– Сделать? – молвила дама-скелет – Когда придет время – мы скажем тебе. Сейчас же ты слишком слаб. Ты мошка с амбициями богомола.

«Ого» – мысленно поразился я.

– Ого – не сдержался я вслух.

– Мы много и часто говорим о тебе и твоем будущем, друг Шмыг – добавил тихо Крутован – Но все сходится к одному – пока что ты слишком слаб. Многое можешь. Многое осиливаешь – весьма многое! До тебя далеко многим куда более сильным воинам! Но кое-что не взять только хитростью. Нужны умения. Нужна сила. Нужна… весомость…

– Весомость – повторил я.

– Верно. Весомость. Тот же Луннарралл был в душе заносчивым мальчишкой. Но он обладал весомостью…

– Я понимаю.

– И не обижайся на слова о мошке.

– Никаких обид – заверил я – Никаких! Поверьте – скоро я стану гораздо сильнее!

– Вот это слова настоящего мужа – улыбнулся сказочник – Верю в тебя, Шмыг! Верю!

– Скоро я вернусь с новыми вестями и добычей – сказал я – Что я должен за исцеление моего друга и партнера Ползуна?

– Мы выполняли просьбу Крутована – прошелестела дама – И проявили уважение к твоему молчанию – мало кто сможет долго молчать, зная, что под светлым солнечным городом скрывается осколок древнего культа смерти. А ты молчишь…

– А я молчу – кивнул я – И буду молчать. Даже не сомневайтесь. Спасибо! И за помощь и за науку и за обещание! Я скоро вернусь!

– Удачи на темном пути, Шмыг. Будь осторожен – напутствовал меня Крутован.

Мертвецы промолчали. Что ж – мертвецам свойственно молчать. Такова их натура.

По лестнице я спускался вприпрыжку. Ползун радостно урчал. Настроение у него было преотличное. Хотя он и съежился до безобразия. Будто вновь в детские штанишки вернулся. Ничего – откормим.

Покидать альгорские катакомбы я пока не собирался. Но и задерживаться не стану – дел полно. А жаль, что задержаться не получится – мне куда уютней в подземной сырой темноте, чем на солнечном свете.

Мой путь лежал по сплошь знакомым местам – вдоль канала сточных вод. Я перепрыгивал через бурых няф, мыши и крысы при виде меня сами прыгали в грязные воды, а пауки торопливо забирались на потолок. Над моей головой светил медный фонарь, меня окутывало облачко магического дыма. В голове крутились чуть обиженные раздумья про «мошку с амбициями богомола».

Разве я не стараюсь расти как можно быстрее? Стараюсь еще как! Я еще не умирал ни единого раза с момента моего рождения! Ни разу! А ведь на мою долю выпало столько приключений и злоключений, сколько не выпадало большинству старожилов! Уверен в этом! Но… глупо обижаться.

Мертвецы смотрят в корень. Глядят на мой скелет – на уровни и умения персонажа. И оценивают по принципу «выживет этот задохлик там куда мы собираемся его послать или сдохнет сразу же?». И пока что их ответ категоричен: «сдохнет сразу же». Оттого и не дают задания. Стало быть, могут послать в столь опасное место что и представить трудно. А страшных локаций в Вальдире хватает – я часами читал их описание в свое время. Буквально захлебывался такими словами как «кровавый кипяток», «каменная молотилка», «ядовитый пар», «воющие гарпии», «разъедающая ненависть» и прочими. В такие места мне еще ой как долго даже и соваться не стоит…

Надо ускорить бег. Хочу заглянуть в гости к мумии, а затем в Багрянец – к верному приспешнику, коего надо холить и лелеять. Никаких планов по отношению к ним нет. Разве что поболтать пять минут с Затхликом и столько же посидеть с Мярром Помойным. Последнего порадую парой предметов. А следом отправлюсь на поверхность, где уже начинает темнеть. Есть у меня срочные дела…

Личная Комната блестела как вылизанная!

Предметы лежали ровными рядами. Вещи висели как в парадном строю. Все на своем месте.

В углу стоит пустой бочонок, поверх него обычный ящик из-под овощей – прихватил их в переулке за ресторанчиком вместе с помойным ведром. В ведре сейчас чавкал Ползун, поедающие остатки спагетти и яблок. Надо же кормить друга…

Я стоял перед пробковой доской, внимательно изучая новые записи. Крутован Сказочник рассказал многое! И мало что меня интересует больше, чем его мрачное прошлое – я хочу знать всю историю Батюшки Крутована. Начиная с сопливой юности и заканчивая королевской тюрьмой.

