Здесь уместно привести высказывание о М.И. Кошкине одного из мэтров отечественного танкостроения - Н.В. Барыкова. Николай Всеволодович в период становления Кошкина как конструктора танков являлся директором ленинградского завода опытного машиностроения №185 и принимал непосредственное участие в разработках первых серийных советских танков, таких как Т-28 и Т-35. Он писал: «Все его конструкции были с запасом на вес. То, что Кошкин при конструировании учитывал увеличение веса, в дальнейшем помогло увеличить калибр пушки с 76 до 85 миллиметров и броню в целом ряде элементов. Эта машина (Т-34) была задумана, как головная в семействе танков на увеличение веса. В этом, я считаю, большая заслуга Кошкина» [14].

Общие виды танка А-34 №1.

19 декабря 1939 г. танк А-34 приняли на вооружение Красной Армии. Правда, в знаменитом постановлении Комитета обороны №443сс он уже фигурировал под измененным индексом - Т-34. Безусловно, принятие на вооружение «сырой», неотработанной машины снимало ответственность с производителя и тем самым ограничивало требования заказчика, т.е. военных. Однако не стоит забывать, какой год стоял на дворе. В Европе шла война, а Красная Армия никак не могла прорвать финскую линию укреплений на Карельском перешейке. Не только легкие танки Т-26 и БТ, но средние Т-28 легко поражались огнем финской противотанковой артиллерии. Добавим еще и сложность преодоления легкими танками различных препятствий. Наконец, началось перевооружение армии, и новая техника в войсках была нужна позарез.

А теперь допустим обратное: принятие на вооружение танка Т-34 отложено до устранения всех недостатков, что тогда? Ответ прост: Красная Армия накануне войны с гитлеровской Германией вовсе бы осталась без средних танков, так как постановка на производство сложной боевой машины - дело далеко не одного дня [10].

Первый образец Т-34 собрали (не полностью) в середине января, второй - в начале февраля 1940 г. 10 февраля завод №183 смог предъявить на войсковые испытания первый образец (танк №1), а 12 февраля 1940 г. - второй (танк №2). 23 января заместитель наркома обороны СССР командарм 1-го ранга Г.И. Кулик подписал директиву о проведении с 25 января по 25 марта 1940 г. войсковых испытаний танка Т-34. Правда, сделать это в намеченные сроки не удалось, так как танки полностью подготовили к испытаниям лишь во второй половине февраля 1940 г.

Ранее утверждалось, что знаменитый пробег двух первых «тридцатьчетверок» из Харькова в Москву начался 5 марта 1940 г. Но по данным последних исследований, он начался на неделю позже - 12 марта 1940 г. Пробег проводился по распоряжению маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова. На всем протяжении его маршрута оборудовали пункты заправки и обслуживания.

Подобные мероприятия для харьковчан были не в диковинку. Достаточно вспомнить пробег пяти танков БТ-5 до Москвы в конце октября 1933 г. Правда, пробег двух первых «тридцатьчетверок» проходил в более суровых климатических условиях: мороз до -10“С и снежный покров глубиной от 50 см до 2 м¹ Интересно еще и то, что маршрут пролегал по тем местам, где впоследствии Т-34 завоюет всемирную славу.

Бытует мнение, что Кошкин участвовал в пробеге танков из Харькова в Москву от начала до конца. Это не соответствует действительности. 14 марта 1940 г., на второй день пробега, он убыл из Обояни обратно в Харьков на совещание, и дальнейшее движение проходило без него. Таким образом, все утверждения о том, что Кошкин затеял этот пробег лишь для того, чтобы тем самым «застолбить» свое непосредственное участие в создании машины, тоже несостоятельны [10].

Танки прибыли в Москву 17 марта. Основная неисправность, выявленная в ходе пробега, - ненадежная работа главного фрикциона. На первом танке данная проблема возникала трижды, а на втором - дважды. 24 марта 1940 г. обе машины отправили в подмосковную Кубинку на НИАБТ полигон. Одну из «тридцатьчетверок» обстреляли с дистанции 100 м из длинноствольной 37-мм пушки «Бофорс», установленной на финском трофейном 6-тонном танке «Виккерс», а затем из 45-мм пушки легкого танка БТ-7. Всего произвели четыре выстрела. Ни один снаряд не пробил броню танка.

