Пиво было свежим, поэтому голова затуманилась быстро, хотелось курить, но сигареты закончились ещё вчера. Нико собрал силы в кулак и поднялся из-за столика, твёрдой походкой дошёл до барной стойки и купил себе сигарет. Пока молодой человек копался на стеллажах в поисках нужной пачки, мелодично звякнул колокольчик, висевший над входной дверью. Нико лениво повернул голову в сторону входивших и едва не потерял остатки равновесия от неожиданности. Это был он, парень со шрамом, а с ним те двое, что довели Ромо до истерики. Почему они пришли вместе? Нико похолодел от ужаса, не в силах оторвать взгляд от высокой подтянутой фигуры парня. Сознание понимало, что не нужно привлекать к себе их внимания, но голос ненасытной жажды требовал, чтобы Нико смотрел, смотрел, смотрел…
- Сигареты, - бармен уже второй раз окликнул Нико, чтобы он забрал покупку. Тот схватил пачку, словно спасательный жилет и, промямлив «спасибо», вернулся за свой столик.
Отхлебнув пива, Нико зажёг сигарету и жадно затянулся, словно это могло чем-то ему помочь или отвлечь от созерцания смеющихся молодых людей. Видно было, что они мало знакомы, но настроены на позитив. Все трое курили пахнущие шоколадом сигариллы и пили водку. Никогда прежде Нико не думал, что геи могут пить водку, раньше ему казалось, что они очень привередливые и капризные. Но эти двое… Нико всё ещё не решался причислить парня со шрамом к этой субкультуре, хотя прекрасно знал, что он один из них, вели себя как самые обычные уличные молодые люди, как Ромо, как он, да как все его одноклассники.
Сигаретный дурман на несколько секунд отключил сознание, и Нико понял, что ни в коем случае не должен шевелиться, иначе упадёт. Он закрыл глаза и опустил голову на сложенные на столе руки. Перед глазами его стоял образ сурового синеглазого Маару, плавно перетекающий в лицо парня со шрамом, сидевшего за столиком в углу. Как он догадался? Как всё правильно совпало… это просто чудо какое-то. Нико тихонько засмеялся.
- Привет, можно присесть?
В ушах как будто была вата, поэтому звук с трудом проник через них в отсутствие мозга. Нико с трудом поднял голову и посмотрел на того, кто к нему обратился. Теперь ему стало очень смешно, даже в груди заклокотало от подступающего хохота. Это опять он. Как всегда он не вовремя.
- Да, садись, - Нико широко улыбнулся, глядя на знакомого незнакомца. Он прекрасно понимал, что выглядит до неприличия пьяным, но сейчас ему было всё равно. Хотелось делать глупости, тем более что всё так похоже на сон или одну из его фантазий. А значит, всё непременно закончится хорошо или так, как он захочет. – Что нужно?
- Я подумал, что тебе что-то от меня нужно, - побарабанив кончиками длинных пальцев по столу, сказал парень. – Ты уже давно смотришь на меня, вот я и решил не тянуть кота за хвост и сам подошёл.
Нико немного протрезвел и уже, по крайней мере, понимал, к чем всё идет. Вопрос был лишь в том, соглашаться ему или нет. Несомненно, его тянуло к этому незнакомцу из автобуса, но с другой стороны, его тянуло вовсе не к нему, а к Маару, к его собственному королю и богу, а этот… совсем чужой, незнакомый, опасный… Но почему бы не воспользоваться ситуацией и не испытать наяву всё то, что испытывают герои его фантазий? Это должно быть интересным. От волнения внутри стало тесно и жарко. Нико всё ещё был безбожно пьян, и что-то упускал из виду, что-то очень важное… быть может, самое важное, но тем не менее, он согласно кивнул.
- Я знаю неплохую гостиницу. За номер я заплачу, потому что ты мне нравишься, мальчик с разбитыми коленками.
Нико тихо засмеялся, поднимаясь из-за стола.
- Надо же, ты помнишь…
- А ты пьян в стельку, как я погляжу, - с сомнением в голосе проговорил парень. Нико почувствовал это и поспешил заверить его, что он всё понимает, просто пиво на него так убийственно действует, но скоро всё придёт в норму, так что переживать за него нет смысла.
Мальчика звали Эи. Позже, на одном из привалов, он рассказал Маару о себе, о том, как впервые увидел его, ещё тогда, после охоты, с обнажённым мечом в руках. А потом потерял покой и сон и ничего не хотел от своей жалкой жизни, только ещё раз увидеть короля.
- А как же твои мать и сестра, ты не боишься оставлять их?
- У меня есть отец и старшие братья, просто в тот день они уехали на покос. А я не смог справиться один… - Эи поднял камешек и с чувством запустил его в озеро.
- Они мудро поступили, оставив тебя, ты всё сделал правильно.
- Я слаб, - Эи опустился рядом и посмотрел на разбегающиеся по воде круги. – Но рядом с тобой я научусь быть сильным. Именно поэтому я хочу служить тебе, повелитель.
