Mariana Zapata

KULTI

Copyright © Mariana Zapata, 2015

Во внутреннем оформлении использована иллюстрация:

© goodmanlll ⁄ Shutterstock.com ⁄ FOTODOM Используется по лицензии от Shutterstock.com ⁄ FOTODOM

Иллюстрация на обложке AceDia

Художественное оформление Екатерины Петровой

Перевод с английского Татьяны Чамата

© Чамата Т., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Я моргнула. Потом еще раз.

– Что ты сейчас сказал?

Мужчина, сидящий за столом напротив меня, повторил просьбу.

Я продолжала смотреть на него в ступоре. Сами слова я расслышала с первого раза: говорил он четко и ясно. Разборчиво. Просто они никак не укладывались в голове. Я понимала их по отдельности, но воедино связать не могла – с таким же успехом можно было предложить слепому человеку глянуть на что-нибудь одним глазом.

Короче, бессмысленно даже пытаться.

– Ты мне нужна, Сэл, – продолжил настаивать тренер Гарднер, вот только требовал он невозможного.

Я откинулась на спинку стула и оглядела серебристую седину в его волосах, гладкое лицо без морщин и рубашку поло с логотипом «Хьюстон Пайпере». Несмотря на возраст, давно переваливший за сорок, он оставался красивым мужчиной. Выжившим из ума, правда, но все равно красивым.

Впрочем, Джеффри Дамер[1] тоже был вполне себе привлекательным, так что приятная внешность – не лучший показатель психического здоровья.

«Спокойно, сделай глубокий вдох и возьми себя в руки, Сэл. Соберись».

Для этого мне нужно переключить внимание на что-то другое. Я выбрала стены его кабинета.

Справа ровным рядком висели дипломы. Помимо них стены украшали фотографии Гарднера с сыном и с командой «Пайпере», снятые за последние несколько лет. Больше всего мне нравилась прошлогодняя – мы тогда выиграли чемпионат Женской профессиональной лиги. Гарднер стоял по центру с кубком Лиги, этой метровой громадиной, и держал его высоко над головой. Я стояла рядом, зажав под мышкой футбольный мяч, и свободной рукой обнимала Дженни, нашего вратаря. У меня дома висела точно такая же фотография: постоянное напоминание, что двадцать лет упорного труда не прошли даром. Еще она мотивировала меня вставать по утрам, когда я сидела на краю кровати в полумертвом состоянии, и отправляться на ежедневную восьмикилометровую пробежку.

– Сэл, – снова обратился ко мне главный тренер команды. – Раньше ты меня ни разу не подводила. Ну что ты, – пожурил он шутливо и мягко, будто давал мне выбор.

Если бы.

От одной только мысли о его просьбе сердце бешено заколотилось. Нервы сдали еще минуту назад, когда он произнес слова «ты» и «пресс-конференция» в одном предложении. А когда к ним добавилось слово «сегодня», мой мозг пожелал мне удачи и окончательно отключился. Не зная, что делать, я тупо уставилась на тренера.

Я. Пресс-конференция. Сегодня.

Уж лучше я вырву зуб с корнем, пожертвую почку и заработаю вечный запор. Серьезно.

Вчера вечером я не придала звонку Гарднера никакого значения. Без колебаний согласилась встретиться с ним в его кабинете в штаб-квартире «Пайпере», чтобы поговорить с глазу на глаз. Знала бы – сослалась бы на отравление или больной живот, но сейчас уже слишком поздно.

Я угодила прямо в его ловушку – как физически, так и эмоционально.

Камеры. Повсюду камеры.

Господи, меня тошнило от одной только мысли.

«Нет. Только не это», – вот что я подумала в первую очередь. Кто-то боится высоты, кто-то – клоунов, темноты, змей, пауков… Я никогда не высмеивала людей за их страхи. Зато за мой ужас перед камерами и публичными выступлениями меня вечно называли слабачкой. В основном мой собственный брат, но какая разница.

