Слоппер заявился к вечеру, когда в салун уже порядком набилось народу, и воздух, помутнев от сигарного дыма, дрожал, раскачиваемый возбужденными голосами. Подвыпивший Дуг толкался среди людей, назойливо уговаривая Римму, свою новую подружку, прогуляться наверх, к комнаткам, где шныряла ухмыляющаяся прислуга и в полумраке едва проглядывали лица собеседников. Он и не заметил появления приятеля. Бесшумно растворив двери, Слоппер шагнул в салун и, высмотрев широкоплечую фигуру Дуга, стал проталкиваться через толпу танцующих. Чахлый оркестрик из трех музыкантов как раз выдавал разухабистую «Марианетту», и за столиками оставались лишь совсем захмелевшие. Не без труда Слопперу удалось одолеть всю эту перетаптывающуюся массу людей. Это было все равно, что пересекать в брод горную бурливую реку. Дуг уже поднимал девушку на руках, намереваясь унести наверх, когда Слоппер тронул его за плечо.

– Привет, дружище!

– Послушай, какого черта! Именно сейчас… – Дуг не договорил.

Глаза Слоппера, красные и настороженные, скользнули по сторонам. Нетерпеливо он кивнул на Римму.

– Оставь ее! Нам надо поговорить.

Что-то было в его голосе, во всем его взбудораженном виде, заставившее Дуга подчиниться. И все-таки Римму он упрямо потянул за собой. Дойдя до ближайшего столика, взмахом сгреб со скамьи покачивающихся выпивох, тяжело опустился.

– Хорошо, поговорим здесь.

Слоппер не возражал. Один из упавших со скамьи цапнул его за ногу, но Дуг показал ему ствол револьвера, и парень, обиженно ругаясь, отполз в сторону. Прежде чем сесть, Слоппер снова обвел взглядом тусклый, переполненный людьми зал и развернул пояс так, чтобы оружие оказалось прямо под рукой. Он казался более чем встревоженным и отнюдь не обманывал себя безмятежностью Дуга. Со всей очевидностью он желал убедиться, что за ними не наблюдают со стороны.

А Дуг и впрямь блаженствовал. Пышнотелая и пышноволосая Римма очутилась у него на коленях, и он вмиг забыл о приятеле. Густые каштановые волосы накрыли его лицо, и от первого же щипка Римма игриво взвизгнула. Все, что он ей шептал, было дьявольски смешным, и, хохоча, она раскачивалась так, что приходилось стискивать ее обеими руками, иначе она тут же опрокинулась бы на пол. Таким образом Дуг ощущал себя одновременно и сильным, и остроумным. Женщины – хитрейшие из всех земных существ, так как без особых усилий находят ахиллесову пяту мужчин…

Кругом в грязно-сером дыму неуверенно, словно затерявшиеся в тумане, по-прежнему не то топтались, не то танцевали меднолицые люди, звенело толстостенное стекло и надсадно потрескивали длинные, провонявшие дешевым соусом столы. Но Дуг ничего этого уже не видел. Сейчас он витал в хрустальной пирамиде на своей родной Саквенте, где с древесных высот трелями заливались светящиеся корды и звучным клекотом откликались хриплоголосые нукрионы. И даже смех Риммы казался Дугу смехом Хрустальной Избранницы… В эту минуту над самым ухом, разрушая душевную идиллию, заскрипел чей-то унылый голос. Его мираж – его маленькая хрустальная пирамида со звоном раскололась, осыпалась стекольчатым дождем, заставив умолкнуть кордов и нукрионов. Не оборачиваясь, Дуг занес ручищу далеко назад – так, что, треснув, отлетело от рубахи несколько пуговиц, и сгреб обладателя скрипучего голоса за ворот. Через мгновение бедолага трепыхался перед ним, забавно егозя ногами, – обыкновенный перепуганный старикашка, понятия не имеющий в чем провинился перед этим плечистым детиной. Дуг свирепо таращил на него глаза, а Римма просто заходилась в сумасшедшем хохоте.

– Дуг! – Слоппер зло тряхнул приятеля за плечо. – Очнись же, черт побери!..

На Римму он бросил такой взгляд, что девица тут же поперхнулась смехом.

– Слушай меня внимательно, Дуг! Я приехал только потому, что пару часов назад они взяли Желтого Джаммаку. Ты понял меня? Подловили, когда он лыка не вязал. И пикнуть не дали!

