Заметив, что я проснулась, она довольно заулыбалась и потянулась к моему лицу.

— Таша! Что ты делаешь! — вынимая пальчик из своей ноздри, возмутилась я и села. — Так воспитанные девочки себя не ведут.

Та задорно захихикала и с еще большим упорством принялась совать вездесущие ручки всюду, куда могла дотянуться. В итоге, пострадали мои глаза, уши и рот. Спасаясь от маленького стихийного хохочущего бедствия, я спешно соскочила с кровати и уселась на пуфик перед трюмо. Таша растянулась на животе и продолжила себя активно развлекать прежними историями с пальчиками.

Я облегченно вздохнула и посмотрела на свое отражение в широком зеркале. Ничего нового я там не увидела. Все те же каштановые волосы, всклокоченные от сна, карие глаза, брови вразлет, узкая челюсть, длинная шея и стандартная фигура сорок восьмого размера. Обычная девушка. Таких много на Земле. Но попала сюда именно я. Что ж. Надо теперь крутиться. Выживать. Импровизировать.

Поправив беспорядок на голове, я поднялась и загнала Ташу в ванную. Там помыла ее и заодно помылась сама. Затем, мы обе, чистые и хорошо пахнущие, вышли из комнаты. Вывела меня мысль о том, что я должна приступать к своим обязанностям как можно раньше. На дворе уже взошло солнце и пора жить дальше. Мир не стоит на месте.

Первым делом я решила отыскать объект моей работы и познакомиться с ним поближе. Выйдя в коридор, поняла, что я абсолютно не знаю, куда идти. Попробовала заглянуть в противоположную комнату, о которой сказали, что она принадлежит Зенону. Там никого не было. И создалось такое впечатление, что после того, как я ушла вчера вечером из нее, он больше туда не возвращался. Куда же тогда он пошел и где ночевал? Очередная загадка. Что же это за личность такая, этот Зенон? Кто он? Какой он? Что он любит? Что ему не нравится? Что терпеть не может? Чего хочет? О чем мечтает?

Оказывается, я о нем ничего не знаю. Лишь одно — он херонец. Однако этого мало. Ой! как мало! Если я хочу ему помочь, надо узнать больше. Поэтому решила начать наше знакомство с этих вопросов. Надо же с чего-то начинать? Вчерашняя неловкость в столовой побудила меня заняться поиском тем для общения с «пациентом».

Таша зашла в комнату Зенона за мной хвостиком, настороженно оглядываясь в сумраке (шторы так никто и не отшторил). Хвостиком она пошла за мной и назад в коридор.

— Харита, а кого мы ищем? — спросила она.

— Дядю Зенона.

— Того дядю, что с нами вчера кушал?

Какая сообразительная девочка все-таки эта Таша. Умная не на свои пять лет.

— Да. Именно его.

Она задорно улыбнулась и хихикнула:

— Он с нами играет в прятки?

— Выходит, что да, — хмыкнула я ее настрою и огляделась по сторонам в поисках хоть кого-нибудь. — Будем сейчас его искать.

— Ура! Мы играем в прятки!

Я облегченно вздохнула. Благодаря детской непосредственности и наивности Таша не воспринимала действительность всерьез, как я. Она во все играла. Поэтому ей было легко подстраиваться под обстоятельства и не делать из этого трагедию. Ее пример побудил меня о многом задуматься. Мир не рухнет, если я не буду делать из всего трагедию. Нужно все превращать в интересную игру. Улыбнувшись своей новой или скорее старой, как мир, идее, я снова оглянулась по сторонам.

В имении я совершенно не ориентировалась и запомнила дорогу только в столовую. Куда и пошла с целью найти Юнга и попросить того о помощи. Пусть он и не внушал в душе доверия, но желание мое этого и не требовало. Поняла, что запомнить план строения тоже немаловажное дело в моей «новой работе».

Пока мы с Ташей спускались по дуговой широкой лестнице, так никого и не встретили. Единственного, кого смогли увидеть, был охранник при входе. Но как только я вдохнула воздух, чтобы позвать его, он резко повернулся и навострил уши. Через секунду принял положение «на четвереньки» и мгновенно исчез за третьим поворотом в один из коридоров, куда вел холл имения.

