— Наверное, Джо. Мне нужно срочно закончить тот череп.

— Почему такая спешка?

Ева пожала плечами:

— Лучше не спрашивай. Джо вчера принес череп с участка и попросил заняться им вне очереди. Сказал, что он как-то связан с серией убийств.

Джейн немного помолчала:

— Ребенок?

Ева покачала головой.

— Женщина. — Она прищурилась и посмотрела Джейн в глаза. — Думаешь, это может быть Бонни?

Джейн всегда думала, что это может быть Бонни, дочка Евы, которую убили в семилетнем возрасте, а тело так и не нашли. Именно эта трагедия заставила Еву стать судебным скульптором, определяющим личность жертв убийц и дающим окончательный ответ на вопросы отчаявшихся родителей. Поиски Бонни и преданность своей профессии были главным делом ее жизни…

— Если бы ты подозревала, что это череп Бонни, то даже не услышала бы мой дурацкий кошачий вой. — Ева открыла рот, но Джейн успела поднять руку. — Знаю, знаю. Ты любишь меня не меньше, чем любила Бонни. Просто по-другому. И знала это с самого начала. Она была твоим ребенком, а мы скорее… подруги. И это меня вполне устраивает. — Она снова легла. — Ладно, иди работать, а я буду спать. Спасибо за то, что пришла и разбудила. Спокойной ночи, Ева.

Но уходить Ева не торопилась. Она немного помолчала, а потом спросила:

— Что тебе приснилось?

Жара. Страх. Темнота. Ночь без проблеска надежды. Нет, надежда была…

— Не помню. Тоби уже вернулся?

— Нет еще. Едва ли стоит выпускать его по вечерам. Все-таки он наполовину волк.

— Именно поэтому я и разрешаю ему бродяжничать. Сейчас он вырос, и ему нужна свобода. Вряд ли он представляет опасность для кого-то, кроме белок. И даже для них. Однажды Тоби поймал белку, но только для того, чтобы поиграть с ней… Он ведь еще и золотистый ретривер, а не только волк. — Она зевнула. — Сара, кстати, не возражала, но если ты против, я не буду его выпускать.

— Нет, нет. Сара знает, что говорит. — Сара Логан, близкая подруга Евы, была собаководом-спасателем, она-то и подарила Джейн собаку. — Просто приглядывай за Тоби.

— Конечно. Я за него отвечаю. Сама знаешь, я тебя не подведу.

— Да, ты никогда меня не подводила., — Ева встала. — Когда вернешься с правами, мы это отпразднуем.

Джейн лукаво улыбнулась:

— Испечешь торт?

— Не издевайся. Я не так уж плохо готовлю. Лучше бы было наоборот. Если бы я готовила хуже, это пошло бы тебе только на пользу. — Ева улыбнулась и пошла к двери. — Я попрошу Джо по дороге домой заехать в «Молочную королеву» и купить торт-мороженое.

— Разумно.

Ева обернулась и слегка нахмурилась:

— Может быть, слишком разумно… Джейн, похоже, мы перестарались и воспитали тебя чересчур благоразумной.

— Не говори глупостей. — Джейн закрыла глаза. — Некоторые рождаются благоразумными. А некоторые — мотыльками. Ты тут совершенно ни при чем. Ради бога, ты ведь мне даже не мать. Спокойной ночи, Ева.

— Да, мне об этом говорили, — пробормотала Ева. Ее взгляд привлек рисунок, лежавший на подоконнике. Он изображал Тоби, спавшего на подстилке возле камина. — Отлично. Ты совершенствуешься.

— Да. Но становиться Рембрандтом я не собираюсь. Тем более что гениями не становятся. Мне всегда казалось, что искусство — это для мотыльков. А я хочу заниматься настоящим делом и стать в нем профессионалом. — Она улыбнулась. — Как ты, Ева.

— Не такой уж я профессионал… — Ева отвлеклась от рисунка и посмотрела на Джейн. — А я думала, что ты хочешь стать спасателем, как Сара.

— Может быть. А может, и нет. Наверное, я подожду, пока профессия сама меня выберет.

— Что ж, у тебя уйма времени, чтобы принять решение. Хотя обычно ты твердо знаешь, чего хочешь.

— Не всегда. — Джейн хитро улыбнулась. — Может, мне мешают гормоны?

Ева фыркнула.

— Сомневаюсь. До сих пор я не видела, чтобы тебе что-то мешало. — Она взялась за ручку двери. — Спокойной ночи, Джейн.

— Не работай допоздна. За последние две недели у тебя было слишком много бессонных ночей.

— Скажи это Джо. Ему позарез необходима эта реконструкция.

— Не понимаю я его. Он же так переживает, что ты много работаешь и совсем не отдыхаешь. — Джейн поджала губы. — Не волнуйся, я скажу ему. Кто-то должен о тебе позаботиться.

Ева улыбнулась и открыла дверь:

— Ладно, не буду волноваться — ты же со мной.

— Джо тоже с тобой. Но он мужчина, а это совсем другое дело. Иногда они все понимают неправильно.

— Очень глубокая мысль. Обсуди ее с Джо.

— Обсужу. Он поймет. Джо нравится, когда я что-то говорю ему прямо в лицо.

— Да. Ты это здорово умеешь делать, — пробормотала Ева, выходя из комнаты.

Едва дверь спальни закрылась, как улыбка Евы поугасла. Джейн была удивительным ребенком — эмоциональным, заботливым и взрослым не по годам. Ева пришла ее утешать, а Джейн сама ее утешила.

— Что-то не так? — Джо стоял в дверях их спальни. — Джейн в порядке?

— Опять эти ее кошмары. — Ева направилась к себе в студию. — Но она ничего мне не рассказывает. Наверное, считает кошмары признаком слабости, а в слабости она не признается ни за что.

— Я еще одну такую особу знаю. — Джо пошел за ней. — Хочешь кофе? Я бы не прочь выпить чашечку.

Ева кивнула:

— Хорошая мысль. Ты сможешь завтра съездить с ней за водительским удостоверением?

— Я так и собирался.

— А я забыла, — честно призналась Ева. — Ты — лучший родитель, чем я.

— Просто ты заработалась. — Джо насыпал кофе в кофеварку. — И виноват в этом я. Но вспомни: когда Джейн пришла к нам, она нуждалась в родительской опеке меньше всего на свете. Она — не «сиротка Энни». Черт побери, девочке было всего десять, а опыта столько, что тридцатилетняя позавидовала бы. Мы с тобой сделали все, что могли, чтобы у нее был домашний очаг.

— Но я хотела, чтобы она… — Ева тщательно подбирала слова. — Понимаешь, Джо, ей уже семнадцать, а я ни разу не слышала от девочки, чтобы она пошла на свидание, на танцы или хотя бы на футбол. Она только учится, играет с Тоби и рисует. В ее возрасте этого недостаточно.

— У нее есть подруги. На прошлой неделе она ночевала у Патти.

— В кои-то веки!

— По-моему, она очень уравновешенная девочка. Особенно для человека с таким прошлым. Ты напрасно переживаешь, Ева.