Парни согласились, что, не имея долгов касательно конкретного эльфа, по улицам можно ходить без большой опаски. По крайней мере, в светлое время суток. И что совершенно неожиданно, тоже попытались развеять скепсис относительно перспектив выживания у Эргтала. Все согласились с тем, что вблизи власти для него — вблизи смерти. Но в своей поддержке и помощи ушастого заверили вполне искренне.
Оттар, как единственный низкородный в коллективе, молчал и слушал. Впрочем, его низкородность осталась в прошлом: право на воинскую татуировку он заработал, соответственно путь в дружину для него открыт, а это уже статус. Он оказался далеко не дураком и помалкивал вполне правильно, раскрывая рот исключительно по делу, дабы не испортить впечатления о себе.
Что же касается моего мнения, то конкретно пути у эльфа было два. Пристегнуться к своему посольству либо упасть на хвост кому-то из нашей компании. И то и другое подразумевало много крови и убийств. По крайней мере, один из принцев выжил, я надеялся, а значит, трон Аргайла, кто бы на него ни примостился, не останется в покое. Спокойное же житье в Оркланде подразумевало энное количество крови, пролитое вместе с соседями в походах за хабаром, вдобавок и на дачу за городом заработает, помимо доверия и добрососедских отношений.
Путешествие с ложкой пресной воды в день и питанием сырой рыбой не вдохновляло нисколько. Не говоря о мореходных качествах нашей посудины.
По размышлении пришли к решению двигаться на родину: искать наших бандитов по соседству выглядело внешне привлекательно, но реально было очень небезопасно. Уж больно был велик риск напороться на корабли врага, роящиеся рядом, в надежде забить отбившийся кораблик. А то и группу. Особенно если эта группа — купеческие суда, несущие награбленное барахло. В нашей жизни уже был выигрыш в лотерею, поэтому мнение, что проверять полосу удачи на ширину и длину надо осторожнее, возобладало. Во враждебных водах слишком много остается на волю случая, а тут вообще придется постоянно маячить ввиду берегов.
В общем, захват первого же попавшегося купца был сочтен гораздо менее рискованным — благо наше ночное зрение наделяло приличными в этом плане преимуществами. Ночные штурмы, впрочем, были обычной практикой для нашего брата, тем более что каботажники волей-неволей вынуждены были вставать по ночам на якорь. Команды у купцов обычно небольшие, даже с учетом наращивания численности команды или найма отряда охраны, количество людей на борту судна не идет ни в какое сравнение с военным кораблем. Ибо каждому надо платить. Причем постоянно. Купцы минимизировали расходы, путешествуя группами, иногда даже нанимая боевой корабль в охрану. Для одиночного драккара «пул» в три-четыре «купца» — добыча весьма зубастая, поскольку попытка взять на абордаж одного оборачивалась атакой всех остальных на сцепившиеся корабли. Команде атакованного судна нужно было только продержаться до прибытия помощи. При высоком борте и достаточном количестве подготовленных людей сие было реально. Стрелковые башенки на драккаре, правда, это дело сильно осложняли, но в любом случае тактика была приемлема. Тем более что башни обычно использовали только дружины, реже — полупрофессионалы из постоянных отрядов. Ополчение — только в случае ожидаемого морского боя: слишком много они доставляли неудобств.
Ночью групповая тактика работала заметно хуже, поэтому наши тактики давно навострились не лезть дуром, а атаковать в темноте и уводить захваченное судно. Амулеты ночного зрения — довольно дорогая штука, у некоторых купцов их вообще могло не быть, поэтому шансы на успех всегда были неплохи.
У нашей «великолепной семерки» вообще выбора не было. На Алена Бомбара, в одиночку пересекшего Атлантику в резиновой лодке, никто из нас не тянул, да и слава его не привлекала, даже знай соратники о таком герое. Осталось только добыть судно.
