Ученики класса 2-С глядели на парня на сцене.

Его круглая причёска, вернувшая первоначальный чёрный цвет, ярко блестела, соответствуя стилю Маруо. Чистые очки отблёскивали, плотно сжатые губы производили впечатление надёжности. Несмотря на разбитую губу, Китамура продолжал стоять с решительным взглядом.

Выражение его лица показывало, что он уже решил повернуться лицом к реальности и принять ту боль, которую причиняет его решение.

– Верно… Микрофон… А! Уже включён? Извините, что заставили всех ждать.

Ведущий, первоклассник из школьного совета, наконец вышел на сцену. «Тормоз!» «Как будто не знаешь, что все здесь замёрзли!» Недовольство прорывалось из всех углов зала. Но среди учеников оказалась группа странных товарищей, которые яростно зааплодировали, чего не скажешь о закоченевшем зале. Среди них был и Рюдзи. Пыл класса 2-С слегка поднял температуру в замёрзшем зале.

– Мы приступаем к выборам президента школьного совета. Кандидат только один, нынешний вице-президент Юсаку Китамура.

Слыша страстные одобрения одноклассников, Китамура смущённо помахал рукой. Рядом со сценой радостно заулыбались СумирэКано и остальные члены школьного совета.

– Теперь мы должны пригласить Китамуру-сэмпая на сцену, огласить его программу.

– Да!

Громко ответил Китамура, подошел к микрофону и отрегулировал его по высоте.

– Маруо! Постарайся!

– Китамура! Спасибо, что спас нас от когтей Карманного Тигра!

Китамура благодарил одноклассников за поддержку, кивая и улыбаясь. Он выглядел очень надёжным. Хоть Китамуре и не удалось стереть все следы своего бунта, но сейчас он казался вполне заслуживающим доверия.

Рюдзи скрестил замёрзшие руки на груди. Отлично, Китамура. Похоже, он уже морально подготовился к предстоящей разлуке.В глазах Китамуры не было никаких следов неуверенности или уныния, потому что он уже отбросил эти чувства, решив двигаться вперёд. Это была аура настоящего мужчины.

– Здравствуйте, я Юсаку Китамура, я…

Китамура сжал микрофон правой рукой.

Давай!Рюдзи молча побуждал его продолжать.

Его одноклассники, школьный совет, СумирэКано, и все, кто надеялся, что Китамура пойдёт на выборы, все в ожидании затаили дыхание. Давай! Скажи что-нибудь волнующее. Пусть все увидят перед собой счастливую и наполненную школьную жизнь. Пусть все поверят, что ты лучший кандидат в президенты. Скажи всем, что Юсаку Китамура достоин быть президентом школьного совета!

– Я!

Китамура раскрыл рот так широко, как только мог, сделал глубокий вдох и закричал на всю школу… Нет…

– Президент! Я! Люблю вас!!!

Он кричал девушке, стоящей у сцены…

– Я сейчас стою здесь потому, что люблю вас! Я знаю, что никогда не буду достоин вас! И что я должен забыть вас, потому что вы уезжаете очень далеко! Но я хочу сказать вам, что это неважно! Ваш голос, всё, что вы говорили мне, всегда поддерживали меня! И я хочу спросить вас! Президент… у вас есть какие-нибудь чувства ко мне?! Я всегда верил, что не безразличен для вас! Даже сейчас, когда я должен отказаться, я не могу это сделать! Я прошу вас! Пожалуйста, пожалуйста, ответьте мне! Неужели вообще нет надежды? Нет никакой особой судьбы для нас двоих?

Выкрикнув это, покрасневший до ушей Китамура низко поклонился Сумирэ.

Все мысли Рюдзи куда-то улетучились.

Все присутствующие изумлённо разинули рты.

Не только ученики, но и учителя оказались шокированы до отупения. Одинокая Леди, Харута, все распахнули глаза, снова прокручивая в голове только что увиденное. Все оказались слишком шокированы этим неожиданным признанием, чтобы как-то отреагировать. Да, никто не отреагировал, даже Тайга. Рюдзи посмотрел на стоящую перед ним Тайгу. Она казалась застывшей, словно статуя. Невозможно было понять, что она чувствует. Даже когда все вокруг начали громко обсуждать услышанное, она не шевелилась.