- Конечно, научишься, Эи. Всё впереди.
Это случилось на одной из стоянок во время похода. То ли вино слишком перебродило, то ли длительное воздержание сказалось на настроении короля, а быть может, всё дело было в решительном горящем взгляде напротив.
- Я хочу быть сильным, мой король, - шептал он, прижимаясь ближе. Резкий запах терпкого винограда и свежей буйной молодости ударил в нос, и все здравые мысли покинули голову короля, уступив место древнему животному началу. – Возьмите меня, мой повелитель.
Маару никогда прежде не знал любви мальчика. Ему это казалось противоестественным и грубым, но на деле всё вышло иначе. Эи отдавался ему самозабвенно и чувственно, до конца, до самой своей сути, даже Суноги не была ему близка настолько, она всегда требовала к себе внимания и ставила своё удовольствие на первое место, как и любая женщина. Эи же не думал о себе, он просто дарил себя, и одно это уже доставляло ему несказанное блаженство.
- Ты безумен, ты точно одержимый, - восхищённо шептал Маару, гладя влажные волосы на затылке спящего Эи. – А они ещё что-то говорят про моё колдовство.
Все остальные ночи они проводили вместе.
А потом началась война. Они приплыли на кораблях, высадились в маленьком заливе и двинулись на город. Маару знал, что силы неравны, но Совет обещал, что к вечеру прибудет войско союзника. Душа короля была неспокойна, он привык всегда рассчитывать только на свои силы. Но совет заверил, что опасаться нечего, эта война выгодна всем. И к тому же королю не следует слишком увлекаться чувствами, иногда нужно подумать и о политике.
- Обещай мне, что ты не выйдешь на поле, - говорил Маару, чувствуя дрожь прикасающихся к нему пальцев мальчика. Он слишком туго затягивал ремни доспехов, словно нарочно хотел сделать Маару больно.
- Ты меня унижаешь! – вскричал Эи. – Я воин, и я буду сражаться за своего короля!
Маару грубо схватил его за локоть, заставив посмотреть себе в лицо.
- Твой король приказывает тебе остаться! Если ты нарушишь мой приказ, я больше никогда не захочу тебя видеть! Выбирай, Эи. Сейчас же!
- Это чудовищно, Маару, - задыхаясь от обиды, прошептал Эи и на глазах его выступили слёзы. – Ты не оставляешь мне выбора…
- Да, это так, но тебе не нужно выбирать. Я выбрал за тебя, просто подчинись мне, Эи, - Маару наклонился к мальчику и пылко поцеловал его в висок. – Только один раз, прошу.
- Хорошо, - сдался Эи. – Но если я увижу, что тебе нужна моя помощь, то никакое обещание меня не остановит.
- Я знаю, - печально улыбнулся Маару.
Ещё до того, как два войска столкнулись на залитом солнцем просторном ровном луге, Маару понял, что они проиграли. Неприятель стал теснить их уже после первого часа сражения - нужно отступать, иначе потери будут чудовищными. А потом Маару увидел тонкую маленькую фигурку Эи, который бежал ему навстречу, он что-то кричал, но в адской песне битвы его голос не был слышен.
- Стой! – отчаянный крик Маару взвился ввысь и растворился в раскалённом летнем воздухе.
- Маару, - по губам Эи читал король, - заговор…
Но молодой воин в чужих доспехах уже вложил в свою крепкую руку стремительную тонкую стрелу, и цель его была чётко видна на фоне ярко-голубого неба.
Когда они уже стояли в тесном холле гостиницы, Нико стал судорожно вспоминать всё, что он знал о сексе двух мужчин, а знал он весьма немного. Все журналы и фильмы, которые он мельком видел у своих знакомых, были с участием нормальных пар, а как это могло происходить иначе, оставалось только конструировать. Но секс он и в Африке секс, как сказал бы Ромо. Вот только воспоминание о Ромо сейчас оказались весьма неуместным. Нико вспомнил его яростный горящий взгляд, когда он говорил о гомосексуалистах, и ему стало очень не по себе. Хотелось уже быстрее сделать это, пока решимость не иссякла, но как назло, консьержка – пожилая полнотелая женщина, двигалась просто до безобразия медленно, словно испытывая терпение парней, собравшихся прелюбодействовать в её гостинице. Нико ловил на себе сочувственно-любопытные взгляды и невольно морщился, как от жуткой головной боли. Неужели этой женщине подумать больше не о чем, как только о нём и тех причинах, которые вынудили его прийти сюда? Думай, думай, всё равно не додумаешься, злорадно усмехнулся про себя Нико. И эта злость подстегнула его угасающую уверенность в правильности принятого решения. Заблуждение заблуждения. Нико и раньше встречался с такой ошибкой своего разума, но сейчас он старался не думать, просто действовать, плыть по течению, следовать за тем, кого он выбрал. О том, правильно это будет или неправильно, он подумает позже.