А где лучше всего добывать судно? Правильно, вблизи порта. Минусы в данном решении есть? Несомненно. Тогда где? Правильно. На расстоянии дневного перехода от крупных портов, особенно если там есть кое-какие укрытия от непогоды. Это если нужен каботажник. С хорошими мореходными судами это дело не работает. Но для перехвата в открытом море у нас не было запасов воды. И что осталось нам делать? Либо ловить запозднившегося «купца» у порта, либо угонять судно из него же. С последним — облом: цепей, перекрывающих фарватер, тут не забыли. По-моему, они с давних пор и остались, разве что в войнах страдали. А потом их восстанавливали. Удобная штука. Ловить на живца, прикидываясь терпящими бедствие, не хотелось — слишком мало шансов на успех, даже с учетом моей перчатки.
Так что мы прикинули, где ближайший порт, и рискнули лечь в дрейф неподалеку. Грести веслами было лень, а парус демаскировал: берег темной ниткой виднелся на горизонте. Привлечь внимание чьего-то боевого корабля не хотелось. С наступлением темноты мы перешли ближе к порту — благо работал маяк.
Цель попалась на вторые сутки.
«Купец» выглядел достаточно похожим своим корпусом на ту посудину, что попалась нам в прошлом походе, с борта которой меня чуть не застрелили, — разве что была больше, но общие предки прослеживались наверняка. В принципе такие корыта строили все кому не лень, особо тут выдумывать нечего. Все равно как назвать — коггом, галеасом или каравеллой, я не специалист, чтобы угадать, к кому конструктивно это судно было ближе, но выглядела посудина так: соотношение длины к ширине не более одного к четырем, двухмачтовый палубный парусник, что удивительно, с рулем, помещения для пассажиров и офицеров, видимо, на корме, по опыту виденного мной, команда, скорее всего, тоже размещалась на носу. Центр — трюм. Как вариант, в трюме тоже могли быть выгородки для пассажиров. Это уже подсказали приятели. Где размещалась охрана, если она была, совершенно непонятно. Борт сравнительно невысок, экипаж — харь пятнадцать, не более. Плюс пассажиры и охрана голов в пять. Экономику не обманешь: невыгодно ходить на сравнительно небольшом судне с большой командой и охраной, нанять конвоира вскладчину дешевле и, главное, эффективней. Учитывая, что зачастую такие отряды ходили на обычных «торгашах», столкнуться с ними не хотелось.
Конвой был из десятка кораблей. Драккаров из них — два, один купеческий, на втором находились наемники — повезло, что на боевом были установлены стрелковые башни. Поэтому вычислить боевой корабль труда не составило: командир, видимо, серьезно подошел к своим обязательствам. На втором явно было маловато людей для боевого корабля, он прошел достаточно близко. По морю не одни мы пиратствуем, столкновение с пиратами на высокобортном корабле не очень удобно для драккара, как, впрочем, и штурм уже захваченного судна, которое надо отбить.
При наличии моей перчатки и пяти вооруженных лбов в поддержку вопрос успешности абордажа стоял только в ключе нашего обнаружения на подходе к судну и соответственно возможности на борт подняться. Даже драккар охраны мог нам помешать разве что тем, что меня пристрелят прежде, чем я его подожгу. Вот только терять людей, тьфу, орков, тьфу, товарищей, совершенно не хотелось — даже эльфа или неубиваемого Оттара. Я мысленно хмыкнул. В родовом обществе ссылки на судьбу работают далеко не всегда, и нормальный командир всегда старается минимизировать потери, не говоря о том, что хороший обученный воин весьма дефицитен в любом случае, ибо заменить его довольно сложно. Например, гибель на Калке киевского войска привела к тому, что «центровой» русский стол стал разменной монетой в руках всех кому не лень, сохранив только политическое значение. А тут только масштабы меньше.
Нищему выбирать не приходится, поэтому брали мы крайний «купец»: мечты о драккаре были сочтены нереальными — не до поисков.
Кратко замысел был таков. Мы скрытно подходим к борту, высаживаемся, по возможности тихо режем всех, кто попадется, рубим якорный канат и с попутным утренним ветром уходим в темноту открытого моря. Если конвоир вовремя протрет очки, вступает в дело моя перчатка. Так как с перчаткой, кроме меня, обращаться никто не умел, меня вместе с Оттаром оставили во втором эшелоне — прикрывать спины и добивать раненых, у которых не хватило мозгов прикинуться ветошью.