– Признание?…

– Это было признание… да?

– Ч-ч-что происходит?! Он признался Большому Брату?!

Шум возбуждённых учеников мало-помалу нарастал. Стиснувший зубы Китамура покраснел ещё сильнее. Но даже сейчас Рюдзи не мог пошевелиться.

Китамура наконец сделал неуверенный шаг вперёд. Но он выбрал не «баллотироваться в председатели», как думал Рюдзи, а «изменить неприемлемую реальность».

Это была его последняя схватка с безжалостной реальностью, которую он ненавидел. Китамура не мог ни принять реальность, ни отвергнуть её. Он решил бороться как мужчина.

Что произойдёт? Как изменится будущее?

– Большой Брат, ответь ему, ответь ему!!!

– Да, мы хотим услышать ответ!

– Дайте ей микрофон!

Возбуждённые зрители выхватили микрофон у ошарашенного члена школьного совета и подсунули его к лицу Сумирэ, словно папарацци.

Сумирэ посмотрела на Китамуру, их взгляды встретились. Уши Китамуры алели, но выражение лица Сумирэ не изменилось. Она подняла брови в своей обычной манере, глядя так, словно только что услышала что-то смешное…

– …Так вот что он сказал.

Небрежно произнесла она в микрофон.

Сумирэ отвела взгляд от Китамуры, демонстративно пожала плечами, улыбнулась и сказала…

– Что думаете? Интересный парень этот вице-президент школьного совета Юсаку Китамура, верно? С таким интересным парнем во главе совета и вся школа станет интереснее. Так что голосуйте заинтересного парня!

Её блестящая речь была встречена бурными аплодисментами, и признание Китамуры утонуло в волне шума и смеха. «Я проголосую за него!» «И я, и я!» Китамура, у которого и так не было соперников, неожиданно резко набрал голоса.

– Ох…

Китамура схватился за голову и демонстративно поднял глаза к небу. Его признание перед всей школой было ловко превращено в предвыборную речь для набора голосов. И, похоже, его отвергли. Перед лицом такого ответа Китамура уныло склонился над микрофоном и опустил голову, словно заканчивая репетицию.

Безответные чувства Китамуры были стёрты в порошок.

Ничего не осталось.

Китамура попытался изменить реальность, но безуспешно.

Плечи понурившего голову человека на сцене задрожали, пощеками покатились слёзы. Рюдзи не был единственным, кто это заметил… наверное.

Харута, в волнении оставшийся рядом со сценой, обнял Китамуру за плечи и помог ему сойти вниз. Ното, тоже ждавший у ступенек, ведущих на сцену, помог прикрыть лицо Китамуры от окружающих. Китамура по-прежнему не поднимал голову. Тайга всё так же не шевелилась.

– Голосование будет проводиться специальными бюллетенями, которые… – Рюдзи отмахнулся от инструкций, думая о том, что он должен сделать.

Что можно сделать для друга, который был так расстроен под теми же звёздами? Рюдзи стиснул зубы и представил себе ночное небо.

 * * *

– Кано-сэмпай!

Коридор и лестницы были заполнены учениками, возвращающимися в классы. Но Рюдзи всё равно упорно преследовал некую девушку, выбравшись на уровень, на котором дотоле не бывал – в коридор третьих классов.

Услышав голос Рюдзи, почти вошедшая в класс Сумирэ обернулась. Увидев Рюдзи, она приветственно подняла руку.

– Что такое?! Кано, ещё одно признание?!

– Заткнись и марш в класс, я скоро вернусь.

Со своей обычной улыбкой Сумирэ отбилась от поддразниваний одноклассников и направилась к Рюдзи. Она остановила Рюдзи, уже собиравшегося заговорить, и сказала…

– Здесь слишком шумно, иди сюда.

Рюдзи пошёл за ней на лестницу, ведущую на крышу. Хотя шум из коридора был слышен и здесь, но разговаривать можно было намного спокойнее.

– Ну? Такасу, что ты хотел сказать?

– Почему вы не дали ему прямого ответа?

Рюдзи безрассудно взглянул на Сумирэ, но та спокойно стояла, слушая Рюдзи с царственной небрежностью. Даже взгляд Рюдзи не произвёл ожидаемого эффекта. Но Рюдзи всё равно продолжал смотреть ей в лицо.