Поля торчит у заправки, ищет того, кто подвезет ее до города. Милая моя, сейчас так тебя прокачу, мало не покажется, — хмыкаю про себя.

Она удаляется от серебристого авто, видимо, получив отказ от незнакомца, и выходит на трассу. Молодец, там и место шлюхам.

Сажусь в машину, смотрюсь в зеркало и меня коробит.

— Во что ты превратилась, Оксана? — Говорю сама себе. — Ничего, мы с тобой справимся, — продолжаю беседу с отражением. — И не такое переживали. Будет новая жизнь и новый муж.

Взгляд перемещается на Полину. Милая такая, красивая, в гробу будет смотреться симпатично.

Выезжаю на трассу с одной целью. И да, мне ее не жаль. Нянька теперь лишнее звено.

Набираю скорость, и, не думая ни о чем, мчу на Полю. Она замечает меня, пугается и начинает убегать. Такая дура, хоть бы с трассы в кусты кинулась. Идиотка и есть. А идиоткам уготована своя судьба.

Глухой удар.

Сбиваю ее на полном ходу и еду дальше. Включаю музыку погромче и напеваю любимую песню.

Зря ли я это сделала? Нет.

Надеюсь, не выживет.

Домой приезжаю в отличном настроении, направляюсь на кухню и открываю вино. Еще. Мне нужно еще.

После двух бокалов иду в душ и смываю с себя день.

В мире стало на одну шлюху меньше, на одну тварь, которая рушит семьи. Та, кто ведется за бабки соблазнять мужиков, не гнушается убивать людей и не варит мозгами — не должна жить. Спи спокойно, деточка.

Улыбка озаряет мое лицо.

Мне не жаль ее, вообще. Дай волю — вернулась бы и прокатилась по Полине еще раз пять. Предательница чертова!

— Мама, ты где была? — забегает в комнату сын.

— Нигде, тут. А что?

— Мы тебя потеряли.

— Деточки, мама сегодня весь день дома, будьте внимательнее. И если кто-то спросит — отвечайте, что с самого утра с вами.

Я не сяду. Уверена. Деньги творят чудеса. Не подумают ведь, что беззащитная брошенная и преданная женщина могла убить свою любимую няню. Не могла, конечно.

Выгоняю сына и ложусь в постель. Хочу выспаться и все забыть.

Слова Полины не выходят из головы. Она бывшая Макса? Падаль. Он предавал меня всегда. Не жалею об изменах и я, хотя любила мужа больше жизни. Осталось переехать его Лидочку, избавив мир еще от одной мерзости под ногами.

Не знаю на сколько я проваливаюсь в сон, но просыпаюсь ближе к вечеру, за окном темнеет. Голова проясняется, а до меня доходит смысл всего, что натворила.

А если она умерла?

Я не хочу в тюрьму.

Спускаюсь и иду к машине. Сука! Вмятины. Меня начинает трясти. От автомобиля нужно избавиться. Это ведь улика. Но как?

Плохо соображая, отправляюсь на кухню, чтобы открыть бутылку вина. Меня трясет. Бросает от озноба в жар и наоборот. Что я натворила?

— Дети спят, — сообщает прислуга, но я пропускаю мимо ушей. В голове только мысли о содеянном. Становится страшно, а если меня видели?

Пытаюсь найти тысячу причин почему нет, ведь это захолустье и камеры явно не сняли как я переехала давалку. Но что, если да?

В дверь звонят. Я дергаюсь. Ко мне никто не приходит и давно. Только Злата, чтобы выслушать порцию нытья и по-дурацки приободрить, но сейчас не то время, чтобы она забежала. Так кто это? Макс?

Иду, чтобы открыть и понимаю, что это полиция.

Не может быть. Просто невозможно. Наверняка с какой-то глупостью заехали.

Открываю уверенно дверь и натягиваю на лицо улыбку.

— Добрый вечер, чем обязана? — спрашиваю двух мужчин с суровыми лицами.

— Сегодня на трассе сбили человека, можно войти? — как автомат выстреливает тот что помоложе.

Они нашли меня. Приехали. Неужели это все?

— Конечно, — улыбаюсь как дурочка. — Вина? — показываю на бутылку в руке.

— Не пьем при исполнении, — вступает пухленький в разговор. — И вам не советуем.

— Раздавать советы не лучшее дело, — хихикаю нервно, — проходите. Правда не понимаю, с какой целью.