Меня насторожило его поведение. Что он услышал такого, что заставило его оставить свой пост? Слух у херонцев много острее человеческого. Значит, что-то происходит. Интуиция подсказывала, что мне нужно тоже в ту сторону. Поэтому я, подхватив Ташу за руку, быстро поспешила в том же направлении, что и охранник.

Теперь, когда мы вбежали в коридор, тоже услышали то, что привлекло внимание охранника. Это был грохот падающей мебели, ломающихся деревянных предметов. Через минуту мы подбежали к одному из поворотов коридора, откуда увидели толпу возле входа в одну из комнат. Именно оттуда доносился грохот и возмущенное рычание. Что происходит? Я ни секунды не медлила и уже через пару мгновений была за спинами прислуги.

Пришлось проталкиваться, чтобы увидеть, что же все-таки происходит, велев Таше стоять у стены. Протиснулась и увидела…

В просторной красной комнате творился жуткий погром. Мебель летела вверх, ударялась о стены и крошилась на щепки. По ней метался Зенон с широко распахнутыми от страха глазами. Но он не бегал по комнате бессмысленно. За ним гонялся один из охраны и пытался поймать, чтобы сделать инъектором укол. Именно в него летели предметы интерьера комнаты. Молодой хозяин не желал, чтобы ему делали инъекцию транквилизатора. То, какие он вытворял невероятные маневры, пригибы, прыжки и повороты, просто поражало. Охраннику до него было далеко в ловкости и прыткости. В итоге, картина игры в латку продолжалась уже достаточно долго. Хорошо, хоть Зенон не покидал этой комнаты, а то ловили бы его по всему дворцу.

Юнг, который стоял у входа ближе всех, смотрел на это со скучающей обыденностью приученного зрителя. Видимо, такое было не раз, а очень часто.

— Что происходит? — я дернула дворецкого за рукав.

Тот оторвался от зрелища и учтиво склонился, ответив:

— У молодого господина очередной приступ.

— Приступ? — душа заледенела.

— Да. Третий на этой неделе.

— А как часто такое происходит?

— Закономерности нет. Все случается спонтанно.

— Чего хочет охранник?

— Хочет его усыпить. В инъекторе сильный транквилизатор, — дворецкий отпрянул назад, поскольку мимо пронеслось тело в черном обтягивающем костюме, а за ним в синем. Потом Юнг приглушенным голосом, прикрывая меня собой, продолжил: — Вы не пугайтесь. Он не буйный. Это просто Зенон не хочет, чтобы его кололи. Полчаса назад мы нашли его на полу возле дивана скукоженного в очередном приступе. Сегодня это была истерия. Когда охранник вошел, он понял и начал уходить от того. До сих пор этот увалень не может поймать хозяина. Все-таки не ровня он наследнику Рода Фидмин.

Я слушала очень внимательно. Картина немного прояснилась. Но почему Зенон не хочет колоться? В этот момент обломок от некогда роскошного кресла эффектно врезался в картину на стене и упал на пол, пролетев мимо уха охранника ровно на миллиметр выше.

— Сегодня он почти попал, — прокомментировал кто-то сзади.

— С каждым разом он все метче.

— Угу, и с каждым разом все сложнее поймать. Придется, наверное, еще и Халу звать.

Я не оглянулась, чтобы узнать, кто говорил. Оторвала взгляд от прижавшегося к полу Зенона, желавшего прыгнуть в сторону от преследователя, и спросила дворецкого:

— Что дает этот транквилизатор?

— После того, как молодой хозяин засыпает, он спит некоторое время. Потом просыпается уже нормальным. Этот препарат прописал профессор Арго. Очень эффективный.

Я сощурила глаза и снова перевела взгляд на развернувшееся в комнате действо. Запыхавшийся охранник замер напротив Зенона и пытался предугадать следующий рывок преследуемого.

Я посмотрела на лицо молодого хозяина имения. Выражение отличалось от того, что я видела вчера. На нем читался страх. Казалось, что для него охранник был жутким чудищем, жаждавшим разорвать на части.

Наблюдая за ними, я лихорадочно думала, что делать? Попробовать войти? И что тогда? А вдруг я не смогу увернуться от летящего предмета, как охранник? Но разве я должна стоять и просто смотреть на это неадекватное зрелище? Внезапно, в памяти всплыли слова Иеракса, что херонцы не бьют своих женщин. Я не его женщина, но, может, он не станет кидаться на меня?