Для Р-36 предназначался аналогичный наземный стартовый комплекс с двумя пусковыми устройствами со стационарными установщиками, связанными рельсовыми путями с хранилищами ракет. В комплекс также входили командный пункт в подземном бункере, хранилище компонентов топлива и сжатых газов, системы автоматической заправки топливом, дизельэлектростанция и другие средства и системы. По степени автоматизации он в основном соответствовал комплексу, созданному для королевской Р-9А. По воспоминаниям участников испытаний, степень защищенности сооружений к ударной волне ядерного взрыва соответствовала уровню стойкости шахтных комплексов первого поколения. Однако перспектив повышения защищенности (2 кг/см² ) у него не имелось, так что вскоре этот комплекс стал рассматриваться как фактически экспериментальный, служивший для проведения летных испытаний ракеты.

Более осмысленным представлялось размещение Р-36 в шахтах для Р-16 (аналогичное требование предъявлялось и к челомеевской УР-200). В ЦКБ-34 под руководством Е.Г. Рудяка спроектировали экспериментальную универсальную стартовую позицию 8У32, в которую перестроили имевшуюся на площадке 80 НИИП-5 стартовую позицию комплекса «Шексна». Правда, универсальность была относительной, так как каждая ракета требовала своего подхода, в том числе и в самом буквальном смысле – различного подвода кабелей и коммуникаций. В результате шахту «А» преобразовали в пусковую установку 8У263 для УР-200, шахту «Б» – в 8У261 для Р-16У, а шахту «В» – в 8У262 для Р-36.

Ракеты Р-36 на параде на Красной площади.

Однако к моменту завершения этих работ в 1964 г. стало ясно, что время групповых стартов прошло и ставить Р-36 в шахты от «шестнадцатой» нецелесообразно. Ведь три старта такой позиции поражались одной моноблочной головной частью ракеты противника.

Достигаемое за счет использования азотного тетраоксида многолетнее пребывание ракеты в заправленном состоянии определило отсутствие необходимости непосредственного участия стартового расчета в процессе подготовки к пуску и позволило исключить пристартовое хранилище компонентов топлива из состава боевого ракетного комплекса. После загрузки в шахту ракета заправлялась с использованием передвижных топливных емкостей и других перевозимых средств, с тем чтобы на протяжении многих лет стоять в боеготовном состоянии вплоть до снятия с вооружения или боевого применения.

Таким образом сформировалась концепция «отдельного старта», обычно именуемого стартом типа «ОС». Шесть (в дальнейшем – до десяти) шахтных пусковых установок ракетного полка размещались на удалении 8-10 км друг от друга, что исключало возможность поражения двух или более шахт одним боеприпасом противника. Управление стартом всех ракет осуществлялось дистанционно, из хорошо защищенного подземного командного пункта. Подобную схему развертывания стартовых позиций реализовали и американцы для своих «Минитменов» и «Титанов-2».

Обеспечивалась также и возможность проведения пуска Р-36 и с пультов, расположенных в оголовке шахты.

Важнейшие конструктивные решения по шахтной пусковой установке ОС-67 в основном соответствовали реализованным в шахте для Р-16. Ракета стартовала под действием тяги двигателя первой ступени, скользя на сбрасываемых бугелях по направляющим внутри стартового стакана. Основное отличие состояло в том, что размещаемый в шахте глубиной 41,4 м пусковой стакан не был поворотным: бортовая система управления ракеты обеспечивала послестартовый разворот по азимуту на ±180". По диаметру ствола шахты (8,3 м) и пускового стакана (4,64 м), а также по уровню защищенности (2 кг/см² ) новая пусковая установка соответствовала шахтному старту Р-16.

Строительство шахтных пусковых установок типа ОС для МБР Р-36 началось на площадках 102, 140 и 141 НИИП-5 (более известного как «космодром Байконур»), а на площадках 160,162 сооружались шахты для орбитального варианта этой ракеты.

Наземная отработка систем и агрегатов началась в 1962 г. и к середине следующего года была завершена в объеме, достаточном для начала летных испытаний.

Размещение ракеты 8К67 в шахте.

Ракеты Р-36 на параде на Красной площади.

Первый пуск изделия №Г22500-02Л с пусковой установки №21 наземного старта площадки 67 на НИИП-5, предпринятый 28 сентября 1963 г., прошел аварийно. Р-36 сгорела на стартовом столе из-за повреждения топливной магистрали отраженной струей. Ракета завалилась, повредив стартовое оборудование. Причиной аварии сочли неудачную геометрию двускатного стартового стола новой конструкции крайне малой высоты – 0,8 м.

Второй пуск изделия №Г22500-04Л, проведенный 3 декабря, уже после доработки стартового стола, прошел вполне успешно. Головная часть отклонилась от цели влево на 1,4 км с перелетом 3,8 км.

Третий старт 13 декабря вновь прошел неудачно. Как и при первом пуске, Р-36 даже не ушла в полет, опять по вине наземного оборудования. Из-за преждевременного замыкания контакта подъема ракеты не включились маршевые двигатели. Тяга рулевых двигателей составляла всего 24 т, и ее не хватило для ухода ракеты в полет. Простояв 35 с на стартовом столе, изделие №Г22500-03Л разрушилось.

Новый 1964-й год, казалось, принес удачу. Четвертый пуск ракеты №Г22500-05Л прошел 16 января даже лучше, чем в начале декабря. Отклонения головной части по дальности уменьшилось вдвое, в боковом направлении – в 5 раз. Но уже пятый пуск 25 января 1964 г. вновь закончился аварией: ракета потеряла устойчивость на 32-й секунде полета из-за прогара штуцера двигательной установки.

После успешного шестого пуска, выполненного 19 февраля, начался длительный период неудач. Пуски 27 февраля и 26 апреля завершились авариями из-за недостаточной прочности обтекателя рулевой машины. Председатель Государственной комиссии М.Г. Григорьев наглядно убедился в этом, сокрушив злополучный обтекатель простым нажатием своего генеральского сапога.

После неудачи 23 мая, когда девятая ракета по вине двигательной установки первой ступени недобрала 100 км по дальности, статистика обрела удручающий характер – на каждый успешный пуск приходилось по две аварии.

«Наверху» заговорили о провале Янгеля. В оборонном отделе ЦК КПСС уже лежало подготовленное партийно-правительственное постановление о прекращении работ и «разжаловании» ОКБ-586 из проектно-конструкторского в серийное конструкторское бюро при днепропетровском заводе. Параллельно с Р-36 разрабатывалась челомеевская УР-200, по характеристикам несколько уступавшая янгелевской ракете, чуть позднее вышедшая на летные испытания, но уже проходившая их с лучшими результатами.

Но переменчивая удача вовремя смилостивилась над Янгелем. Три пуска подряд, проведенные 30 мая, 24 июня и 1 июля, прошли успешно. Общее число аварийных и успешных испытаний сравнялось. В этой по-прежнему напряженной обстановке Янгель принял решение перейти от испытаний на промежуточную дальность по расположенному на Камчатке полигону «Кура» к пускам на максимальную дальность по «Акватории» – отдаленному, редко посещаемому судами району Тихого океана. Заведомо несчастливая, казалось бы, тринадцатая ракета все же благополучно достигла цели, что было зафиксировано заранее направленными в этот район специальными судами. Далее вновь пошли пуски с переменным успехом: аварийный четырнадцатый 11 августа и успешный пятнадцатый 9 сентября 1964 г.

А затем события приняли почти театральный характер. 24 сентября на НИИП-5 при