы, я обязан был знать о том, что происходит здесь, в юго-западной Африке. Но мне стало ясно и другое: если уж мне известно так немного о проблемах, существующих в этой части континента, что может знать широкая публика? И снова мое желание привлечь внимание общественности к плачевному состоянию окружающей среды начало крепнуть. Я понял, что просто обязан предупредить людей об опасности, нависшей над природой.
Истинным источником жизни в этой местности оказываются туманы, возникающие в результате того, что теплый воздух с материка приходит в соприкосновение с холодными водами Бенгальского течения. Возникающая при этом повышенная влажность позволяет существовать здесь многим организмам, которых нет нигде больше. Это относится ко многим видам лишайников, разнообразие которых поразительно. Эти «растения», в действительности представляющие собой тесное содружество гриба и водоросли, разноцветными коврами покрывают скалы и каменистые участки равнины. Необыкновенно яркие зеленые «лужайки» видны повсюду в ранние утренние часы, но они быстро исчезают после восхода солнца. Дело в том, что за ночь грибная «часть» лишайника адсорбирует влагу тумана, а на рассвете водоросль использует эту воду для выработки энергии под действием света. Увы, и лишайники терпят бедствие от громыхающих машин, разъезжающих туда и сюда вдоль побережья. За рулем сидят люди, способные думать лишь о том, чем бы поживиться у моря, слепо уничтожая при этом бесценные творения органической жизни.
Мы недолго пробыли в этой суровой стране, но узнали очень многое. Нам поведали также подробную историю исчезновения прибрежных львов – животных, особый интерес к которым и привел нас в эти заброшенные места. А теперь я расскажу о том, что случилось с местными львами.
Тысячелетиями группы пустынных львов совершали сезонные переходы между суровыми, почти безводными внутренними районами материка, известными ныне как Каоковельд и Дамараленд, и пляжами берега Скелетов, бомбардируемыми могучими, белогривыми океанскими волнами. В долгий сухой сезон они используют немногочисленные родники по древним речным руслам, идущим под уклон в сторону океана. Сюда же приходят утолить жажду спрингбоки, ориксы, жирафы и другие травоядные, служащие в это время пропитанием для местной популяции львов, чьи сезонные миграции определяются изменениями климата на протяжении года.
Но после кратковременных дождей стада антилоп рассредоточиваются по обширным пространствам внутренних районов материка. Тогда расщепляются и прайды львов, которым теперь уже не удается прокормиться травоядными, ранее концентрировавшимися около водных источников. Время от времени некоторые львы появлялись на побережье, охотясь на одиночных спрингбоков, но использовали также из-за бескормицы непривычный для них корм: выброшенных волнами на берег китов, тюленей и других морских животных. С течением времени эти не слишком разборчивые звери стали проводить на берегу все больше времени, медленно приспосабливаясь к тем трудностям, с которыми им приходилось сталкиваться в этой местности.
И вот всего несколько лет тому назад в песках Намиба появились на свет настоящие береговые львы – своего рода созревший плод длительного приспособления зверя к местным условиям. Их родителями были львы, странствующие между побережьем и внутренними районами континента, однако новорожденным была предназначена судьба стать основателями нового, уникального племени береговых львов. Их было двое – самец и самка, и на протяжении всего года этих зверей видели либо на побережье, либо среди ближайших к нему песчаных дюн и скал.
Парочка уже не возвращалась в глубь пустыни, как это делали другие их сородичи под влиянием меняющихся погодных условий. Вместо этого нашим двум львам пришлось сосредоточиться на добывании корма, доставляемого на берег морем. Они скрадывали неосторожного тюленя и предпринимали длительные экскурсии вдоль пляжей в поисках выброшенной на берег туши кита. Достигнув половой зрелости, эти двое принесли потомство. Из числа родившихся котят один позже ушел в северном направлении, а другой – на юг. Молодые оставили родителей, вероятно, из-за того, что пищи было слишком мало, чтобы прокормить всех. Оставленные своими отпрысками, львы спарились снова, и их очередное потомство должно было заложить основу целой популяции береговых львов, которых еще нигде и никогда не было во всем мире.
Поскольку эти два зверя представляли собой поистине уникальное явление, работники парка решили временно обездвижить их и снабдить ошейниками с радиопередатчиками. Это было частью программы, задуманной Управлением охраны природы для тщательного изучения перемещений крупных хищников в пустыне Намиб. Сотрудники парка, непосредственно занятые исследованием львов, надеялись не упустить рождения нового выводка; они собирались пометить всех молодых, чтобы продолжить изучение их приспособления к новому образу жизни, никогда прежде не описанному у львов.