Джаммаку?… Дуг еще не осмыслил толком сказанного, но сердце отозвалось раньше. Пальцы его разжались, и освобожденный старикашка поспешил юркнуть за чью-то спину. Дуг же медлительно повернул голову, уставившись в лицо Слоппера. На мгновение ему стало страшно. Если они сумели выследить Джаммаку, значит… Значит, они уже здесь – может быть, даже в этом самом кабачке. Пленение Джаммаки было катастрофой. Это впрямую свидетельствовало о том, что каратели в конце концов добрались и до них!.. На лбу у Дуга выступила испарина.

– Слава богу, дошло… – Воспаленные глаза Слоппера приблизилось вплотную. Они заражали страхом, но они же и придавали решимости. Слоппер был человеком дела – и если он заявился сюда, стало быть, имел что предложить. Дуг знал его целую вечность. Даже по здешним меркам… Весь прошлый год в компании головорезов Джаммаки они развлекались тем, что останавливали почтовые поезда, освобождая бюджет правительства от избытков золотого запаса. Сыщики всех мастей, с самым обширным спектром полномочий мотались за ними по штатам, но капризная госпожа Фортуна улыбнулась все-таки не им, а карателям. Уж лучше бы вышло наоборот… Это было единственным, о чем успел подумать Дуг.

Приятель заговорил резким, свистящим шепотом, словно из перегретого паровозного котла вырывался пар:

– Если Джаммака у них, они его расколют. Это они умеют. А раз так, будь уверен, они наверняка где-то рядом. Уходить надо прямо сейчас, не теряя ни минуты.

– Сейчас? – Дуг с натугой соображал. Мысли его мешались и позванивали, словно редкая мелочь в пригоршне. – Но у нас… У нас же одна прыгалка.

– Мы попробуем уйти на конях. Сейчас ты встанешь и спокойно выйдешь во двор. Там у коновязи мой Мустанг. Возьмешь еще пару лошадок и будешь ждать меня.

– А ты?

– Я побуду здесь, послежу за людишками, – Слоппер говорил уже совсем тихо. Дуг едва слышал его. – Не нравится мне твоя девочка и вообще не нравится это место. Если что… – Он странно покрутил головой. – Понимаешь, рассказывают разное, но обычно их четверо или чуть больше…

Дуг ошарашенно глядел на приятеля. Слоппер не шутил. Он в самом деле готов был поднять руку на карателей. И оба понимали, что это такое. В будущем это означало яростную и кропотливую месть. Каратели забудут про остальных, бросив все силы на двоих осмелившихся. Дуг был уверен, что надеяться им тогда уже будет не на что. Но знал он и другое: другого выхода обстоятельства им не предлагали.

– И еще. Услышишь пальбу, уходи! – Слоппер нервно захрустел кулаком. – Я не собираюсь смываться из этого времени, но если меня припрут к стенке… В общем уходи и не жди.

Дуг послушно кивнул. Он был слишком пьян, чтобы предложить что-нибудь более разумное и приемлемое. Ему приходилось полагаться на Слоппера.

– И не стесняйся, бери самых лучших лошадок! Претензии местных ковбоев мы уже навряд ли когда-нибудь услышим.

Дуг шатко поднялся, и тотчас из толпы вынырнула Римма. Роскошные каштановые волосы дразняще взметнулись возле его лица, но теперь Дуг уже не замечал их красоты. Отныне он был озабочен другим… Взвизгнув, Девушка повалилась на Слоппера.

– Вот так, милая! Посиди со мной! А мальчик пока прогуляется… Не шали, не шали!

Цепляясь за чьи-то ноги, отталкиваясь от спин и мокрых мочальных голов, Дуг кое-как добрел до выхода. Что-то заставило его обернуться, и он тут же пожалел об этом. Среди пьяных раскрасневшихся лиц его встретил спокойный оценивающий взгляд. Никогда прежде Дуг не видел этих глаз и этого лица, но то, что человек сидел в толпе отчужденно, резко выделяясь среди прочих своей неподвижностью, холодно рассматривая его, Дуга, – сразу подсказало пугающий ответ.

Внутренне подобравшись, он вышел во двор и двинулся к чернеющим в темноте столбам. И тут же его окатило волной озноба: лошадей у коновязи не было. Бугрилась истоптанная копытами земля, на изгрызенной деревянной перекладине болтались обрезанные поводья. Кто-то очень спешил, – не нашлось даже времени разобраться с узлами. Пальцем Дуг растерянно провел по кожаному срезу и обернулся на приглушенные шаги. Руки сами скользнули к тяжелому поясу.