– Алло? Крис?

– Я была в душе. Чего ты хотела?

В голосе Крис слышалось больше расположения, чем, с точки зрения самой Шэз, она заслуживала.

– Мне нужно организовать встречу с Джеко Вэнсом, но у меня нет номера его телефона.

– Ну а почему нельзя действовать по официальным каналам, а, детка?

Шэз кашлянула:

– Ну, честно говоря, это не совсем официальное расследование.

– Ах, как нехорошо с твоей стороны! Скажи, это связано как-то с тем лесоповалом, на котором я в прошлый раз вкалывала, выполняя твою просьбу?

– В каком-то смысле. Помнишь, я рассказывала тебе о задании? Так вот, похоже, у меня теперь на руках настоящая группа. Я думаю, где-то действует форменный маньяк, отправляющий на тот свет девочек-подростков. И все это как-то связано с Джеко Вэнсом.

– Джеко Вэнсом? Тем самым Джеко Вэнсом? Джеко Вэнсом из «Визитов Вэнса»? Что общего у него может быть с маньяком?

– Именно это я и пытаюсь выяснить. Только тут считается, что это не нашего ума дело всерьез чем-то таким заниматься – пока, так что никто палец о палец не ударит, если у меня не будет чего-то более конкретного.

– Постой минутку, детка. Попридержи коней. Ты сказала, это как-то связано с Джеко. Что ты имеешь в виду под «связано»?

Голос у Крис стал озабоченным, подумала Шэз. Пора дать задний ход. А значит, попробуем сослаться на предположение менее сенсационное – то, которое выдвинули коллеги.

– Все еще может свестись к нулю, а может и не свестись. Единственное, что я могу сказать наверняка, это что он собственной персоной побывал во всех городах, где жили эти девочки, всего за пару дней до того, как они навсегда исчезли. Странное совпадение, и я думаю, что тут может быть замешан кто-то из его окружения или какой-нибудь псих, имеющий зуб на поклонниц своего обожаемого Джеко, или еще что-то в том же роде.

– Так, подожди. Я хочу понять. Ты собираешься встречаться с Джеко Вэнсом, чтобы спросить его, не видел ли он каких-нибудь маньяков с блуждающим взглядом, которые бы тусили вокруг его машины? И ты хочешь, чтобы это было неофициально?

В голосе Крис недоверчивость мешалась с тревогой.

– Да, примерно в этом духе.

– Боумен, ты ненормальная.

– А я думала, что ненормальность мне только добавляет обаяния.

– Черт возьми, детка, никакое обаяние не вытащит тебя из дерьма, в которое ты можешь вляпаться.

– А то я сама этого не знаю! Так дашь мне его телефон или нет?

Наступило долгое молчание. Шэз не прерывала его, несмотря на то, что ее нервы готовы были лопнуть от напряжения. Наконец Крис сдалась.

– Если я скажу нет, ты просто пойдешь с этим к кому-то еще, так я понимаю?

– У меня не будет выбора, Крис. Если я права, кто-то убивает детей. Я не могу просто взять и закрыть на это глаза.

– Меня волнует как раз другое, детка: что, если ты не права? Хочешь, я пойду с тобой? Тогда у тебя будет хоть какая-то поддержка, и все это будет выглядеть хотя бы чуть-чуть официально.

Предложение было соблазнительным.

– Вряд ли это нужно, – медленно проговорила Шэз. – Если я со своим предположением пойду ко дну, то я не хочу и тебя тащить за собой. Но кое в чем ты могла бы мне помочь.

– Только если это не библиотека! – простонала Крис.

– Ты могла бы прикрыть меня. Возможно, мне придется оставить свой телефон. Люди вроде него ничего не принимают на веру. А сейчас, во время подготовки, мы не можем отвечать на звонки, потому что у нас все время то лекции, то семинары. Если бы ты разрешила дать ему твой рабочий номер – это по крайней мере будет телефон полиции – на тот случай, если бы ему вдруг вздумалось меня проверить.

– Хорошо, – со вздохом сказала Крис. – Дай мне пять минут.

Шэз стоически перенесла ожидание. Иногда она завидовала курильщикам, однако не настолько, чтобы самой начать курить. Она следила взглядом за минутной стрелкой, плотнее сжав губы, когда пошла шестая минута. Когда телефон зазвонил, она сдернула с рычага трубку, не дождавшись конца первого звонка.

– Ты взяла ручку? – прозвучал голос Крис.

