Илья, наконец, заметил ее, подошел, присел рядом.

— Это действительно ты? — спросил он первым.

— Видимо, да. Сестры-близняшки у меня нет. А это действительно — ты?

Она намекнула на безвольное поведение пожарного в квартире.

— Хм. Я… — Бывший достал пачку сигарет. Раньше он не курил.

— Жена? Или пока так?

— Заявление в ЗАГСе. Через месяц свадьба… — сказано было тоном космонавта, узнавшего, что спускаемый аппарат сломался, и бедняга навсегда останется на орбитальной станции.

— Что-то голос не зво?нок и глаз без огня.

— Нет… Все нормально. Ребенка ждем. Ревнует немного, но человек хороший… А ты-то… Ты как тут?! В этой форме… Обалдеть!

Света пока так и не придумала легенду. Оставалось применить старый проверенный способ. Рассказать правду:

— Видишь ли, Илья… Я служу в одной серьезной государственной организации, связанной с разведкой. И вынуждена маскироваться. Рассказывать посторонним про это я не имею права, поэтому извини, что не поставила тебя в известность. В прошлый раз я работала среди красоток, сейчас здесь… Ну ты понял.

— Свет, а можно нормально поговорить?

— Хорошо… Мне надоело торчать на панели, один бывший клиент, занимающий высокую должность в полиции, помог с трудоустройством. Здесь я временно. Перспективы отличные. Но надо немного подождать.

Илья кивнул. Этот вариант его вполне устроил:

— А… Скажи… Тогда, со мной… Зачем?

— Если помнишь, ты начал первым. Пожарная машина, цветы, ресторан…

— Но ты же не отшила… Значит, я был тебе нужен?

— Возможно. Сначала… Но быстро поняла, что ошиблась.

— Конечно… Какой-то пожарный на «хюндае»…

— Даже если бы ты был банкиром на двух «мерседесах» одновременно, ничего бы не изменилось, — Светочка проводила взглядом парня, прошедшего мимо сквера, — и потом… Вспомни сказку про аленький цветочек. Ты не захотел полюбить чудище. Увы. А по-другому никак.

— Зато сейчас полюбил, — мрачно усмехнулся бывший.

— Ну и славно… Я, собственно, вот что хотела. Мы выяснили все отношения, поставили все точки, поэтому прошу, очень прошу по оставленному мной телефону звонить только по правовым вопросам. А при случайной встрече сделать вид, что мы незнакомы. Договорились?

— Почему?

— Во-первых, потому, что есть твоя Люда. Как я поняла, женщина со сложным характером. А во-вторых… — Светочка притормозила.

— Что «во-вторых»?

— У меня тоже есть любимый человек со сложным характером. И я не хочу, чтобы он узнал о моем прошлом. Это понятно?

— Понятней не бывает.

— В таком случае, живите долго и счастливо, — она поднялась со скамеечки.

— Тебя подвезти?

— Нет… И провожать не надо. Пока! Цветочек аленький.

— Свет… Погоди, — он выкинул окурок в кусты и тоже поднялся, — ну у тебя хоть что-то ко мне было?

— Честно? Нет. Извини.

На самом деле было, но, если намекнуть на это, поползновения с его стороны не закончатся. А это чревато. Во всех отношениях.

«Желаем счастья в наличной жизни! Кредит за час без залога и поручителей до одного миллиона» — утверждал слоган на улыбчивой картонной девице с плеткой и наручниками, стоявшей возле дверей секс-шопа «Шалун».

Все предлагали деньги. Значит, скоро кризис.

И все желали счастья.

Значит, быть беде.

Копейкин приехал первым. Бросил машину на обочине, спустился к реке. Причал он выбрал не по причине конспирации. Спрятаться от чужих глаз можно в любой подворотне. А сегодня важна атмосфера. Причал — это ее территория. И он хотел намекнуть, что готов к мирному диалогу. На ее условиях.

Ольга тоже приехала на авто. Плохо, что на служебном, и плохо, что с водителем. Наверно, намека не поняла. Впрочем, она тут же отпустила его. Сегодня на ней был тот же костюм, что и в день их знакомства. Который, на взгляд Кирилла Павловича, ей совершенно не шел. Спустилась по ступенькам вниз, к воде:

— Что случилось?

