Дочитав до конца некролог, Карлтон Холивелл бросил газету на стол рядом с тарелкой с завтраком и довольно улыбнулся.

Все произошло вовремя. Клод Фрейзер явно зажился на этом свете, но и ему пришел конец. Что же это означало для «Гольфстрим Эйр»?

Холивелл знал, что благодаря выкупленной закладной Рафаэль Кастеляр крепко держит «Голубую Чайку» в руках, а после смерти старого маразматика его влияние и власть усилились, пожалуй, еще больше. Кроме того, этот бразильский выскочка удачно женился на внучке старика, и теперь «Голубая Чайка» стала его семейным предприятием.

Жаль, конечно, что Клод Фрейзер не загнулся хотя бы на пару недель раньше. Тогда, быть может, Холивелл и сам успел бы урвать кусочек наследственного пирога.

Но ничего, рассудил он. У него еще оставалась Арлетта, и он в любое время мог снова окрутить ее. Эта дамочка явно питала нездоровую страсть к крутым парням, а он был именно таким. К тому же Холивелл был младше ее лет на пять, что чертовски ей льстило, так что все складывалось, пожалуй, наилучшим образом.

Если Арлетта сумеет наложить лапу на свои двадцать пять «процентов акций сейчас, то для него это будет превосходный шанс. Он может, на выбор, либо выкупить их у нее, либо просто уговориться с Арлеттой так, чтобы она позволила ему распорядиться ими от своего имени. Вот тогда эта сука Джессика и ее бразильский супруг узнают, кто такой Карлтон Холивелл! Им придется изрядно поплясать, чтобы избавиться от него; во всяком случае, он сделает все, чтобы Кастеляру это обошлось как можно дороже.

От этих мыслей Холивелл пришел в такое возбуждение, что не выдержал и нервно потер руки. Эта перспектива ему нравилась. Очень нравилась.

Муж Джессики — эта бразильская обезьяна — изрядно действовал Холивеллу на нервы. Он уже давно попортил бы ему фотокарточку, если бы точно знал, что это сойдет ему с рук. Увы, Кастеляр был слишком опасен, так что удовольствие приходилось отложить на неопределенный срок. К счастью, у Холивелла было достаточно друзей, которые были бы не прочь пустить КМК ко дну и обломать рога ее новому владельцу, так что в крайнем случае он мог рассчитывать на их содействие.

Он решил, что сделает это обязательно, но только потом, когда все как следует обдумает. Сейчас ему нужно было обработать Арлетту.

При мысли о ней внутри у Холивелла снова все вскипело. Ревнивая, языкастая сволочь, как она смеет указывать ему, что и как делать?! В их последнюю встречу ему даже пришлось как следует приложить ее, и он готов был сделать это вновь, если она не угомонится и не перестанет приставать к нему со своими дурацкими подозрениями. Правда, Арлетте подобное обращение пришлось не по нраву, так что она даже сбежала к своей сумасшедшей матери, но Холивелл был уверен, что сумеет заставить ее плясать под свою дудку.

И он уже знал — как. Пару раз Арлетта намекала ему, что не прочь выйти за него замуж, и Холивелл был готов на это пойти. Для таких, как Арлетта, обручальное кольцо на пальце значило чертовски много. Правда, на первый взгляд она производила впечатление женщины современной, раскованной, не страдающей комплексами, однако это была одна лишь видимость. В глубине души Арлетта оставалась до смешного привержена традициям, и на этот крючок ее можно было поймать. Эта старая шлюха буквально зациклилась на браке, и убедить ее в том, что с ним ей гарантировано райское блаженство, Холивеллу представлялось совсем не трудным делом. Он даже готов был действительно жениться на ней, лишь бы получить свое, а там… там будет видно. Возможно, они даже проживут вместе сколько-то времени, а потом он что-нибудь придумает.

Кое-что Холивелл приготовил и для Арлеттиной дочки: Джессике тоже необходимо было дать укорот. Некоторое время он с наслаждением смаковал мысль о том, что, женившись на Арлетте, он станет отчимом Джессики Мередит. Вот будет смеху-то!.. Нет, положительно в семейной жизни есть свои маленькие удовольствия.