Впрочем, у испытателей танков завода №183 есть иная версия испытания брони первых «тридцатьчетверок». Водитель-испытатель И.Г. Битенский вспоминал:

«Некоторые из присутствующих военных высказывались о том, что машина Т-34 не лучше машины БТ-8, что наклон брони ничего не дает, разгорелся спор с т. Кошкиным. Тогда Сталин назначил комиссию из трех человек - тов. Ворошилова Петра Климентьевича, одного водителя и меня, и сказал: «Полезайте в машину, осмотрите и скажите свое мнение». Комиссия осмотрела машину и высказала о ней хорошее мнение. Тогда Сталин спросил меня: «Что ты скажешь?» Я сказал: «Очень хорошая шина». Сталин сказал: «Обстрелять ее». Поехали на полигон, где было много иностранных машин - немецкие Т-3 и Т-4 и ряд других шин. Ни одна из машин не смогла из своей пушки пробить броню Т-34. Тогда ком кор Павлов предложил стрелять под юбку башни.

Тов. Кошкин стал с ним спорить и сказал: «Когда сделаю ограждение, тогда и будете стрелять». Это было пока больное место машины.

После этого испытания все собрались в наркомате, где тов. Кошкин доложил о преимуществах Т-34. И мы, водители, внесли свои предложения, которые были одобрены» [15].

Приведем воспоминания другого испытателя танков Н.Ф. Носика: «Не помню фамилию лейтенанта, который обстреливал нашу «Тридцатьчетверку» из 45-миллиметровой пушки. Но бил он здорово. Председатель комиссии нарисует мелком на броне треугольник, а он точно в это место - снаряд... Но ничего. Только одна болванка попала под башню и заклинила ее. А так - ни одной сквозной, лишь царапины и вмя тины» [15].

По другим данным, обстрел корпуса и башни второго А-34 производился с дистанции 100 м из английской 37-мм длинноствольной пушки производства Vaition Tykkiteday, смонтированной на 6-тонном танке «Виккерс». Снаряды броню А-34 не взяли. Не пробили броню танка и 45-мм снаряды БТ-7. Правда, при обстреле 45-мм снарядами обнаружили разрушение стекол и зеркал смотровых приборов башни, сварного шва и деформацию башенного погона. Однако поражения брони танка все-таки не было. Манекен, посаженный в машину, остался цел. Заведенный перед обстрелом двигатель не заглох, а продолжал нормально работать. После завершения обстрела танк уверенно преодолел глубокий снег и незамерзающий ручей. А вот испытания на герметичность корпуса танка от проникновения горящей жидкости признали неудовлетворительными.

Сразу же после обстрела состоялись испытания обоих танков по преодолению снежного покрова. Их результаты тоже оказались весьма обнадеживающими. В письме начальника АБТУ комкора Д.Г. Павлова и военного комиссара АБТУ бригадного комиссара П.Н. Куликова на имя маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова можно найти такие строки:

«...Слежалый снег глубиной 1-1,2 м танк преодолел свободно. На разворотах, в очень тяжелых условиях, гусеница не спадает...

...Танк обстреливался при заведенном моторе. Мотор при попаданиях не глохнет и продолжает нормально работать. После обстрела танк снова был брошен на преодоление глубокого снега и болотистого, незамерзающего ручья. Танк все препятствия преодолел свободно и показал отличную работу.

Танк А-34 на испытаниях в районе Харькова, апрель 1940 г.

ВЫВОД.

Танк не пробивается 37 и 45 мм бронебойными снарядами и после попадания продолжает работать. Танк намного выше по проходимости всех существующих типов танков и тракторов.

АБТУ КА принимает меры к быстрейшему вводу на серийный выпуск» [10].

Правительственный показ обоих танков в Кремле состоялся не 17 марта, как обычно утверждалось, а 30 марта 1940 г. По воспоминаниям непосредственных участников пробега, а именно испытателя танков И.Г. Битенского, его, а также испытателя танков В.В. Дюканова доставили в Кремль отдельно от главного конструктора М.И. Кошкина под строгим надзором сотрудников НКВД. Не избежал такого же «внимания» со стороны сотрудников Госбезопасности и начальник харьковского КБ. Причем, перед тем как попасть в Кремль, их трижды обыскивали сотрудники НКВД.