Последние слова заставили меня вздрогнуть, отодвинув покушение на второй план.

То есть, переночую у него? Неужели лорд Фарлер собирается просто сейчас овладеть мною? Но как же? Почему? И что же мне делать? Ведь если он правда решил так, я же никак не могу помешать ему — сильному физически, могущественному темному магу, обладающему высоким положением в этом обществе. Неужели все, что мне останется, это расслабиться и позволить странной страсти перенять контроль над моим сознанием?

Прежде чем ураган беспорядочных мыслей хоть немного унялся, я поняла, что мы стоим посреди роскошной комнаты с большой кроватью, которая отнюдь не являлась моей спальней. Неужели это… покои лорда Фарлера?

Казалось не обращая внимания на мое оцепенение, мужчина поднес меня к постели и осторожно положил на спину. Ох… он в самом деле… в самом деле собрался сделать это?

Сердце выпрыгивало из груди, пальцы дрожали, даже дышать было трудно. Его тело надо мной было таким горячим, сильным, манящим, что я просто чудом сдержалась от того, что бы взять и прямо сейчас прикоснуться к нему, расстегнуть рубаху и скользнуть ладонями по рельефным мышцам.

— Спи спокойно, Этель, здесь тебе нечего бояться, — прошептал он в мои губы, касаясь вздрогнувшего живота. — Даже если вдруг возникнут проблемы, я буду рядом, в соседней комнате, на диване.

А уже в следующий миг жар крепкого тела отдалился, когда лорд Фарлер отошел от кровати, направляясь к выходу из комнаты.

— И да, имей ввиду, — добавил он, уже приближаясь к двери в гостиную. — Готовься к тому, что завтра ночью ты потеряешь свою девственность.

Прежде чем смысл сказанного дошел до меня, дверь спальни закрылась. Несколько следующих секунд я неподвижно пролежала на месте, просто не в силах переварить эти слова. А после ощутила, как у меня засосало под ложечкой.

Теперь это были не догадки и страхи. Опекун прямым текстом сказал, что собирается сделать со мной. А главное — сообщил, когда именно. Но ведь это… это неправильно. Неужели в королевстве Арчесар подобное позволено? Чтобы мужчина, имея полную власть опекуна над девушкой, мог принуждать ее к сексу?

Вот только из воспоминаний Этель я знала, что это в самом деле так. Конечно, подобное случалось крайне редко — обычно те, кого родители выбирали в роли опекуна на случай своей преждевременной кончины, были с семьей в хороших отношениях, и не поступали настолько низко если не из доброты к осиротевшей девушке, то по крайней мере из уважения к ее родителям.

Но мой случай был одним из исключений. Потому что я находилась под опекой того, кто меня банально выиграл, словно вещь. А значит у него и не было причин особо со мной церемониться. Тем более что моему вероятному будущему браку отсутствие невинности не мешало.

Не находя себе места от волнения из-за понимания того, что мне предстоит уже следующей ночью, я так и не смогла заснуть до самого рассвета. Что самое смешное, когда начало светать, я все же провалилась в сон и проснулась уже после обеда, по — прежнему лежа в постели Седрика Фарлера. Самого темного мага в покоях к тому времени, естественно, уже не было. Потому все, что оставалось мне, это покрепче завязать халат и пойти в свои комнаты, всем сердцем надеясь, что не встречусь по пути с прислугой, и уж тем более — с внезапно нагрянувшим Питером.

Что примечательно, вернувшись в свои покои, я нашла в спальне на кровати новую ночную сорочку: длинную, белоснежную, с тонкой перламутровой вышивкой на лифе, рукавах и по подолу. А рядом с ней — маленькую записку: «Для сегодняшней ночи».

Запаниковав, я смяла клочок бумаги и швырнула его куда попало, разом рухнув на кровать рядом с «подарочком». Меня переполняли волнение, страх, непонимание происходящего. Но что хуже всего — пугающее предвкушение. Волнующее вожделение от мыслей о том, что я почувствую этого мужчину внутри себя, буду извиваться и стонать под его ласками.

