Радим открыл первую страницу и прочел аккуратный каллиграфический почерк.

«Моему потомку, тому, кому хватит сил прочесть».

Радим хмыкнул. В принципе, Владимир Леонидович Вяземский прав, нужно быть ходоком, чтобы прочесть его записи, а значит, силенок понадобится много. Тонким дневник было не назвать, Радим проторчал в междумирье часов пять. Он четыре раза обновлял ментальную защиту, но прочел от силы лишь треть. Это было крайне познавательно. Все началось с того, что к нему в кабинет явилась молодая зеркальная ведьма и рассказала историю про некий орден «Слияния». Чем этот самый орден ее так обидел, что она побежала стучать на своих бывших единомышленников, в дневнике не сказано, зато упоминалось, что спустя три дня, как она все выложила главе зеркальной стражи, ее убили. Но дело она свое сделала, волна поднялась, за орден взялись всерьез. И через какое-то время он был разгромлен, правда, только в нашем мире. Крови пролилось море, за него взялась не только зеркальная стража, но и охранное отделение. Чтобы достать его в зазеркалье, у князя Вяземского оказались коротки руки. Единственной успешной операцией по ту сторону, можно было считать захват второго ключа, но это стоило жизни двум ходокам и трем силовикам. Орден, потеря ячейки в родном мире Радима и обоих ключей, сильно подкосило, но не уничтожило. Идею убить крайне сложно, и если есть ключи, значит, есть и двери, которые они открывают, и есть люди, которые помнят об этих ключах.

Радим затянулся и выпустил дым в открытое окно, вот уже как три часа он дома, и пытается переварить то, что прочел. Если бы не ослабевшая ментальная защита, которая к концу пятого часа почти его не спасала от назойливых голосов и постоянных атак, он бы и дальше сидел, читал. А так пришлось возвращаться.

Зазвонил телефон, причем служебный. Радим посмотрел на экран и нажал на зеленую трубку.

— Соскучились, товщ полковник? — поинтересовался он у Старостина.

— Здравствуй, Радим, — поприветствовал его начальник отдела. — Я только хотел сказать, что мы забрали тело Беглого. Ты его волю честно выполнил, а то, что мы сделали, уже на тебя не ляжет. Но это важно. Сейчас его изучают как медики, так и Лев Аронович своими методами.

— Так ли это было необходимо? И вообще, когда успели?

— Ну, успели просто, подняли вертушку, и уже через час команда была на месте. Ты сам нам его указал, когда позвонил мне оттуда. Не обижайся, мы приглядываем за тобой. Не постоянно, но приглядываем. А насчет того, что мы его выкопали, так было нужно. Беглый погиб от демонического проклятия, о котором мы ничего не знаем, а значит, нужно понять, как оно работает.

— Надеюсь, результатами исследований поделитесь?

— Конечно, — заверил его Старостин. — Жданов ушел в зазеркалье, я ему поставил задачу разузнать все, что можно о чужаках. Сомневаюсь, что ему удастся, но попытка — не пытка. Все, Радим, давай, будь на связи, и не рискуй.

— Принято, отбой, — ответил Вяземский и разорвал соединение.

Разговор оставил после себя неприятные нотки, нехорошо вышло с Беглым, он последние силы потратил на то, чтобы добраться до Дикого и помочь, объяснить, рассказать, а Радим, получается, его подвел. Хотя не его вина все же, что отдельские тело забрали. С другой стороны он понимал их правоту, если исследования помогут найти защиту от того, что убило бывшего майора госбезопасности, то пусть будет так, и после смерти Беглый послужит людям.

Снова зазвонил телефон, на этот раз личный — Ольга.

— Привет, милая, извини, что сразу не набрал, я только недавно вернулся, устал, как собака.

— Ничего, понимаю, — отозвалась та. — Я тут новое зеркало купила в прихожею, взамен битого. Завтра доставят, не мог бы ты заехать, во-первых, защитить его, во-вторых, повесить?

— Конечно, звони, как доставят.

— Сегодня не придешь?

— Нет, я вымотался, резерв почти на нуле, у меня сил не хватит открыть проход, а на машине тем более. Так что, сейчас поем, если в холодильнике вообще что-то есть, хотя сомнительно, может, закажу что-нибудь, — он бросил взгляд на часы, — тут вроде в доставке круглосуточная шаурмичная появилась, вот у них и закажу.

