Если бы мне не нужна была Амелия, если бы к ней не имелось множества вопросов, требующих ответа, прошел бы мимо этой чертовой интриганки, какая едва к праотцам не отправила. Ублюдков я запомнил — те скинули капюшоны, и судя по фигурам, именно они мне и повстречались. После бы аккуратно выяснил про деятелей всю подноготную, узнал бы, как можно обезвредить обладателей тотемов, а затем дотошно расспросил бы каждого о жизни. Прямо сейчас это было невозможно. Средств вывода из магического сна у меня не имелось, как и непонятно, какими умениями те обладали.

Поэтому выбор очевиден, а сонная граната сработала штатно, хотя лучше бы придурки предварительно оглушили Амелию.

Трофеи брать не стал. Даже деньги. Кошели же были увесистыми и полными. Прикончить бандитов ножом Амелии, как ни пробовал не смог. Оттого они и были так уверены в себе, не обращая внимания на вполне рабочий инструмент в руках женщины. Клинок продолжал замирать в трех-четырех сантиметрах от тел, не в силах преодолеть незримую преграду. Попробовал порезать, и не потому, что отчаялся и делал все возможное, а проверял в обстановке приближенной к боевой, специфику артефакторной защиты. В целом, даже сотня ударов, нанесенная в разные части тела не достигла результата. Но имелась существенная разница. Так, в местах нахождения жизненно-важных органов оно срабатывало на большем расстоянии, чем в других и было плотнее. Если при попытке отрезать палец лезвие погружалось, будто в кисель, какой становился все плотнее и плотнее, то удар в шею натыкался на стальной лист. Конечно, все условно, тактильно и абсолютно субъективно.

А вот следующие мои действия обогатили новыми знаниями — привязанный родовой клинок в руках врага наносил тебе ранения так же успешно, как и любой другой. Это сразу вонзил кинжал главного ему же в область сердца, но удерживая рукоять рукой безвольной Амелии. Оружие вошло с некоторым усилием, а затем после раздавшегося тонкого звона, залетело до самой рукояти, как по маслу. Конечно, лучше бы не фатально на данном этапе разить супостата, но… откровенно опасался — начну вдумчиво резать похитителей, они очнутся от сладкого сна, тогда мне не поможет и скрытность.

Завоняло паленым и обугленным мясом.

Точно, перстень на среднем пальце разбойника испарился, сжигая плоть до кости. Садиста-молчуна отправил к праотцам тоже легко. А затем, принялся наносить хаотично удар за ударом, представив примерные действия знахарки в состоянии аффекта. Не забывал об углах вхождения, положении мужиков, как и оставлять необходимые следы — где кто падал, как и куда лилась и брызгала кровь. Боевой раж и исступленная злоба женщины вылилась в почти полторы сотни ножевых на двоих преступников, как проникающих, так и режущих.

Крыл матом знахарку и себя, как ни старался, но изгваздался в кровяке за эти пять-семь минут, превращая тела в окровавленные куски мяса. Целительницу тоже с ног до головы искупал. Затем, вроде бы получилось создать четкие следы, что она где-то ползла, где-то передвигалась на коленях, а где и шла, выбираясь из подземелья. Задумался. Накрылся, похоже, тайный вход медным тазом.

А еще один скользкий момент, какой я сразу не продумал, это ответ на вопрос, каким образом знахарка выбирается в этой истории наружу, если проем перекрывался автоматически, даже если злоумышленники его забыли закрыть?

Хотя…

Все действо с резней не продлилось больше трети си, отморозки, зная о феномене решетки, не стали заморачиваться с возвращением ее на место. И боевая знахарка, покрошив всех и вся в пару минут, находясь в состоянии аффекта, смогла выйти из подземелья. Натянуто.

Если ее оставить перед решеткой внутри. Придет в себя, начнет кричать, звать на помощь. Переулок глухой… Если никто не услышит? Услышат, начнется с утра здесь движение. Но вот выберется или не выберется — неизвестно. Вдруг сгинет в подземелье или ее сожрут мертвецы, или другие падальщики? Запах крови густой, мощный. Обязательно явятся. И тогда терялся сам смысл спасения. Главная цель — добыча ее знаний и ответы на вопросы не достигалась при смерти носителя.

