Она не справится. Ее собирались поймать и убить, как собаку.

Крик разочарования вырвался из горла Линн, и она огляделась вокруг в поисках спасения, но не увидела никакого и ничего, что бы спасло ее в этой ситуации.

Однако впереди она увидела камень, лежащий на листьях, словно знак свыше. Не задумываясь, девушка остановилась, схватила его и крутанулась на месте. Эбби была в десяти футах от нее, так близко, что она почти ощущала запах прелого дыхания женщины. Вспомнив все броски, которые она когда-либо делала во всех видах спорта, в которые когда-либо играла, Линн отвела руку назад и бросила камень изо всех оставшихся сил. Камень вылетел из ее руки, как пуля, и на мгновение Линн увидела, как он вращается словно в замедленной съемке. Удар поразил цель с безупречной четкостью, попав Эбби в лоб и сбив ее с ног с болезненным криком.

Линн даже не успела опомниться, как снова побежала - первобытный инстинкт выживания взял верх над всем остальным. Впереди на ее пути лежало дерево, и она перепрыгнула через него, даже не задумываясь, ее тело реагировало на автопилоте, как хорошо смазанная, хоть и потрепанная машина. Футбол и бейсбол - это как езда на велосипеде, навыки не теряются. Игры, движения и тактика, нападения и защиты, навсегда остаются в памяти, как знание своего собственного имени.

Она представила, что снова находится на стадионе в средней школе Ройал Каунти, тренируется под теплым сентябрьским солнцем перед игрой в пятницу. Существовала только воля к победе, и она изматывала себя тренировками, выжимая из себя все силы, чтобы добиться только победы. Если она не побеждала, значит, она не все силы приложила для этого.

Но тогда ни ее жизнь, ни жизни ее сестер не зависели от ее победы. Если бы она позволила усомниться в своей победе сейчас, позволила чувству безнадежности своего положения проникнуть в нее, она бы умерла. А если умрет она, Лори и Кайли тоже будут обречены.

Отбросив все эти мысли, Линн сосредоточилась на регуляции дыхания и побежала, заглушая в себе боль и страх. Она сделала поправку на силу ветра и пригнула голову, чтобы уменьшить сопротивление. Ветки цеплялись за волосы и тянули их, вызывая слезы на глазах и вырывая пряди из кожи головы, но она не сбавляла темпа. Лори рассчитывала на нее. Кайли рассчитывала на нее. Ей просто нужно было время, чтобы подумать, составить план. Их было трое, а она только одна. Она могла это сделать, ей просто нужно было разработать стратегию.

Победу в битве на пятьдесят процентов определяет стратегия наступления, сказал ей однажды брат. Он всегда думал наперед, всегда что-то замышлял, всегда что-то придумывал; придумывал, как спрятать банки с пивом в холодильнике так, чтобы их не обнаружили родители или обыграть ее в шахматы. Это были детские забавы, а не жизнь и смерть. Его называли человеком с планом, но его планы почти всегда срывались. Она не могла позволить сорваться своему плану. Она должна была хорошо подумать, чтобы сделать все правильно, потому что был только один шанс. Никого не было рядом, чтобы помочь, была только она, и больше никого. Одна девушка против трех психопатов. Шансы были не равны. Ей нужны были смекалка и мужество. Линн бежала, молниеносно переставляя ноги, пролетая над землей, хрустя листьями и раздирая подошвы ступней в клочья. Еще кровь. Сколько крови она потеряла сегодня? Она не знала, ей было все равно. Она должна была бежать; кровь ревела в ушах, дыхание было тяжелым, и она была голодна, как волк.

Девушка запнулась о камень, и боль пронзила ногу. Земля ушла у нее из-под ног. На какое-то ужасное мгновение она оказалась в воздухе, а затем упала лицом в грязь, зубы впились в нижнюю губу так сильно, что пошла кровь. Беглянка вскочила так быстро, что голова закружилась, и упала во второй раз, сильно ударившись коленями. Только тогда Линн поняла, что у нее гипервентиляция. Она услышала свои прерывистые хрипы, и ей потребовалось мгновение, чтобы понять, откуда они исходят.

Из ее собственного горла.

