Из крупного села Тишайшая Нега превращается в провинциальный крепкий городок. Каменных домов все больше.

Все больше рук швыряющих в черное отверстие дары. Растущие стены вокруг «могилы». Резные колонны, выложенный каменными плитами двор. Могила превратилась в храм.

Стопки монет. Счастливые лица горожан. Переполненные рыбой сети.

Появляющиеся в городе другие храмы. Гневные лица жрецов машущих руками на построенный монстру храм. Все меньше рук бросающих дары. Первые трещины на каменных плитах. Первые следы запустения.

Всего одна старческая рука бросающая в дыру кусок хлеба.

Только черное отверстие. Рук больше нет.

Покрытый мусором пустой двор. Выпадающие из стен кирпичи…

Одинокая фигурка согбенного старостью художника стоящего у конца фрески и дорисовывающий этот же кадр – согбенную фигурку одинокого художника рисующего последний кадр…

Конец.

– Да-а-а… – выдохнул я, растирая лоб – Вот это поворот…

Если обобщить…

В незапамятные времена, когда Тишка был простым селением, на него напали вышедшие из воды жуткие твари. Нападение отбили, но вскоре оно повторилось. Постепенно нападения становятся регулярными. Жители дают отпор, одновременно строя защитные сооружения. Они замечают тянущиеся от монстров нити. И однажды в чью-то светлую голову приходит догадка – а что если не рубить эти нити, а потянуть за них разом и вытянуть того, кто скрывается на том конце?

Сказано – сделано.

Взяли и потянули. И вытянули некую тварь, для которой уже приготовили на всякий случай глубокую каменную могилу. Успешно монстра туда сбросили. Яму закупорили. Нападения прекратились. Жизнь вошла в прежнее русло. А затем какой пацан бросил в появившуюся в плите дыру кусок сыра. За это был наказан матерью. Но в тот же день сети рыбаков оказались переполнены рыбой. Богатейший улов. Кто-то связал воедино события. И на следующий день рискнули бросить в ту же дыру еще немного съестного. И снова – богатейший улов. Так и пошло… из плененной злобной твари монстр превратился в талисман города. Жители стали настолько богаты, что принялись закупать дорогие товары и строить каменные дома. Селение превратилось в город. И в нем появились храмы – посвященные светлым божествам. И стоило жрецам узнать про возмутительный языческий культ, как они тут же воспротивились такому бардаку и начали запрещать кормить монстра. Постепенно построенный вокруг тюрьмы твари храм пришел в запустение. Остался только один старик продолжающий приносить редкие дары – возможно этот старик был тем самым пацаном, что бросил первый кусок хлеба. И он же, уже стариком, бросил последний кусок хлеба плененному существу совершившему столько плохого и доброго одновременно…

На этом фреска заканчивалась.

Но додумать дальше труда не составило. Постройки разрушились, скрылись под землей. Осталась темная память и место не застраивали. А спустя много веков решили наконец раскопать развалины и дать им новую жизнь – построить на этом месте какой-нибудь другой храм. Светлый храм.

Раскопали. Нашли спуск в подземелье, что было возведено над плитой прикрывающей узилище. А тварь, видимо, за прошедшие века сумела расширить отверстие и подняться выше. И дождалась первых гостей – строителей – незамедлительно употребив их в качестве бегучих и визгучих сосисок.

Ясно…

И что мне теперь со всем этим знанием делать?

Использовать!

Причем использовать с умом! Использовать толково!

А для начала – переписать увиденную и понятую историю вкратце на отдельный листок бумаги. Распечатать обработанные фотографии фресок. Прикрепить все на стену. Для усиления эффекта поставить на листе с историей красный восклицательный знак.

И мысленно похлопать себя по плечу – я молодец. Вылазка в музей обернулась важной находкой.

Я определенно молодец!

Теперь на время «отложить» историю. И взглянуть на железные штуковины. Что это?

