Известно множество церковных документов, осуждающих формально крещённых, но фактически соблюдающих языческие обряды людей ("…мняшеся крестьяны, а поганьская дъла творять"). "Поучения против язычества" выделились в отдельный жанр древнерусской литературы наряду с летописями, житиями святых и прочими письменными памятниками, а это однозначно говорит о насущности, актуальности такой литературы с точки зрения церкви и, в свою очередь, о живости язычества — ведь логически рассуждая, не будь самого "осуждаемого" явления, не было бы и "осуждающих" его документов. Тем более в таком объёме.
Как уже говорилось выше, взаимодействие христианства с язычеством фактически привело к "переименованию" древних богов с сохранением в большей или меньшей мере их изначальных функций.
"…с уходом языческих божеств у восточных славян стал формироваться народный культ святых, сильно отличавшийся от канонического православия. В этом культе почти никакого влияния не уделяется подвигам, которые совершил святой, или мучениям, которые он претерпел во имя веры, зато особо почитается способность того или иного святого оказывать покровительство в определённой сфере жизни…
Такое отношение сближает народный культ святых с языческим поклонением различным божествам (если вообще не является слегка видоизменённым древним Богочетием), каждое из которых имело свои определённые "обязанности". Так функции Велеса как "Скотьего Бога" были перенесены на св. Власия, функции Велеса как Бога Волошбы были перенесены на св. Николая Угодника, функции Перуна как Бога Грозы были перенесены на Илью-пророка, функции Перуна как Воеводы Небесной Дружины были перенесены на Михаила-архангела, "архистратига небесного воинства", функции Макоши — Небесной Пряхи были перенесены на Пераскеву-Пятницу (а также в ряде случаев на Богородицу, что зависело, вероятно, от местных особенностей культа), функции Лады — на Богородицу, но в гораздо большей степени. В тоже время сами имена Богов и Богинь, официально "табуированные" церковью, вероятнее всего вначале были вытеснены в область сугубо народных верований, а затем в большей или меньшей мере стёрлись из народной памяти. Туда же были вытеснены те Боги и Богини, которые по разным причинам не "вместились" в рамки христианского мировоззрения. Так появились поверья и предания о различных "духах" и даже "демонах" (например, широко известно поверье о "духе" с именем "Мокошь" или "Мокуша" который наказывает нерадивых прях, сам "прядёт кудель" и дабы не прогневить которого нельзя прясть по пятницам. Даже поверхностного взгляда достаточно для того чтобы увидеть в этом "духе" Макошь — Вещую Пряху), так появились поверья о "Полуднице" (или "Серпнице") — "женщине в белом и с серпом в руках", о "Полуночнице", насылающей на спящих людей хвори, дурные сны или бессонницу, а также известный по былинам образ "Маринки-колдуньи". Во всём этом нетрудно узнать Морену. Подобным же образом, судя по всему, появился и такой известнейший персонаж русского фольклора как Баба Яга, совмещающий в себе функции Морены и наиболее "тёмные" функции Макоши — Грань между Мирами, Перерождение, власть над Иным Миром, Тёмная Волошба. Часть имён Богов стала использоваться лишь как обозначение исключительно Природного явления — например "Перуном" в народе стала именоваться молния. В тоже время под влиянием язычества именам и образам христианских святых стали приписываться функции, совершенно чуждые им изначально. Так на имя "Святого великомученика Георгия" были перенесены черты Ярилы, в которых по сути нет ничего "великомученического" — покровительство волкам и оборотничеству, мотив змееборчества, "отпирание Небес" по весне, воинские функции — разве всё это черты "великомученика"? Одно из исследований, посвящённых данному вопросу: "Воину Христову" положено терпеть мучения и молиться за своих мучителей. А здесь молодой бог-воин, бог земледельцев и скотоводов, воскресает из мёртвых и преобразует дикую природу. И разворачиваются его подвиги не на Ближнем Востоке, а на земле Свято-Русской. Такие мифы слагали те, кто не только охотился в лесах Восточной Европы, но и расчищал их под пашню, расселяясь на север и восток и раздвигая тем самым границы славяно-русского мира"
Как уже говорилось, скотоводческие функции Велеса были перенесены на св. Власия. Однако помимо покровительства скоту народная традиция приписывает ему ещё и власть над Иным Миром — есть множество народных песен, в которых говорится о том, что Власий вхож в "Инший Свет". Встречаются также и заговоры с подобным мотивом. Другие функции Велеса были приписаны Николаю Мирликийскому ("Николаю Чудотворцу") — он Волшебник, Податель богатств (в том числе и урожая — "Бороду" в поле завивали ему и, в ряде случаев — Перуну ("Илье-пророку"), Проводник душ умерших. Характерно, что самим именем "Велес" или "Волос", а также производными от него "Волосень", "Ёлос" после крещения стали называть лешего, водяного или даже чёрта. Это связано с тем, что такие функции древнего Велеса, как покровительство дикой Природе и Тёмное Колдовство никак не вмещались в рамки христианского мировидения.