Копейкин поведал информацию, немного ее приукрасив. Как украшают сводки полицейские начальники, желающие попасть в наградной список. Грабителей-наркоманов задержал не дедушка-диверсант, а лично он, реализовав длительную оперативную разработку.

Ольга отреагировала спокойно:

— Так это давно известно.

— Что известно?

— Что Сатин не падал, что его ограбили… Света нашла в столе Михалева его первичное объяснение.

Не в столе, а в стуле, но это не принципиально.

— Да? Давно?

— На днях… Бойков считает, что Сатин держал Михалева на крючке, и тот был вынужден возить деньги. Ну или не деньги…

— А почему он мне не сказал? Трудно позвонить?

— Не знаю… Забыл или не успел.

— Нормальное дело, — искренне возмутился оперуполномоченный, — я вашу подругу прикрываю, можно сказать — рискую, страдаю морально, а этому орлу лень номер набрать. На подругу, к слову, мужички уже косятся. Не похожа она на шоферюгу. Пальчики музыкальные.

— И в чем выражаются твои моральные страдания?

— А ты не понимаешь? Я вроде как стукач получаюсь… А информация рано или поздно выплывет.

— Серьезно? Интересно. Ладно, не прикрывай. Обойдемся.

Самое обидное, что Ольга тоже приехала сюда с надеждой на примирение. И назад рассчитывала вернуться на машине Копейкина. Поэтому отпустила водителя. Очень хотелось объяснить, что никакой игры в отношении Кирилла она не вела, что Бойков соврал, желая насолить ему. И все было по-настоящему.

А он? Работу с ней воспринимает за стукачество. Тоже мне, моралист. Ладно бы гражданским был… Вот так всегда — готовишься, продумываешь каждое слово, проигрываешь будущий разговор, а тебе сразу — раз и по носу. Ничего я не буду ему доказывать.

— Это все?

— Ну раз вы знаете…

— Можно было просто позвонить, — Ольга устало посмотрела на реку — смельчак, попивший из нее водицы, вполне мог превратиться в пластиковую бутылку или пивную банку, — я попрошу Бойкова, чтобы он с тобой связался. Всего доброго.

Она посмотрела на часы и пошла наверх.

— Оль… Ольга Андреевна, — Копейкин понял, что слегка оплошал, — подожди…

Блин, иногда легче расколоть дюжину убийц, чем подобрать нужное слово в разговоре с женщиной. И угля активированного под рукой нет. Хотя он бы и не помог.

Горина остановилась и обернулась.

— Я подвезу…

— Спасибо… Доберусь сама.

На опорный в тот вечер Светочка не возвращалась. И в отдел тоже. Оружие она не получала, сдавать его не надо, а отмечаться перед ответственным по руководству посчитала лишним. В крайнем случае скажет, что недомогала. Захотят найти ее — позвонят. Не в каменном веке живем.

Да, наверно, надо было вернуться, послушать разговоры, тайно порыться в столах, то есть проявить наступательность, как рекомендуют те же учебники по шпионажу. Но после встречи с Ильей налетела грусть-меланхолия и захотелось пройтись землею юрьевской. Хотя, казалось бы — чего грустить? Получил пожарник то, что заслужил.

Закончив с обходом, навестила пару проблемных адресов, состоящих на учете. Затем заскочила в универсам купить продуктов на ужин. К форме она уже немного привыкла и не обращала внимания на глазеющих или показывавших пальцем.

У подъезда ее встречали. Человек вышел из темноты и положил руку на плечо. Разведчица вздрогнула, отскочила в сторону, сунула руку в карман, нащупав небольшой, но серьезный нож — подарок Чистова. Лезвие находилось в ножнах, которые слетали при нажатии специальной кнопочки.

— Тихо-тихо… Это я…

— Блин, Бойков… Что за сюрпризы?! Ножиком в живот захотел?

— Чего трубки не снимаешь? Весь вечер звоню!

Света поставила пакет на скамейку, достала из планшета мобильник:

— Ой… Он на вибрации. В планшете не слышно.

— А второй?

Она снова покопалась в планшетке:

— Черт! Я ж его в стол выложила. После твоего звонка.

— На опорном есть кто?

— Да, наверно… Но… Не переживай, я придумаю что-нибудь.