— Так не честно, я тоже шаурму хочу, — притворно надула губки Ольга.

— Так в чем проблема? Приезжай.

— Вот и приеду, — неожиданно согласилась она. — Мне шаурму с картошкой фри, если есть. И лимонад, только не колу, что-нибудь прозрачное. Буду минут через тридцать. Слушай, а если мы дом в деревне купим, как мы будем доставку заказывать?

— Просто, — развеселился Радим, — заказали, открыли проход, забрали заказ, вернулись домой.

— Точно. Кроме того, можно ведь открыть проход туда, где вкусно кормят. Сходили, поели, вернулись. Все, милый я уже почти одетая, так что, жди.

Радим кивнул и, войдя в приложение доставки, заказал две шаурмы и лимонад, пиво баночное у него было в холодильнике, так что, об ужине он позаботился.

Ольга приехала одновременно с курьером.

— Вот видишь, на что я готова ради шаурмы, — стягивая сапоги, провожая взглядом пакет с едой, заметила она.

— Я-то думал, ты ко мне так спешила, а ты за шаурмой… — огорченно вздохнул Вяземский.

— Я не виновата, что все, что мне нужно, оказалось в одном месте, — сдала она назад. — Но сначала я хочу шаурму, а потом уже тебя.

Радим на это улыбнулся, обнял вставшую с пуфика женщину, поцеловал.

— Как день прошел?

— Лучше, чем начался, — вспомнив о трупе в своей прихожей, заметила Ольга. — Правда, задолбалась я мотаться, зеркало искать, салонов шесть объехала, пока нашла то, что нужно. А то, как представлю, что ты вваливаешься в грязных берцах прямо из зеркала в спальне, и мне пол мыть, так у меня глаз дергаться начинает.

— Хорошая шаурма, — спустя двадцать минут, когда все было съедено, а пивные банки опустели, — завила Ольга. Потом посмотрела на Радима и улыбнулась. — Да ты почти спишь, пошли, уложу тебя.

Вяземский только кивнул и с трудом поднялся, после алкоголя и сытной еды его рубило.

Проснулся он от пристального взгляда. В комнате было темно, за окном только занимался рассвет. Дикий сел и посмотрел в зеркало. Оттуда на него смотрела женщина, которая показалась ему смутно знакомой. Она согнула указательный палец и постучала костяшкой по стеклу.

Радиму потребовалось примерно полминуты, чтобы понять, откуда ему известна эта платиновая блондинка с бледной кожей и выразительными черными глазами. Это была Светана, которая приходила к нему на встречу, когда Беглый не явился.

Радим вздохнул и, выбравшись из кровати, покосился на спящую Ольгу, после чего создал руну сна, ему совершенно было не нужно, чтобы она проснулась и начала выяснять, что за бабы ходят к нему по ночам через зеркала. Понятно, что гостья явилась по делу, и свидетель этого визита был ему без надобности.

Взяв в левую руку кукри, он быстро нарисовал на зеркале руну входа, давая ведьме возможность войти.

— Я пришла с миром, — произнесла она. — Беглый сказал, что если он погибнет, то я пришла к тебе и рассказала то, что тебе необходимо знать.

Радим кивнул в сторону кухни.

— Пошли, там поговорим.

Женщина бросила взгляд на спящую Ольгу и пошла следом.

— Чай? — сонно поинтересовался Вяземский.

— Не стоит, — покачала головой Светана, занимая место за столом. — Я здесь, чтобы поговорить, и сразу уйду. Вижу, ты в курсе, что Беглого больше нет, вчера на рассвете рассыпался прахом заклятый браслет. Он был моим мужем.

— Конечно, в курсе, он умер у меня на руках.

Лицо женщины стало злым и заострилось. Вяземский ощутил, как рожается руна, и выставил руки.

— Стой, я не причастен к его гибели, он пришел ко мне, уже умирая. Я только выполнил его последнюю волю, добил его, избавляя от мучений. Я похоронил его в лесу, как он и просил, правда, отдельские забрали тело, но это уже не моя вина. А если и моя, то лишь косвенно.

Светана опустила правую руку, развеяв руну.

— Я верю тебе. Что с ним случилось?