Бешено оглядываясь по сторонам, расширенными от ужаса глазами, слишком оцепеневшая, чтобы что-то чувствовать, она поднялась на ноги и снова бросилась бежать. Ее ноги были одеревеневшими и пульсировали, и каждый раз, когда одна из них ступала ими по земле, то девушка морщилась от боли, но не обращала на это внимания. Она должна была. Она не могла остановиться; промедление - это смерть, а бег - это жизнь. Продолжать бежать и продолжать жить. Спасти Лори, спасти Кайли, спасти себя.

Линн налетела на поваленное бревно, прыгнула, приземлилась, подалась вперед, и чуть не споткнулась. Но не споткнулась, а оступилась и бросила испуганный взгляд через плечо. Она не видела их, не слышала, но преследователи могли быть где угодно, везде, в каждой тени, за каждым деревом.

Паника.

Паранойя.

Она не может остановиться, она должна бежать, чтобы спасти своих сестер. Он изнасиловал Кайли. Звуки ее высоких, агонизирующих криков звенели в ушах Линн. Она видела ее лицо, сморщенное от боли, глаза, наполненные ужасом и безнадежностью, мертвые, холодные, сжатые губы, когда он лапал ее, и раздвинутые, вялые бедра, когда он входил в нее.

Линн разрыдалась.

Она не смогла защитить ее, единственное, что должна была сделать старшая сестра, а она не смогла.

Девушка бежала и падала, поднималась на ноги, и бежала дальше по кружащемуся вокруг нее бесконечному лесу. Она чувствовала боль. И ненависть.

Ненависть. Ненависть. Ненависть.

Она собиралась убить их, каким-то образом, как-то, даже если погибнет при этом сама.

Когда они догнали Эбби, та в изнеможении прислонившись к дереву, прижимала руку ко лбу, сквозь пальцы сочилась кровь. Сердце Флэгга сжалось, но не потому, что он волновался за женщину, а потому, что она позволила этой суке уйти! В одно мгновение в его желудке поднялось что-то похожее на панику, и он рефлекторно крепче сжал рукоятку 357-го калибра. Рэг подошел и потянулся к ее плечу, но она оттолкнула его свободной рукой, и он чуть не упал на задницу.

- Сука бросила в меня камень, - прошипела Эбби.

Флэгг посмотрел в чащу, но не увидел Линн.

Черт.

Это было нехорошо.

Может, они и находятся посреди леса, но ему не нравилось, что ей удалось сбежать. Мужчина напрягся, прислушался, и уловил характерный звук шелестящих листьев под ногами. Он не мог точно определить, откуда они доносятся, но они были недалеко.

Флэгг схватил Рэга за руку и толкнул его.

- Иди за ней, - со злостью проговорил он. - Тупой ублюдок, ты заварил эту кашу, чертов идиот. Безмозглый долбаный болван.

Он угрожающе шагнул вперед, его железное самообладание изменило ему, и Рэг в испуге отшатнулся и упал назад; его лицо в страхе побледнело, а руки защитно поднялись над головой.

- Вперед! - прорычал Флэгг, и Рэг бросился бежать, ветер развевал его взлохмаченные волосы, а ствол пистолета был устремлен в небо.

Повернувшись к Эбби, мужчина провел пальцами по волосам, нащупал листок в шевелюре, вырвал его и смял в ладони, представив, что это голова Линн. С того момента, как он на нее взглянул, сразу понял, что от этой девки будут проблемы. Он умел читать людей, как чертовы книги, а у Линн Уокер все было написано на ее лице.

Флэгг сделал глубокий, дрожащий вдох и упер руки в бедра, откинув голову назад и раздувая ноздри.

Все было хорошо. Все будет хорошо. Это была просто небольшая случайность вот и все.

Неприятности случались и раньше, и каждый раз он чуть не сходил с ума, потому что не любил неприятности и случайности. Случайность - это то, как полиция ловит тебя. Им никогда не арестовать плохого парня, если они будут полагаться только на свой дедуктивный метод в расследовании. Они всегда ловят его случайно, когда тот едет с разбитой фарой или с другими нарушениями. Это как раз те мелочи, вещи, которые имеют значения.

Такие мелочи, как позволить полуголой девчонке вырваться на свободу и позвать на помощь.