— А вы не торопитесь, сейчас все расскажем, — буравит глазами молодняк.

Не знаю как держусь, меня настолько трясет, что переживаю выдать себя чисто визуально.

Полицейские проходят в гостиную, я ставлю на стол бутылку и сажусь в кресло.

— Прошу, — показываю рукой на диван. — Чем могу быть полезна?

— Чистосердечное или будем юлить? — задает вопрос пухлый…

После просмотра видео, на котором Полина с окровавленным лицом рассказывает обо всем что творила будучи нянькой моей дочери, меня подрывает. Какого хера вообще происходит?

Оксана просила травить Риту? У нее совсем кукушка поехала? Убить ребенка только потому что отказал мужик? Я размажу ее, засажу за решетку и оставлю там гнить до конца дней. Признаний, которые натараторила Поля, хватит для того, чтобы и ее, и алкоголичку Окс, упрятать в места не столь отдаленные на долгое время.

Будь моя воля, я бы пристрелил этих сук, но мрази не стоят того, чтобы марать руки и оставлять Маргариту без отца. Отбывать наказание за двух отбитых — слишком глупое решение, а их я и так принял уже немало.

Что касается Макса — не нахожу слов и никаких эмоций кроме гнева. Ведь это я помогал вставать ему на ноги, верил, что в бизнесе и моем окружении нет никого преданнее и ответственнее чем он, а этот сука позарился не только на дело всей моей жизни, но еще и на семью. Посмел падла.

Наливаю виски и полностью осушаю стакан. Внутри все обжигает, но легче не становится. Я зол. Настолько, что готов пристрелить Макса. Убить животное, которое позволило давать указания Полине травить мою жену, меня.

Я не виню его в собственной измене, нет. Связь с Полей личный грех — это было моим решением и выбором, не он толкнул меня в объятия давалки. Но я презираю его за то, что Макс поддерживал няньку, уськал шлюху, раздавая приказы, как разбить мой брак, захотел быть к этому причастен.

Он знал! Знал, что я трахаю Полю и ни разу ничего не сказал, строя из себя верного друга и понимающего брателлу. В свое время я хоть как-то пытался вразумить Макса быть верным Оксане, думать о семье, он же поступил полностью противоположно. Твареныш вечно выспрашивал, как дела в постели с женой, не забывая на пару со своей пьянчугой подливать Злате хрень. Я даже не понимаю, что они нам лили, какие последствия могут быть от препаратов, и это самое страшное. На себя мне чихать, но на дочку с женой нет.

И эти проблемы в бизнесе…

Теперь уверен, что и тут не обошлось без «лучшего» друга. Явно его Лидочка помогала проворачивать делишки, пока я, как дурачок, ломал голову, не догоняя, откуда у нашей цветущей организации стали возникать проблемы. Наверняка именно этот урод уводил моих клиентов, и что он им там нашептывал, теперь не составляет труда понять.

Выродок клеветал на совершенно других сотрудников, намекая, что это их косяки привели нас к трудностям. Пусть молится, Максюша, я устрою ему такую жизнь, что вспомнит, как сшибал до зарплаты бабки, чтобы свести концы с концами. Засажу и его Оксанку, и Лидусика, и самого, теперь дело за малым. Нянька пойдет следом, как соучастница и исполнитель, они слишком самоуверенны, если полагали, что подобное останется безнаказанным.

Ясно, почему Полина так стремилась на интервью — Макс дал уверенность, что все сойдет с рук. Да и она слишком размечталась, что нужна мне как женщина. Наивная тупица. Какой нужно быть дурочкой, чтобы после моего с ней обращения даже фантазировать о том, что оставлю при себе? Идиотище.

Жаль только детей припадочных семьянинов. Теперь Оксана и Макс надолго исчезнут с горизонта своих отпрысков. Правда, если задуматься, может это и к лучшему? Такие скоты ничего хорошего не смогут им дать.

Меня разрывает от ярости. Мысли настигают друг друга и я схожу с ума от нахлынувшей информации.

Первым делом хочу отправить Злату на обследование, Марго тоже, нужно обязательно проверить их здоровье и узнать каким препаратом опаивала Полина родных. Мама утверждает, что это всего лишь какое-то снотворное, но я никому больше не верю, необходимо чтобы врачи занялись этими вопросами и рассказали о последствиях. Официальные диагнозы, подтвержденные медиками, очень пригодятся в суде.