Функции Перуна были перенесены на Илью-пророка, однако народное сознание приписало этому имени ещё и покровительство охоте — известная "Ильинская охота", которая проводилась примерно в то же время, когда чествовался Перун (в конце июля — начале августа), наглядно об этом свидетельствует. Кроме того, черты Перуна в большей или меньшей степени просматриваются в образе былинного Ильи Муромца. Воинские функции Перуна были перенесены на Архистратига Михаила. Ему же народное сознание приписало и функции, по сути дублирующие функции "Ильи-пророка" — он также разит нечисть с Неба своими Грозовыми Стрелами. Данный список можно продолжать сколько угодно долго, однако полагаю, что основной принцип уже понятен."
Очевидно, что при таком положении совершенно обоснованно можно самих христиан обвинять в "политеизме".
Говоря же конкретно о Родноверии, замечу во-первых, что при безусловном политеистическом строении, оно предусматривает множество вариантов Духовного развития. И это зависит от качеств, заложенных от рождения в каждом человеке, от Стези, на кою призван до рождения каждый из ныне живущих. Грубо говоря, есть, к примеру, Стезя Перуна — Стезя Мощи, Стезя Крепи, Стезя активного, прямого действия. Естественно что человек, раскрывший в себе именно эти качества, превыше других богов будет чтить именно Перуна. Также и со всем остальным. Среди моих знакомых есть множество людей, которые почитают кого-либо одного из Родных Богов, а другие для них в большей или меньшей мере как бы и не существуют. Однако здесь необходимо сделать пару оговорок: во-первых, никогда не нужно опускаться до вульгарных выяснений в духе "кто из Богов круче", ибо Сила каждого из Ликов Всебожья Родова проявлена именно в ИХ Стезе. И во-вторых — необходимо понять, что не бывает, к примеру, Стези Велеса либо Стези Перуна в "чистом" виде. Ведь только лишь стремление к постижению Мудрости, либо только лишь стремление к приобретению Силы само по себе не самоценно и необходимо гармоничное сочетание оных, стремление к обретению внутренней гармонии, того самого Лада, к коему следует стремиться дабы жить в Божьей Прави.
В общем, в любом случае, в связи с тем что традиционная славянская культура долгое время испытывала на себе влияние неаутентичной на данной почве христианской традиции, в вопросе изучения архаичной славянской культуры сама собой встаёт проблема: как отличить первоначальные, традиционные элементы от поздних христианских напластований? Надо сказать, что этот вопрос является едва ли не основным камнем преткновения в спорах на тему соответствия современного родноверия — древнему язычеству, и довольно часто можно услышать мнение о принципиальной "невосстанавливаемости" традиционных форм славянской культуры как раз из-за длительного господства христианства. К счастью, в большинстве случаев подобное мнение исходит от людей, мало разбирающихся в сути вопроса
Целенаправленное изучение традиционной славянской культуры начало вестись с XVIII века. Этнографические исследования и выстраиваемая учёными того времени система имела одну характерную особенность: исследователей волновал вопрос не столько аутентичности описываемой мифологической картины, сколько её соответствия вымышленным "мифологическим канонам", образцом для которых являлась классическая греческая и римская мифологии. Иными словами, в среде этнографов и историков того времени бытовало мнение, что мифология любого народа обязана своими формами повторять античную или римскую. В противном случае любая мифологическая система могла признаться "неполноценной", "недоразвитой", а сам народ — "тёмным" и "непросвещённым". Классический пример подобного подхода — "Абевега русских суеверий" М.Д. Чулкова. Однако с тех пор прошло немало времени, история, этнография и лингвистика сделали громадный скачок вперёд, появилась такая наука как археология, выгодно дополняющая общую картину предметами материальной культуры, поэтому весь опыт изучения традиционной мифологии, накопленный за это время, позволяет с большой долей вероятности выявить ряд закономерностей и признаков, определяющих соответствие либо несоответствие того или иного изучаемого элемента — древней культуре. Иными словами, если исследуемый объект суммой своих признаков соответствует известным сведениям о традиционной культуре, то он может быть признан аутентичным. Для примера возьмём такой аспект традиционной культуры, как заговоры.
