— Гражданский персонал сюда нужен, — проворчал Антипов, собирая тару, — точно тебе говорю.

Курода промолчал, забирая остатки.

— Ну, давай, — перешел я на русский, когда закрылась дверь за вышедшими из кабинета мужчинами. — Что там у тебя?

— Я по поводу своих бывших соклановцев. Вчера как-то не до этого было. В общем, во вторник прилетает мой бывший командир.

— Я думал, он дольше будет техников собирать.

— Он один прилетает. Точнее, не один, а вместе с моим другом и еще парочкой человек… Но при этом без техников.

— Причины есть? Может, ему помочь чем-то надо?

— Причины… Он не хочет звать людей в неизвестность. Вот и летит своими глазами все увидеть.

— То есть ждет меня серьезный разговор. Я правильно понял?

— Да. Но оно того стоит. Если ты сможешь привлечь его на свою сторону, будут у нас и техники, и… в общем, люди будут.

— Погодь. Ты сейчас намекаешь на то, что этот твой бывший командир может привести с собой много людей. Не пару-тройку бойцов, а… сколько?

Охренеть. Он замялся.

— Я точно не знаю. Не в курсе, что там сейчас на родине творится. Тем более не знаю, что стало с остатками моего бывшего клана. Но из моей тысячи выжило порядка трехсот человек. И как минимум сотня осталась без работы. Из них, думаю, не все рискнут податься в Японию. Но, зная Жень-Женя…

— Кого? — не понял я.

— Беркутов Евгений Евгеньевич. Жень-Жень.

— А-а-а. Понятно, — произнес я с улыбкой. — А у меня Вась-Вась есть, — закончил я невпопад.

— Ну, будем надеяться, что и Жень-Жень появится. Так вот, зная Жень-Женя и его хватку, набрать он сможет не меньше трех десятков. И это бойцов. Техники… э-э-э… ну уж не меньше десятка. Я-то с этой братией не очень контачил, а ему по должности положено было. Не дай бог, в тысяче у кого МПД не фурычит или у МД манипулятор клинит. В общем, времени он с технарями проводил немало. Но и это еще не все. Об этом обязательно зайдет разговор, потому заранее предупреждаю, — прервался он, массируя лоб. — Гражданские. Я не я буду, если он не присматривает за семьями погибших. Хоть одним глазком, пусть и не за всеми, но руку на пульсе он держит. Просто чтобы, если что, порекомендовать кому-нибудь работника. Или работницу. — И вдруг без перехода закончил: — Я ничтожество по сравнению с ним. Слабак. Как только все закончилось, в том числе и месть, я бросил свою старую жизнь, предпочитая не думать о прошлом, о тех людях, что в этом прошлом остались. В последний год я даже слухи о доме старался стороной обходить. А он нет. Он там до сих пор барахтается, пытаясь помочь кому можно, — сжал он кулаки. — Клана нет, кончился, а он как будто и не знает об этом. — Тут он замолчал, уперев взгляд в руки. И, шумно выдохнув через пару секунд, усмехнулся: — Что-то я скис, хех. В общем, глава, думай. Но учти, у Жень-Женя дома своя фирмочка есть, до твоей, конечно, далеко, но зато он там сам себе голова. Так что наниматься он к тебе не будет. Командир всю жизнь был частью чего-то большого, и я уверен, он не прочь это что-то вернуть. Но дома… — замолчал он, — даже и не знаю, как это сказать… Места заняты, — развел он руками. — Даже если бы нас приняли в какой-нибудь клан, мы бы так до конца жизни и остались пришлыми. Да и… а-а-а, не важно. Ладно, я надеюсь, ты понял тот сумбур, который я на тебя выплеснул. Пойду я, пожалуй, — встал он. — Не забудь, он прилетит во вторник. Уверен, ты сможешь его убедить присоединиться к тебе.

Уверен он. Наговорил тут… разного, а мне теперь сиди, разбирайся. Но мужик этот Беркутов явно что надо. Хорошо бы было уболтать его… И-иэ-эх. Уверен он.

Ну и где эта скотина?

— Горо! — крикнул я в который раз, не особо надеясь на результат.

Сейчас я находился в гараже при базе и искал своего горе-водителя. Хотя какой это гараж, просто еще один ангар из тех, что ставятся за пару дней.

— Сакурай-сан?