Определенно обломки. Металл. Не драгоценный. Во всяком случае это не золото и не серебро. Обломки согнуты, местами расплющены. Жестокая деформация повсюду – будто железяку пережевал и выплюнул крокодил. Умей он плеваться… Одно очевидно – раньше эти штуки были единым целым. И тут мне снова пригодится компьютер…

Немного поколдовав, разрезав снимок на кусочки, я попытался собрать паззл. И в результате получил нечто вполне конкретное – на экране был изображен двузубый длинный наконечник странного копья, или, что более вероятно, наконечник гарпуна. На одном кусочке я обнаружил что-то вроде клейма, но в этом мире до обломка не дотянуться, не перевернуть. В Вальдире рассмотрю. Распечатав снимок, приколол его к доске. И занялся безделушками… Но занимался ими недолго, сразу решив, что это обманка. Слишком уж разные они были. Тонкие медные браслеты, камешки с резьбой, стеклянные бусы, роговые амулеты. Это дары. Дополнительные подарки для дарующего богатый улов существа запертого в темной глубокой тюрьме. Бросали что не жалко.

Пора.

Встав, потянулся, оценил состояние тела. Недовольно поморщился – ощущается вялость. И это после плавания. Нехорошие сигналы подает мой тренированный организм. Сделаю ему подарок в виде ста приседания и пятидесяти отжиманий. Ну и пройтись по комнате на руках. И пару раз оттолкнуться от стены ногой. Тело отозвалось испариной благодарности, мышцы обрадованно загудели. Вот теперь хорошо. Отразив в короткой записке свои сегодняшние достижения, включил кокон и умчался на три минуты в душ.

Пора…

Вальдира ждет меня.

Пуск…

Вспышка.

Вор Шмыг вернулся!

Неприкосновенная ЛК не изменилась. Ползун безмятежно спал в ведре. Не став пока тревожить слима, первым делом подошел к столу и разгреб трофеи. Вот и обломки. Поднес поочередно к глазам.

Ну да. Как и ожидалось, система не спешила на помощь, давая возможность самостоятельно пошевелить мозгами – а заниматься этим мало кто любит в наше время, если верить словам мамы Лены.

«Ржавый железный обломок. Годен для переработки в железный слиток».

«Ржавый железный обломок. Годен для переработки в железный слиток».

«Ржавый железный обломок. Годен для переработки в железный слиток».

«Ржавый железный обломок. Годен для переработки в железный слиток».

А вот тут чуть интересней.

«Ржавый железный обломок. Годен для переработки в железный слиток».

Обычный металлолом пачкающий руки ржавчиной. Но на нем видна метка мастера создавшего сей предмет в незапамятные времена. Треугольник. Внутри треугольника довольно серьезная рыбища с пронзенной гарпуном спиной. Рыба изогнулась от удара, подняв голову и хвост. И гарпун вместе с рыбой образовали рисунок чем-то похожий на якорь.

Сложив обломки на стол, прикрыл их куском старого плаща. Разложил рядышком безделушки. Ни единого плюс к статам персонажа они не дают. И вообще никаких бонусов. Не годятся даже для продажи – требуют тщательней очистки и ремонта. Ладно. Их тоже отложим пока в сторонку. Отряхнув руки от вековой пыли, взялся за куда более интересные трофеи – предметы искусства.

Я стал музейным вором!

Ей-ей! Да, ограбил далеко не Лувр – если бы таковой существовал в Вальдире. Но все же! Я все проделал быстро и четко. Напортачил только в конце, причем грубо, но сумел исправить ситуацию и достиг цели. И самое главное – остался неопознанным.

Картины я продавать не собирался. Покопавшись в определенном под свалку углу, нашел несколько гвоздей. Вооружился камнем и, выбрав стену, вбил несколько гвоздей. Стену для картин выбрал так, чтобы сидя за письменным столом мог их видеть. Развесил. Отступил. Полюбовался. Парочку перевесил. В центре оказалась березовая роща с алой листвой. Вот и отлично.

Мне пора на улицу. На улице предрассветная темень. Самое время для воровства. Но я собираюсь держаться строго в рамках закона. Мне нужен собеседник. И я догадываюсь, кто им может стать в такое время суток…

Где искать на предрассветных улицах собеседника?