– Хочешь сказать, что не можешь? – Тренер приподнял бровь, всем своим видом показывая, что выбора у меня нет. Он дразнил меня, брал на слабо. В конце концов, это я, а не кто-то другой, сидела в его кабинете в десять утра, потому что он так захотел.

Вот засранец.

Не умей я сдерживаться, у меня давно задрожали бы губы. Может, пришлось даже смаргивать слезы, ведь мы оба прекрасно знали, что я не смогу ему отказать. И я бы не отказала.

Я бы выполнила любую просьбу даже через собственный труп. И он на это рассчитывал. Потому что я, дура, велась на любые подначки. Сломала руку в одиннадцать лет, доказывая, что смогу забраться на дерево, но вовремя отступать так и не научилась.

Мне подумалось, что пора взять себя в руки. «Сменить ползунки на брюки», как часто говорил мне в детстве папа. Сменить «ползунки на брюки», ага. Спасибо, что не «памперсы на прокладки».

– Ладно, – произнесла я с лицом человека, которому только что сделали клизму. – Но… Джи, почему не попросить Грейс? Или Дженни? Сам же знаешь, что обычно это они дают интервью.

Потому что я бегаю от них, как от огня. По крайней мере, пока в зале присутствуют камеры.

– Грейс я не попросил, потому что тебе будет полезно выступить, – объяснил он свое нежелание звать нашего извечного капитана. – А Дженни вернется только в воскресенье.

Я часто заморгала, удерживая внутри завтрак, так и норовящий полезть сразу со всех сторон. Нога затряслась, и в надежде унять дрожь я положила на нее ладонь.

Гарднер мягко улыбнулся и, сцепив руки в замок, перегнулся через широкий стеклянный стол.

– Ты даже не спросила, чему посвящена конференция.

Как будто меня это волновало. Даже если кто-то нашел лекарство от рака – мне глубоко наплевать. Все равно я буду на грани истерики. Пульс подскочил при одном лишь упоминании слова на «к», но я собрала волю в кулак и постаралась ничем не выдать подступающий приступ паники.

– Ну и чему же? – медленно спросила я.

Через полторы недели наша команда начинала предсезонные тренировки, видимо, подсознательно я сразу предположила, что речь пойдет о них.

Едва вопрос слетел с губ тренера, как он заулыбался, широко распахнув карие глаза. А потом наклонился ко мне и сообщил новость, которая ужаснула меня не меньше просьбы поучаствовать в пресс-конференции, может, даже больше. Шестнадцать слов, которые я не была готова услышать. Шестнадцать слов, которые изменили всю мою жизнь, хотя тогда я об этом не знала.

– Мы только что получили подтверждение, что в этом сезоне Райнер Култи займет должность помощника главного тренера, – сообщил Гарднер тоном, говорившим «это лучшее, что только могло случиться».

«Ни черта подобного», – было написано у меня на лице.

Прошла минута, и постепенно его улыбка погасла, а радость сменилась удивлением. Медленно, но верно – точно так же падают башенки в дженге.

Он вопросительно взглянул на меня.

– Чего ты так смотришь?

Мне было семь, когда я впервые увидела Райнера Култи по телевизору. До сих пор помню его появление. Шел полуфинал Кубка мира – турнира, в котором национальные сборные со всего света раз в три года сражаются за право называться чемпионами. Ни одно спортивное состязание не может сравниться с ним по охвату аудитории.

Но чему удивляться? Футбол – «настоящий», не американский футбол, – всегда считался самым популярным видом спорта во всех уголках планеты. В него играли все: высокие, низкие, худые, бедные и богатые. Никаких ограничений – нужен только не совсем сдутый мяч и что-то, из чего можно сделать ворота. Банки. Бутылки. Мусорные баки. Что угодно. Неважно, мальчик ты или девочка, есть у тебя форма или нет. Играй хоть без обуви, как говорил папа.