…Главное чтоб сразу после этого он не прикончил меня, принося в жертву для завершения своего рабочего проекта. Ибо вероятный шикарный секс шикарным сексом, но черт возьми, переспать с мужчиной, пусть даже очень притягательным, однозначно не было у меня в списке вещей, ради которых не жалко и умереть. Решив немного отвлечься, я попросила горничную принести обед и переоделась. Весь день прошел для меня, словно в тумане. И лишь ближе к вечеру я, испуганно взглянув на часы, подумала о том, что следует принять ванну — раз уж мне предстоит переспать с привлекательным мужчиной, будет как — то невесело ударить в грязь лицом, банально не помывшись, прежде чем надевать эту новенькую красивую сорочку.

Горячая вода и ароматические соли помогли немного расслабиться. На несколько минут даже пришло ощущение легкой беззаботности, с которой я начала мурлыкать какую-то легкую песенку.

Ну а потом… а потом я, выйдя из ванной и обтирая волосы, бросила взгляд на кровать, где лежала белая ночная сорочка, и тело снова пробило дрожью. Уже скоро. Совсем скоро.

Дрожащими руками я сбросила халат и взяла с простыней белый хлопок, вышитый перламутром.

Мягкая ткань легла на кожу, нежно ее обнимая. Напряженно дыша, я посмотрела в зеркало и в который раз поразилась красоте своего нового тела — стройного, молодого, изящного. С плавными изгибами и соблазнительными формами, которые легко угадывались сквозь легкую ткань.

И сегодня это тело отдастся Седрику Фарлеру.

Интересно, а желает ли он меня в действительности? Или же ему нужно не более, чем провести свой ритуал, а на секс со мной ему будет совершенно наплевать?

Поежившись от этих мыслей, я надела шелковый халатик поверх сорочки и села в кресло, поглядывая на часы в перерывах между беспорядочными нервными размышлениями.

Внезапно вспомнилась совершенно дурацкая мысль: девственность Этель. Поглощенная волнениями от предстоящего секса с опекуном, я даже как — то забыла о том, что ведь в первый раз это довольно больно. Так что вряд ли я получу от процесса особое удовольствие. В таком случае будет особенно обидно, если сразу после чисто технической дефлорации темный маг прикончит меня на жертвенном алтаре.

Почему — то в этот момент мысли снова вернулись к дяде Клаусу. Тому самому человеку, который был достаточно безрассуден и бессовестен, что бы поставить во время карточной игры контракт на опеку собственной племянницы. Интересно, что с ним сейчас? С тех пор, как поместье лорда Фарлера стало моим новым домом, я ничего не слышала о нем. Он не только не навещал меня, но даже не писал. Скорее всего, мой опекун не позволял ему связываться со мной… хотя не следовало исключать и того, что Клаус Мизери попросту не пытается. Или из-за стыда и чувства вины передо мной, или потому, что гордость не позволяет. Либо он решил, что раз уж «профукал» племяшку, то так тому и быть, незачем ворошить прошлое.

Вопрос был в другом: почему родители Этель передали опеку над ней человеку со столь серьезными проблемами, как игровая зависимость? Конечно, дядюшка Клаус был ближайшим родственником, и отец понимал, что он никогда не обидит ее. Но в то же время неужели нельзя было подыскать более надежный вариант, нежели бывший игроман, да еще и в стране, где поставить можно буквально что угодно? Как-то все это слишком странно и подозрительно…

Лорд Фарлер неожиданно появился посреди моей гостиной, разом прерывая все размышления. Совершенно спокойный, опрятный, одетый в свободную черную рубаху и плотные штаны.

— Пойдем, — сухо скомандовал он, глядя прямо на меня.

Затаив на миг дыхание, я медленно поднялась с кресла и сделала несколько неуверенных шагов к нему. Но уже в метре от опекуна замерла, не в силах подойти ближе.

Ничего не говоря, мужчина сам шагнул ко мне, беря за руку, и уже миг спустя я оказалась в мрачной комнате с каменными стенами, освещенной стоящими в углах факелами. И в самом ее центре возвышался большой каменный алтарь, усыпанный толстым слоем сухих красных листьев!

Нет, только не это. Неужели мои опасения были не беспочвенны? И сейчас Седрик Фарлер в самом деле… в самом деле убьет меня, едва лишив девственности? Пожалуйста, нет, я не хочу умирать!