Что ж… пора отправляться в дорогу.

К Найкалу. Огромному озеру на востоке Старого Континента. Там у меня сразу два дела – узнать что-нибудь о прошлом Крутована и заглянуть в городок Тишайшая Нега, чей облик наверняка портят замшелые руины старого храма.

В путь…

Вытащив чуть потолстевшего слима из ведра, я выскочил из комнаты. Хлопнула дверь. Ноги бесшумно скользили по ступеням. Вор Шмыг отправился к новым приключениям…

Найкал…

Я стоял на краю прибрежной скалы и сверху-вниз смотрел на озеро. Смотрел с большим уважением – несмотря на сгустившийся сумрак Найкал выглядел более чем внушительно. Это не просто лужица… да тут настоящее море бескрайнее разлилось… Виднелись темные бугры островков разбросанных по безмятежной вечерней водной глади. Скользили рыбацкие лодчонки, идущие домой. На берегу пылали костры – у них сидели рыбаки, разбирающие вечерний улов. Им помогали жены, таскающие тяжелые корзины с рыбой.

Деревушка Ветренный Кряж. Крохотная деревушка. Поселение маленькое, но крепкое. Всего десять домов, небольшая площадь, квадратики огородиков, пара пшеничных полей, двадцать с небольшим коров и стадо овец, пасущихся на дальнем лугу. Подгоняемая старым пастухом скотина медленно возвращалась в деревню. Во дворах расставлены столы покрытые белыми скатертями. Приглашающе светят огоньки развешанных на ветвях фонарики должные осветить хозяевам ужин. Чтобы ложку с наваристой ухой мимо рта не пронести.

Тут… тут хорошо… и спокойно…

И как такое место могло породить такого как Батюшку Крутована, которого опасаются матерые урки и кто легко верховодит древней нежитью? Разве тихий пруд может породить акулу?

Вот и узнаю…

Это точно та деревушка – мне было достаточно отыскать местную карту и на ней найти взглядом расположенную на нужном побережье деревню чье название начинается с «Вет…». Поиск много времени не занял – такая деревушка оказалась одна. И по краткому описанию старого Крутована она тоже подходила – невеликое поселение. И крутой берег поблизости. Я в нужном месте – на родине томящего в неволе Крутована Сказочника.

А вон и березки шелестящие неподалеку – светлая рощица на зеленых взгорках. Так и хочется расстелить на травке-муравке потрепанный долгой дорогой плащ, под голову бросить заплечный мешок, улечься, отпить из фляги пару глотков сладкого вина и, немного запьянев, запрокинув голову, смотреть на синее небо сквозь так мирно шелестящую березовую листву…

Ой…

Шмыг. Что это со мной…

Очнись блин! Какой отдых? Какие березки? Вперед! К темным свершениям! А лежать на пепле и смотреть сквозь обугленные ветви на задымленное небо позднее будем!

Кто тут может знать больше всех и при этом обладать временем на разговор? Да еще и быть словоохотливым… причем в закатное время…

Кандидат нашелся сразу. Дедушка. Дряхленький такой. Одетый просто, но со вкусом – белая просторная рубаха, синие штаны и берестяные сапоги до колен. Да. Берестяные. До колен. Из-за плетеных голенищ выглядывали алые портянки. Седую гриву волос перехватывал начищенный до блеска медный обруч. Сидя на завалинке у небольшого окраинного домишки, дедушка глядел на закатный Найкал и задумчиво посасывал длинную травинку с метелочкой на конце. Интересный дедуля…

– Добрый вечер, уважаемый – улыбнулся я во весь рот и не забыл поклониться.

«Поясница чай не переломится» – как в сказках пишут. А пользы много.

– И тебе не хворать, чужеземец – снизошел до ответа задумчивый старик – С чем пожаловал в деревушку?

– С миром – не промедлил я с ответом.

– С миром… – повторил старик и, неожиданно тяжело вздохнув, сказал тихо – Сколько того еще мира осталось… чуешь? Гарь по воздуху плывет. Видишь? Дома пылают чадно. Плачут волны свирепые батюшки Найкала, тела мертвые на берег вынося и песком укрывая… был мир… да сплыл…