– Да.

– Тогда вот, – она продиктовала нигде не значившийся, явно засекреченный номер, который ей хитростью удалось выманить у дежурного на участке в Ноттинг-Хилле. – Я тебе его не давала.

– Спасибо, Крис. Я у тебя в долгу.

– К сожалению, большем, чем будешь в состоянии отдать, – сокрушенно сказала Крис. – Ладно, не бери в голову, детка. До скорого.

– Я буду держать тебя в курсе. Пока.

Шэз глядела на клочок бумаги и улыбалась улыбкой, полной скрытого торжества. Теперь хочешь-не хочешь, а нужно звонить, подумала она и снова потянулась к телефону. Половина девятого – не так уж и рано для звонка.

Сначала послышалось несколько гудков, потом голос автомата сказал Шэз: «Ваш звонок переводится». Пара щелчков, пустота, а потом – отчетливые трели мобильного телефона.

– Слушаю?

Шэз в ту же секунду узнала этот голос. Она слегка растерялась, услышав в своей трубке, прямо около уха, голос, который привыкла слышать с экрана телевизора, тем более что готовилась она услышать совсем иной голос.

– Миссис Морган? – неуверенно переспросила она.

– У телефона. Кто говорит?

– Детектив-констебль Шэрон Боумен из полиции Большого Лондона. Простите за беспокойство, но мне нужно поговорить с вашим мужем.

– Боюсь, его сейчас нет дома. И я тоже не у себя. Вас, судя по всему, неправильно соединили. Это мой личный номер. Он совсем по другому телефону.

Шэз почувствовала, как шею начинает заливать краска.

– Простите, что побеспокоила.

– Не страшно. Могу я вам чем-нибудь помочь, детектив?

– Нет, вряд ли, миссис Морган. Разве только дав мне его телефон?

Мики колебалась.

– Право, не хотелось бы. Я могу передать ему ваше сообщение, вас это устроит?

«А что еще остается?» – с неудовольствием подумала Шэз. Богатые люди действительно не чета нам. Хорошо, что она заранее договорилась с Крис.

– Я думаю, что у него может быть кое-какая информация, полезная для нас, имеющая отношение к делу, которым мы сейчас занимаемся. Я знаю, он очень занят, но готова встретиться с ним завтра в любое время, которое ему подойдет. Сейчас я ухожу и сегодня уже не буду на работе, так что если бы он смог перезвонить по телефону… – она продиктовала прямой номер Крис, – пусть спросит сержанта Девайн. С ней они смогут договориться о времени.

Мики повторила номер.

– Я правильно записала? Завтра? Отлично, детектив Боумен. Я все ему передам.

– Простите, что побеспокоила, – буркнула Шэз. В трубке послышался знакомый смех.

– Ну что вы. Я всегда рада помочь полиции. Да скоро вы и сами это узнаете, если, конечно, смотрите программу.

Это прозвучало как приглашение продолжить беседу, и Шэз не устояла:

– Ваше шоу просто изумительное, я всегда его смотрю, когда у меня есть время.

– Лесть – лучший способ, если хочешь кого-то о чем-то попросить. Голос Мики был само обаяние, как всегда к часу дня.

– С нетерпением жду звонка от мистера Вэнса, – сказала Шэз.

Никогда еще ее слова не были так искренни.

Полин Дойл смотрела на пустую рамку от фотографии, стоявшую на телевизоре. Полицейские, навестившие ее в тот вечер, когда Донна пропала, забрали снимок, чтобы его переснять. Казалось, они всерьез обеспокоены исчезновением Донны. Они задали ей множество самых разных вопросов: о друзьях дочери, о школе, о том, есть ли у нее мальчик, и чем Донна любит заниматься по выходным. Когда они, наконец, ушли, унося с собой фотографию и составленное с ее слов описание Донны, она почувствовала, что, благодаря их приходу, ей теперь удастся как-то держать себя в руках. Истерика, во власти которой она до того находилась, подталкивала ее броситься вон из дома и побежать по спящему городу, выкрикивая имя дочери. Но реакция двух людей в форме, заполнивших собой ее кухню, успокоила ее, заставила понять, что сейчас не время поддаваться безотчетным импульсам. «Вам лучше всего быть здесь», – сказал ей тот, что был постарше. «Может быть, она будет пытаться вам звонить. Вы же не хотите, чтобы некому было снять трубку. Искать ее предоставьте нам. Мы специалисты и знаем, что делаем».