В принципе, она все успела сделать до закрытия решетки. Кровавые следы приведут на место освобождения. Будет ли молчать Амелия о произошедшем, если ее никто не найдет до пробуждения? Нет. И психологический портрет свидетельствовал однозначно — поднимет шум, и еще какой. Что же до ее знания о красном золоте? Или другими селянами? Так те, кому нужно уже в курсе пропажи, они начали поиски и как-то были связаны с покойным де Лонгвилем. В любом случае подельники гоблов затаятся и дадут время на организацию встречи, выяснению каких-то деталей, потому что папаня молодого вождя никуда не исчез, затем в первую очередь постараются вновь достать знахарку. Не вовремя прошел слух, что она собралась съезжать с постоянного места жительства, чем и вызвала интерес к своей персоне. Так? В принципе… А ведь отлично все. И можно работать.

Так катал мысли и эдак, обдумывал все, складывал и вычитал, пока осматривал место буйства разгневанной целительницы, проверяя нигде ли не ошибся. Нет, вроде бы все нормально. Вновь проверил трупы. Не ожили.

А вдруг тотем не сразу срабатывает? Какое-то время человек остается на вид мертвым, и только потом, когда опасность минует, призрачный питомец развоплощается, даря новую жизнь хозяину. Очень правдоподобный вариант.

Однако точно знал, что без головы никто не поможет. Поэтому вновь взялся за родовой клинок похитителя. Напоследок забрал свой рюкзак из непотревоженной кучи хлама. И с окровавленными трофеями выбрался наружу, оставляя следы волочения их по каменному полу в соответствии с перемещениями знахарки.

Кинжал вложил, выглядящей сейчас девой битв, Амелии в руку, сжал ладонь. Повторил манипуляции с левой, где оказались два пука длинных волос, тянущихся к головам.

Вся в крови и ссадинах ослепительна красивая женщина, с кинжалом и бошками врагов, внушала. Валькирия, мать ее. Как есть дева битв. Только сопела очень мирно. Миляга.

И я ни при каких делах. И следствию все ясно.

Теперь мальчишник.

Да… Лучше бы я здесь не появлялся вновь. Меня мало чем можно было удивить и изумить, особенно всякой мерзкой гадостью. Кто имел дело с ксеносами, тот поймет про что шла речь. Но сепаратисты смогли.

Четыре тела валялись возле крыльца рядом с так и остававшимися в подвешенном состоянии стражниками. Трое были мертвецки пьяными, а вот Джулиан из рода Медведей по-настоящему. Хлопья коричневой пены скрывали слащавое лицо. Рядом сразу отметил трубку воняющую джунихом. Осмотрел тела на предмет татуировок. Ни у кого. Один патрульный тоже отправился в царство Мары, второй стонал во сне.

Вокруг все заляпано кровью, дерьмом и спермой.

Пятеро празднующих переместились в дом и продолжали забег, несмотря на брызжущую из ртов коричневую пену, совокуплялись, двигаясь еле-еле из последних сил. Эту бы энергию, да в мирных целях. Все голые. И тела без рисунков. Плохо. Я надеялся хотя бы на двух-трех кандидатов из тайного сообщества.

Обыскал весь особняк, но виновника торжества и Андриана из рода Волков нашел за домом на дорожке ведущей в сортир. Все оказалось еще лучше, чем задумывал изначально. Возни меньше. Никаких пожаров не требовалось. Оба оказались мертвы. И с пеной на лицах, как у Джулиана. Трубка рядом засвидетельствовала о системе — явная передозировка, не стоило употреблять наркотики вместе с нектаром из бочонка.

Круг с крестом нашелся только у Луиса. Что и требовалось доказать. Скорее всего, знание тайных путей — это привилегия каждого такого члена. Запомнил его рисунок.

Но в целом события еще лучше ложилось на первоначальный план. Сходил до ворот, принес ведро и палку. Ручку первого, предварительно наполовину зачерпнув в него из отхожего места чернил, вложил в начинающие коченеть пальцы. Не быстро? Сжал их. Емкость, понятно, опрокинул. Второму «вручил» палку.

Крамольники? Они самые.

Обстановка полностью соответствовала первоначальной задумке, за исключением более фактурных деталей. Так по первой версии, все напивались вусмерть заряженным вином, затем жених и кто-то по моему выбору гибли от дыма пожара в сарае. А может и сгорали, все банально, вышли покурить и что-то обсудить в приватной обстановке, но не в том состоянии. Отрубились. Уголек тем временем не погас. Финита ля комеди. Все ниточки по организации досуга и художествах на Канцелярии обрывались на Луисе, какой обладал татуировкой.