Конец. В бутылках героин, в сигаретах анаша.

— Да че ты волнуешься, кореш? Рыло воротишь, даже посерел. Не бзди, так все делают. Ты ж, похоже, пустой едешь.

Этот тип знает все, что у него есть и чего нет.

«Земляк», особенно не спрашивая согласия, стал засовывать Шрагину в рюкзак бутылку и сигареты. Отпираться было поздно — они уже были в зоне досягаемости глаз пограничного контроля. Если точнее представителей BGSnote 12 и таможни…

Как ни странно, таможенница обратила ноль внимания на бутылку и сигареты, засунутые в рюкзак Шрагина мафиозным типом, а вот один из компьютерных дисков изъяла — по обвинению в пиратском происхождения.

Хотя таможенница дала отмашку «вперед», Шрагин еще сильно, по-птичьи, вывернул голову и заглянул в раскрытый паспорт преследователя, который сейчас лежал в руках у немецкого пограничника. Руслан Кураев! Все сходится. Сто процентов, что это Руслан из Князевской, то есть «аптечной» группировки.

Или не так уж все и срослось. Руслан из князевской группировки — наверняка, бандюга каких мало, и внешность у него должна быть соответствующая. Мышцы навороченные, буграми, стриженая башка, мурло страшное, лоб сплюснутый. И по идее, кавказская должна быть у него внешность. А этот тип смахивает на самого Сережу. Если точнее, этот противный тип похож на Шрагина… ну, прямо как родной брат. Комплекция средняя, такая же яйцевидная форма головы и лоб ни миллиметром ниже. И по росту близок, разве что на пару сантиметров пониже. Если в профиль посмотреть, тоже сходство заметно. Где этому типу нос сломали — неизвестно, а Сереже одна девушка после танцев, потому что на ногу наступил. И, вообще, мало ли Русланов на свете? Да и по блатному сейчас все изъясняются, даже девицы милой наружности.

— Ну вот, а ты боялась, — господин Кураев, благополучно преодолевший контроль, протянул хапкие руки к своему добру, — даже юбка не порвалась.

Пусть он и яйцеголовый, а левый глаз, тот что виден через стекло, у него бандитский. Смотрит не на тебя, а на обстановку в целом. А что с правым?

Все-таки надо рискнуть и как-то выяснить, что же скрывается за темным стеклом у этого типа. Но как?

Вот так, показала Элла, вот так ты это проверишь.

Шрагин дернулся, словно желая помочь господину Кураеву порыться в своем собственном рюкзаке, и ему удалось зацепить очки мизинцем. Те спрыгнули с носа «земляка», который хоть и успел подхватить их, но уже возле пола, так что Шрагин успел заметить — правый глаз у Кураева был вставным!

Все-таки это Руслан из «аптечной» мафии.

— Ну, что ты за балбес такой? — браток вознегодовал от невозможности без промедления дать в рыло. Но потом заторопился к эскалатору.

Шрагину страшно не хотелось, но подпрограммист направил его следом за Кураевым.

— Послушайте, товарищ, кроме вас некого спросить, какая тут гостиница самая дешевая, только чтоб без клопов.

Однако браток уже потерял к Шрагину всякий интерес. Лишь разок обернулся.

— Там у центрального входа стоит компьютер, нафаршированный этим делом. Тычешь пальцем в клавиши, выбираешь, что нужно, соединяешься и сразу бронируешь номер. Клопов и вшей можешь только с собой привезти. Теперь отстань, липкий, а не то помогу упасть.

Мафиози махнул рукой и к нему тут же подкатило такси.

Диалог с таксистом был коротким. Но Шрагин явно разобрал слово «Рэдисон». Браток поехал в отель «Рэдисон». И, судя по всему, чувствовал он себя тут уверенно, значит, бывал уже не раз в денежном сердце страны Германия — городе, который комично именуется деревней — в Дюссельдорфе.

Шрагин, не медля, отправился навести справки у того самого компьютера, что силен по части отелей… Есть в Дюссельдорфе «Рэдисон», причем отель-то не дешевый.

Шрагин отважно попытался с помощью смартфона забронировать номер в этом самом «Рэдисоне» — накось-выкуси, номер кредитки был уже аннулирован. Жить в западном потребительском рае предстояло скудно — на свои собственные активы, накопленные непосильным и бессмысленным трудом.

Пришлось Шрагину, в отличие от того типа, ехать в город на электричке. Жлобина Кураев даже не проинформировал, что проезд до города бесплатный — авиакомпания угощает. Поэтому Шрагин просто ехал зайцем. Вот и достали его в электричке два чудака, по виду пидоры форменные. Серьги в ушах, накрашенные, напомаженные, у одного даже сиськи есть. И улыбаются как-то неприлично. Не сразу Шрагин осознал, что это контроллеры, которые хотят оштрафовать его за проезд без билета на сумму равную его месячному окладу. Сдаться этим пиндылам? Или столкнуть их лбами так, чтобы мозги зеленые брызнули? Наверное, с этого начинать визит в Европу не стоит… Или стоит? Ну не платить же такие сумасшедшие деньги. По счастью, эти трансвеститы и транссексуалы сами заметили у него в дрожащей от психоза руке авиабилет и тихо-мирно отвалили.

Город Дюссельдорф вдруг возник из мокрого тумана — и на мгновение показался собранием пустых остовов — ни людей, ни вывесок, ни стекол. Жуткий город Будущего, из которого вытекла вся жизнь.

Но тут из какого-то окна выглянула разукрашенная под Нефертити блядь — ага, это привокзальный дом терпимости — и все сразу встало на свои места, все забегало и заблестело…

А от железнодорожного вокзала до того места, где закрепились исцелители без границ — действительно две трамвайные остановки. Надо быть совсем больным, чтобы на трамвае туда ехать и платить за это, можно сказать, половину своего дневного оклада. Особенно после того как отдал другую половину за автоматическую камеру хранения на вокзале. Дудки — на трамвае он уже на Родине наездился. Да и трамвай здесь не супер — сразу видно, что немчуки денег даром на воздух не бросают. Никаких там двухэтажных отелей на колесах. Старые скрипучие, внутри сидят примерно такие же скрипучие пенсионеры с добавлением молодых клерков дальневосточной национальности.

Дом на Граф-Адольф-Штрассе выглядел вполне обычно, не слишком даже презентабельно, хотя на одной из стен буйствовала жидкокристаллическая реклама с некрофильским уклоном.

«Захоронения в море, воздухе, космосе и даже на Луне. А вот цены — отнюдь не космические!»