Отсмеявшись, Холивелл неожиданно помрачнел. Пожалуй, с Джессикой у него ничего не выйдет. Он не сомневался, что, пока идет объединение компаний, Кастеляр захочет держать ее под контролем, а это скорее всего значило, что он попытается увезти ее к себе в Бразилию. Вот только согласится ли она? Девчонка была не из тех, что сдавались, стоило только мужчине слегка повысить голос, да и управляя фирмой вместо старика, она явно вошла во вкус. Во всяком случае, до тех пор, пока на карту поставлен такой большой куш, как «Голубая Чайка», черта с два она куда-нибудь уедет!

Итак, на чем же ему остановиться? Какую избрать тактику?

Холивелл пошевелился в кресле. Вчерашние похороны он пропустил, а ведь было бы очень неплохо появиться на поминках. Но ничего, он пошлет в «Мимозу» цветы с коротенькой соболезнующей запиской, а сам заглянет к Арлетте и наплетет ей что-нибудь насчет того, как ему жаль и ее, и ее старика. Потом надо попытаться утешить Арлетту… Да, это будет самое выигрышное начало, а там он найдет способ пролезть в дамки. Главное сейчас — это восстановить отношения с Арлеттой, а когда все козыри будут у него на руках, он сумеет поставить эту слабую на передок бабу на то место, на котором он захочет ее видеть.

Было около двух часов пополудни, когда Холивелл припарковал машину на бульваре Сен-Чарльз неподалеку от дома, где жила Арлетта. В первый раз он заходил к ней часа три назад, но старой кошелки еще не было, из чего Холивелл заключил, что она, должно быть, все еще в усадьбе старика или у матери. Но на этот раз он сразу заметил на стоянке знакомый «БМВ».

Выбравшись на тротуар, Холивелл подтянул ремень и пригладил волосы, глядясь как в зеркало в тонированное лобовое стекло машины. Он уже преодолел почти половину расстояния, отделявшего его от дома Арлетты, когда дверь подъезда распахнулась и навстречу ему вышла молодая женщина. Светловолосая, гибкая, она явно очень спешила и не сразу заметила Карлтона Холивелла, который стоял прямо у нее на дороге.

Это была крошка Джессика собственной персоной.

Лишь едва не наткнувшись на него, она подняла взгляд, и ее лицо сразу стало замкнутым, почти враждебным.

— Рад, рад, — прогудел Холивелл самым сердечным тоном. — Вот не ожидал встретить вас здесь!

— Я тоже, — отрезала Джессика голосом холодным, как зимний ветер с озера.

— Готов спорить, вы были у деда на похоронах и, наверное, вернулись вместе с Арлеттой. Прошу принять мои соболезнования. Такая печальная новость и такая неожиданная…

Похоже, его торжественный тон и очевидное участие не произвели на нее должного впечатления. Бросив через плечо нетерпеливый взгляд, Джессика спросила:

— Вы знаете мою мать?

— Можно и так сказать. — Холивелл дернул бугристым плечом. Пусть сама гадает, что это может значить.

— И давно?

— Уже несколько лет. Мы посещаем одни и те же бары и клубы. А что?

— Да, собственно, ничего, — коротко ответила Джессика. — Странно только, что вы не упомянули об этом, когда мы встретились в первый раз.

— Как-то к слову не пришлось. В конце концов, я приходил по делу, а не для того, чтобы поболтать.

На самом деле тогда ему просто нечего было сказать. Арлетту — эту свою золотую рыбку — Холивелл поймал в сети уже после их достопамятной встречи, когда все остальные средства уже были испробованы и он начал терять свободу маневра.

— Это-то меня и беспокоит! — насмешливо протянула Джессика. — Странная, знаете ли, вещь — близкие знакомства между конкурентами…

Холивелл чуть приподнял верхнюю губу, обозначив не то улыбку, не то волчий оскал.

— Как я вас понимаю! — сказал он, лицемерно вздохнув. — Теперь, когда у вас, можно сказать, развязаны руки, вы опасаетесь за «Голубую Чайку» гораздо больше, чем раньше.

— Я просто чувствую большую ответственность, если вы это имели в виду.

Ее спокойствие и выдержка начали доставать его до печенок.

— Да не берите в голову, — бросил Холивелл. — Все равно Кастеляр не даст вам самостоятельно ни шагу ступить.

— Вам это, конечно, известно гораздо лучше, чем мне.