Обернувшись на голос, увидел двух бойцов, сейчас одетых в комбинезоны. Один из них держал в руках саквояж с инструментами, а второй несколько ключей и отвертку.

— Вы моего водителя не видели? — спросил я их.

— Вон он, — показал себе за спину тот, что с саквояжем, — за нами идет.

Ну, слава богу. Пятнадцать минут поиска окончились там, где и начались.

— О, привет, босс. Уезжаем? — произнес вошедший в гараж Горо. Он, кстати, тоже не порожняком шел. В данный момент он тащил в обеих руках канистры. Блин, даже злиться на него не получается. Да и не за что.

— Что у тебя с телефоном? — спросил я его.

— Сломался.

— Вот так взял и сломался?

— Не, сначала я на него сел. — Синхронный хмык, раздавшийся от прошедших мимо меня мужчин, заставил его состроить виноватое лицо.

— Ладно, заодно и телефон тебе купим. Давай шустрей с этим, — указал я на канистры, — что ты там хотел сделать. Поедем «майбах» забирать.

— О-о-о! Уже бегу, босс. Дайте пять минут, и я буду готов.

— Давай-давай, — махнул я на него рукой, другой доставая мобильник. — Здрав будь, Василий, ты где сейчас? О, там и будь, мы через… сорок минут примерно будем мимо проезжать, подберем тебя. Нет, ничего важного, «майбах» надо забрать, ну и «порше» домой отогнать. Угу, давай. Хотя, знаешь, рассчитывай на час, — покосился я на Горо, — по-любому в пробку попадем. Да, давай.

Дорога туда, улаживание формальностей, подписание документов, ну и пройтись еще раз по автоцентру… Под конец, прикинув время на дорогу, я понял, что если хочу выспаться, то ехать мне предстоит прямиком домой.

Подъезжая к кварталу Кояма, мы повстречали процессию, увидев которую Рымов, сейчас бывший за рулем «порше», даже притормозил.

— Не, ты глянь, шеф, — произнес он, глядя в боковое окно, — бригада.

В этом мире данное слово имело несколько иной, хоть и похожий смысл. Более… законопослушный. И, в отличие от моего родного, международный.

— Ну-ка, останови, — похлопал я Рымова по плечу. А когда он остановился, вышел из машины.

Бригада шла молча. Мягкие лапы не оставляли следов на асфальте, ступая бесшумно. Опущенные к земле морды то там, то тут вскидывались вверх и вновь опускались вниз. Хвосты подрагивали в нетерпении. Они шли на сходку с соседним районом и не собирались отступать. Они не верили, что могут проиграть, ведь с ними был он. Заранее вздыбленная шерсть, грозные усы и хвост трубой. Великий кошачий кормчий вел свою армию на священную войну. Сегодня соседские псы познают пламя священной мести. Он заставит их вспомнить ту ночь. Вспомнить и пожалеть, что не уступили ему дорогу.

Я насчитал четырнадцать крупных псов, идущих впереди, и еще семь более мелких, семенящих сзади. Ну и, конечно, Идзивару. Злобный кошак вел все это собачье воинство, находясь на передовой. Слегка оторвавшись вперед, показывая, кто тут лидер и за кем именно все идут. И хоть бы одна псина тявкнула.

— Решил разогнать процессию, шеф? — спросил Рымов, выйдя вслед за мной из машины.

— Это же свои, Василий. Пойду подсоблю. Ты в принципе можешь уже домой ехать, мне тут идти немного осталось.

— Нет уж, чтоб я пропустил битву столетия? Не бывать этому. — Явно подстраховать меня решил. Не верит, что для меня это безопасно.

— Как знаешь, — засунув руки в карманы брюк, я направился в сторону ушедшей бригады.

На место действия я подошел как раз к моменту встречи противников. Выстроившись фалангой, крупные представители собачьего племени нашей стороны сгрудились прямо напротив основной массы противника. А мелочь собралась чуть в стороне, готовясь ударить во фланг. Все-таки собаки не зря состоят в родстве с умнейшими представителями псовых — волками.

Не останавливаясь, я прошел сквозь строй собачьих бойцов из квартала Кояма и остановился рядом с котом.

— Мне кажется, усатый, или это твои кровники? — задал я вопрос коту. Удостоившись в ответ взгляда Идзивару, стал свидетелем того, как кошак увеличивается раза в два за счет и так уже, казалось бы, вздыбленной шерсти. — Ну точно, кровники.