— Аххх, — раздалось шипение… — вот как…

То, что случилось после, выбило меня из колеи. Я больше не цеплялась за органы чувств и позволила себе отключится.

Я проснулась утром дома, плащ висел в коридоре на вешалке, все двери закрыты. Ключ издевательски привязан к батарее. На ногах ни царапины.

Мама спала. Я вернулась в комнату, позвонила на работу и соврала, что заболела и сегодня не выйду.

Потом я села напротив зеркала и стала думать.

Отступать было некуда. Я достала свое сумасшествие — я не сомневалась что это было именно оно и стала рассматривать вблизи.

Итак, примерно раз в месяц у меня припадок, в котором появляется другая личность, не я. Мне мерещится, что она что-то делает, а я слежу за всем со стороны и ни во что не могу вмешаться. Иногда она делает что-то такое, как с работой, этого я объяснить не могу. Или как с моим бывшим ухажером Максимом, когда он клялся в любви, а сам спал с девушкой с соседнего потока. Я пожелала, чтоб он сгинул с моих глаз, хотя бы на время. Через два дня он вылил на себя целую кастрюлю кипятка и две недели провел в больнице. Я долго твердила себе, что это просто совпадение, но не смогла доказать — слишком хорошо помнила свое рассерженное шипение, и то как произносила его имя, и как в лицо дул сильнейший ветер, хотя все происходило в закрытой комнате. Объяснений этому нет и быть не может.

Единственное, что я совершено точно знала — сегодня ночью это нечто вышло за те границы, которые я могла ему позволить.

За несколько минут она превратила машину Сергея в кучу металлолома. Она била в основном куском арматуры, не знаю где взяла, у гаражей много всего валяется, но мне казалось она может сделать это и голыми руками. Просто так было эффектнее. Она разозлилась на Сергея и вот что сделала! Я и сейчас вижу отдельные моменты — я с размаха бью по стеклу и она рассыпается чудесными мелкими стеклышками. Железный капот вминается внутрь как будто сделан из картона, я прыгаю по крыше и оставляю такие вмятины, словно по ней слон скакал. Шины лопаются, как хлопушки.

А если бы она встретила этой ночью самого Сергея? Я боялась об этом думать. А еще больше боялась думать о Кирилле. Что было бы, если б он был в городе? Если б я ввалилась к нему в дом и напала на него прямо в коридоре? Ну, предположим это может бы его и не особо напугало, а вот если… однажды… я на него рассержусь?

Меня затрясло крупной дрожью. Страх собирался поселиться во мне надолго и прочно занимал место внутри.

Я не знала, за что мне это. Но Кирилла такой опасности я подвергать не могу. Ни за что!

Что же мне делать? Дрожь медленно отступала, и ее место заполняла боль… Наваливалась на меня, как будто я все глубже и глубже погружалась в воду. Настолько глубоко, что мне пришлось замереть, чтобы давление не стало смертельным. Тогда я поняла — мне придется расстаться с Кириллом.

Это невозможно, сурово сказал голос в моей голове.

Невозможно быть рядом с сумасшедшей, ответила я. Если бы я была сильнее, пошла бы к специалисту. Но я была уверенна, что тогда незамедлительно окажусь в психиатрической больнице. Хотя если это спасет Кирилла… я смогу это сделать. Пока же может все сложится удачнее, и он согласится уехать из города, просто обо мне забыв.

Удачнее… Злая ирония этого слова поглотила меня, как огромная черная воронка и пришли слезы. Меня нашла мама, схватив за плечи и сильно тряся. Ее испуг вернул меня в действительность. С трудом выговаривая слова, я сказала что все в порядке.

— Что с тобой? — не слыша меня повторяла мама. — Это Кирилл? Это из-за него?

— Он сказал, что любит меня, — медленно выговаривала я, все еще пытаясь всплыть, вернутся в то ощущение счастья и не могла ухватится за него — оно просачивалось сквозь пальцы.

— Что же в этом плохого? — судорожно спрашивала мама.

— Я боюсь, что ничего не получится, — попытка вернуть прошлое не удалась. Мне придется держатся за то, что есть.

— Глупости, — мама немного успокоилась, вероятно решив, что у меня просто блажь. Это хорошо.

