© Мария Архангельская, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Отлёт с Нильфхеля прошёл без эксцессов, и отлетали они тем же составом, что и прилетели, плюс Игнасио Вергано, увязавшийся с ними, не совсем понятно в каком статусе. Райан спросил у Давины, что она думает по поводу нового члена их экипажа, на что та, пожав плечами, сказала, что не видит никаких препятствий к тому, чтобы взять в команду ещё одного псионика.

– Простите, Давина, а насколько он осведомлён о нашей с вами миссии?

– Господин Вергано знает, что мы выполняем задание руководства Корпуса.

– А ему известно, в чём оно заключается?

– Известно. Не беспокойтесь, Райан, генерал Канхо его кандидатуру одобрил, и господин Вергано, как и все мы, уже дал подписку о неразглашении.

– Но ведь…

– Послушайте, Райан, я согласилась, чтобы мы приняли эту вашу Карлу, хотя до сих пор считаю, что без неё можно было и обойтись. Примите и вы человека, которого выбрала я. У вас ещё есть вопросы?

– Нет, госпожа капитан.

– Ну вот и отлично.

Новый канцлер Ральф Шиэн пробовал уговорить их остаться до официальных празднований победы, утверждая, что они заслужили свою долю почестей хотя бы потому, что именно благодаря выработанному при активном участии Райана плану войско повстанцев не разбили в первый же час боя. Но в этом вопросе экипаж «Зимородка» проявил редкостное единодушие: оказаться под прицелом камер не хотелось никому. Кроме того, Бернард Лепиньски сделал не слишком уверенную попытку уговорить сына остаться, но когда Макс отказался, не стал настаивать.

Тем не менее без наград они не остались. Вертеть дырки под новые ордена пришлось даже раньше, чем они рассчитывали. Шиэн лично вручил нильфхельские «Синие звезды» Райану, Давине, Карле и Максу. Остальные отделались почётным гражданством Нильфхеля, но небольшой банкет в свою честь пришлось высидеть всем.

– Вам всегда будут рады на этой планете, – прощаясь, сказал Ральф.

«Во всяком случае, до тех пор, пока власть опять не сменится», – мысленно закончил Райан, но вслух этого, конечно, не сказал.

Стартовали они ближе к вечеру, и как только корабль вошёл в прыжок, Мариса ушла на камбуз готовить ужин. Примерно через час почти все собрались в кают-компании, куда Макс прикатил тележку, и они с девушкой в четыре руки расставили на столе посуду.

– М-м… – Игнасио Вергано подошёл к столу и втянул носом воздух. – Давно мне не приходилось обонять таких ароматов. Думаю, на вкус это будет не хуже. Вы отличный повар, юная дама.

– Вообще-то я врач, – уточнила Мариса.

– А разве одно другому мешает? Минусы одинокой жизни – вас некому побаловать чем-то вкусным, и если вы сами не умеете готовить… Кто вас учил, если не секрет?

– Мама.

– Она, наверное, счастлива иметь такую домовитую дочь.

– Да, наверное… – улыбка Марисы слегка поблекла.

– Я сказал бестактность? Простите.

Девушка лишь махнула рукой.

– Я позову Давину, – Райан поднялся было с облюбованного ещё во время перелёта на Нильфхель дивана, но Давина уже входила в кают-компанию. Похоже, что и её привлекли божественные запахи, просочившиеся сквозь неплотно закрытую дверь.

– А, кстати, давно хотела спросить, – сказала Мариса, когда все сели за стол. – Почему вы, телепаты, ходите и зовёте друг друга голосом, хотя всегда можете передать мысли? И вообще, зачем вам общаться вслух, когда вы можете проникнуть другому в голову?

– Затем, что постоянный контакт утомляет, – сказал Райан.

– Утомляет, – фыркнул Игнасио. – В первую очередь это неэтично.

– Не этично, не практично и не симпатично, – согласился Танни. – Можно, конечно, общаться, как мы с тобой тогда, передавая только то, что ты хотел бы передать… Но это значит балансировать на грани, когда нужно и контакт сохранять, и слишком глубоко не лезть, что требует определённого расхода сил. Ты никогда не видела корабельного связника-телепата после боя, когда он несколько часов подряд был вынужден транслировать переговоры? Даже если не было пси-атак, его можно выжимать. Как ни странно на первый взгляд, но полное проникновение куда менее затратно в этом отношении, но кто ж на него согласится без веских на то причин?

– Понятно… – протянула Мариса.

– Хотя, когда нужно просто позвать или что-то спросить, мы иногда действительно ограничиваемся мыслью. Этот как с коммуникатором – можно позвонить из комнаты в комнату, а можно встать с места и открыть дверь.

В комнате повисла пауза – все сосредоточенно жевали. Разговор возобновил Игнасио.

– Надо сказать, что я впечатлён, – сообщил он, обводя взглядом кают-компанию. – Честно говоря, не думал, что Корпус настолько богат, чтобы позволить себе такие яхты и с такой обстановкой.

– А эта яхта не из Корпуса, – Ульрих ухмыльнулся. – Это, можно сказать, боевой трофей.

– От Альянса?

– Не совсем. Скажем так – от их союзников.

– Хотя я не удивлюсь, если окажется, что строили наш «Зимородок» действительно в Альянсе, – заметил Рауль. – Конструкция и обводы здорово смахивают на их военные катера, только с усовершенствованиями и доработками. Но в чём-то вы правы, господин Вергано, такую яхту и Президенту иметь не стыдно.

– Отличный кораблик, – с улыбкой подтвердил Райан. – Я, конечно, не пилот, но, можно сказать, что влюбился в него с первого – взгляда.

Ульрих усмехнулся.

– Ты просто не видел наших «скорпионов», – заметил он. – Вот это действительно кораблики так кораблики!

– Почему же, видел. Но они не слишком удобны. Хороши для боя, не для полётов.

– Так это ж боевые корабли, им и положено. Их даже Конверс оценил. Нынешние альянсовские истребители построены по их подобию, хотя, на мой взгляд, их таки подпортили.

– Просто не все способны выдерживать такие перегрузки, как дейнебы, – отозвался Рауль. – Поневоле пришлось что-то менять в конструкции и ставить более мощные компенсаторы.

– Ваша слабость – это не достоинство, чтобы ей оправдываться, – наставительно сказал Ульрих.

– Но и не недостаток, – парировал Рауль.

– Недостаток, если из-за него портят хорошую вещь. Вон, первые истребители Альянса летали на трофейных, и ничего. Конверс умел использовать оружие врага против врага, и вам бы не мешало у него поучиться.

– Ой, только, пожалуйста, не надо очередного панегирика Конверсу! – вмешалась Давина, протестующе взмахнув рукой. – Мы и так говорим о нём куда чаще, чем он того заслуживает.

Вергано хмыкнул, Карла одновременно с ним фыркнула.

– Ну, уж если он того не заслуживает, то кто вообще заслуживает? – она взяла чашку и отхлебнула. – Можете относиться к нему как угодно, но человек он был великий. И загадочный.

– И что же в нём такого загадочного? – заинтересовался Райан. – Конечно, он оставил после себя немало тайн, как и любой правитель, но это всё, я бы сказал, государственный секреты, а не личные.