— Глупости, — уже уверенней продолжала мама. — Ну что самого страшного может случится, если не получится? Бросит тебя? — мама так и сияла. — Нет, бросит беременную! - казалось это ее не пугает, а даже радует.

— Все равно, — с видом заговорщика тихо говорила мама — надо рискнуть! Я знаю что говорю, никогда не жалела о вашем с Ильей появлении.

— Ты у меня лучшая мама на свете, — сказала я совершенно серьезно, и она посчитала проблему решенной.

— Сварю тебе кофе, — погладила мама меня по руке. — Одевайся.

Оставшись одна в комнате я замерла, накапливая силы на день. Поплакать я смогу ночью, а завтра… мне нужно уволится. До конца лета протянем, как Илья просил, у нас не так много трат. И еще… разговор с Кириллом.

Потом.

Я оделась и пошла на кухню.

Следующим утром опять шел дождь. Сегодня мокрый асфальт напоминал мне беспокойную поверхность бездонного океана, которая в любой момент может расступится и поглотить меня всего за миг. Я шла под зонтом, прямая как струна, с каменным лицом. Подойдя к банку стала вглядываться, нет ли там Кирилла. Его не было.

Чуть больше суток назад я с нетерпением ждала его возвращения, а сейчас думала, что лучше бы он не вернулся, это было бы очень удачно.

Сев за свой стол, я быстро написала заявление с просьбой уволить меня по собственному желанию. По контракту я должна была еще проработать две недели, но если не рассчитывать на выходное пособие, то скорее всего отпустят безо всяких проблем прямо сегодня.

— Входите — отозвался Борис Сергеевич на мой стук.

Я вошла, и увидела что он собирает в кучу документы, как делает обычно перед отъездом. Нужно поторопиться. Слева появилось какое-то движение, я повернула голову… У стены сидел Кирилл. Он кивнул мне, здороваясь, и заулыбался так тепло, что мне пришлось проявить чудеса выдержки, взяв себя в руки.

— Я принесла заявление об уходе — сдавленно начала я, фокусируясь на лице Бориса Сергеевича. Он замер, метнув взгляд в сторону Кирилла.

— Тебе не нравится тут работать? — с недоумением спросил мой пойти бывший шеф.

— У меня… семейные обстоятельства — тихо проговорила я. Объяснения никогда не давались мне легко. Еще один взгляд в сторону Кирилла. Борис Сергеевич сложил последние бумаги и направился к двери.

— Если не передумаешь, — он в последний раз посмотрел на Кирилла, — оставь заявление на столе, вернусь — подпишу.

— Спасибо, — мое горло сжималось, как и кулаки, но это все ерунда, теперь мне предстояло самое сложное — сказать Кириллу что он мне не нужен, убедить в этом не только его, но и саму себя. Надо быстрее все это начать и закончить, иначе сорвусь.

Он как раз подошел к столу и уселся напротив меня.

— Присаживайся — предложил Кирилл, широко махнув рукой. То, что надо, ноги подкашивались и я села как раз вовремя, чтобы не упасть. Не зная как начать, я пыталась вернуть себе уверенность, медленно и ровно дыша.

— Ты обиделась, что я опоздал? — мягко заговорил Кирилл. Он улыбался как ни в чем не бывало и бездумно водил пальцами по столу, как будто его гладил.

Я посмотрела на него, зная что больше никогда не позволю себе тонуть в его глазах.

— Я очень сглупил, что не взял твоего номера, но мне действительно пришлось задержаться по очень важной причине. Я просил дядю передать, что задержусь, но тебя вчера не было.

Его голос уводил меня в сторону от цели. Мне хотелось послушать дальше, но то что решено должно быть сделано. Смотря на мое скептически сморщенное лицо он замедлился и замолчал.

— Пока тебя не было, я хорошо подумала и решила что у нас с тобой ничего не получится, — быстро выпалила я все сразу. По частям было бы сложнее. — Так что нам с тобой больше не стоит встречаться. Минута немого молчания.

— Ч-что? — хрипло спросил Кирилл, он был потрясен, он потянул ко мне руку, как будто пытался схватить. Я судорожно отодвинулась.