Бог мой, как она пела! Сказать, что я была ошарашена, ошеломлена, значит ничего не сказать. Яне могла понять – неужели же это та самая Мойра, которая всегда была в тени Джетта, довольствовалась своей скромной ролью поэта-песенника и не выступала, считая, что в подметки не годится Джетту?.. Да, ее голос, возможно, не был таким мягким и богатым, как голос Джетта, но все равно по любым меркам это был великолепный голос – с хрипотцой, почти блюзовый. Она пела чисто, хотя по ее движениям было заметно, что она сильно взволнована. Даже самые неотесанные мужланы в зале замолчали, чтобы ее послушать.

Мойра пела один за другим старые хиты Джетта; я слушала эти простые, непритязательные, даже сентиментальные песни и чувствовала как на глаза наворачиваются слезы. И это я, старая тетка Брэнниган!

Последняя песня – «В кого я превращусь» – повергла весь зал в настоящее безумие. Люди хлопали и кричали: «Бис! Бис!» Мойра, казалось, не ожидала такой реакции и смешалась. В конце концов она склонилась к клавишнику и что-то тихо сказала ему на ухо, и тот кивнул и заиграл «Танцовщицу» Тины Тернер – этот своеобразный гимн уличных женщин. Мойра запела, и в голосе ее слышалась едва заметная горечь, которая, я знала, идет из ее собственного прошлого. В зале пришли в дикий восторг. Если бы они могли, они задержали бы Мойру на всю ночь, требуя еще песен. Но выступление утомило ее, и, спев «Танцовщицу», она грациозно поклонилась и скрылась за кулисами.

Пение Мойры произвело на меня не менее сильное впечатление, чем на всех остальных. Я взглянула на то место, где стояла Мэгги и поняла, что расслабилась, дав эмоциям помешать моей работе. Мэгги не было.

Разозлившись на себя, я побежала, продираясь через толпу к сцене, и прошла в дверку, ведущую в заднее помещение.

За дверкой был узкий коридорчик. Слева были две двери с надписями «М» и «Ж», а справа – лестница наверх. Коридорчик заворачивал за лестницу. Там я увидела еще три двери и постучалась в первую. Никто не отзывался. Постучалась о вторую – то же самое. Третью дверь открыли сразу. За ней стояла Мэгги, вблизи оказавшаяся довольно хорошенькой. У нее были правильные черты лица и красивые синие глаза с веселыми морщинками в уголках. На вид ей было лет около сорока.

– Я могу вам помочь? – приветливым голосом спросила Мэгги.

– Вы, должно быть, Мэгги? – Я улыбнулась в ответ. – Я хотела бы видеть Мойру.

Мэгги сразу же нахмурилась.

– Простите, но мы, кажется, незнакомы? – И, не дожидаясь ответа, она прибавила: – Послушайте, она устала после выступления. Если вам нужен автограф, скажите, как вас зовут, я попрошу ее расписаться для вас.

Я покачала головой:

– Спасибо, но мне нужно увидеться с ней самой. По личному делу.

– Кто там? – раздался голос из глубины комнаты.

– Понятия не имею, – ответила Мэгги, оборачиваясь на голос. А потом повернулась снова ко мне:

– Послушайте, вы не вовремя к ней пришли, она только что выступала, сейчас ей нужно отдохнуть…

– Но я не отниму у нее много времени. Мне не хотелось бы вас затруднять, но я не уйду, пока не поговорю с Мойрой, – настаивала я с уверенностью в голосе, которой на самом деле не чувствовала. Мэгги могла бы запросто вышвырнуть меня из клуба, но для этого ей придется оставить Мойру одну, – вряд ли в этом занюханном клубе есть телефон в гримерной.

– Ну что еще тут? – раздался голос прямо у меня над ухом, и я увидела Мойру. Она вышла к нам. Едва увидев ее, я почувствовала настоящее торжество – вот она, я наконец ее вижу рядом, я ее нашла! Но всю радость свел на нет злой, раздраженный голос Мойры: – Оглохла ты, что ли? Сказано тебе, я устала и не желаю ни с кем разговаривать!

– Простите, что приехала не вовремя и беспокою вас. Я долго вас искала, и мне очень важно, чтобы вы меня выслушали. – Я улыбнулась, и от моей улыбки лицо Мэгги стало еще суровее. Мойра громко вздохнула и поплотнее закуталась в халат.

– Ладно, заходи, – разрешила она. – Только если у тебя плохие новости, пеняй на себя, милая.

Мэгги неохотно уступила мне дорогу, и я вошла в тесную гримерную.

Мойра села в кресло у большого зеркала, а я скромно примостилась на стульчике рядом с пластмассовым столиком. Стена гримерной была утыкана крючками для одежды.

Мойра снимала макияж, а Мэгги стала у стенки, скрестив руки на груди.

– Я бы не сказала, что новости такие уж плохие, – осторожно начала я, подвигаясь к Мойре поближе. – Впрочем, смотри сама. Меня зовут Кейт Брэнниган, я частный сыщик.

Мойра метнула на меня испуганный взгляд, но тут же взяла себя в руки и снова повернулась к зеркалу.

– И что тебе от меня нужно? – с вызовом спросила она.

– Я разыскала тебя по просьбе Джетта, – ответила я, наблюдая за ее реакцией. Рука Мойры дернулась. Она убрала руку от лица и положила ватку на стол.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – тихо сказала она, пытаясь выглядеть спокойной.

– Мойра, Джетт хочет, чтобы вы снова вместе работали. Он очень сожалеет о том, что произошло, – настаивала я. Что-то подсказывало мне, что аргументов личного характера при Мэгги лучше не приводить.

– Да я даже не понимаю, о чем ты говоришь.

– По-моему, вам лучше уйти! – вмешалась Мэгги, но я не обратила на нее внимания.

– Мойра, послушай. Джетт готов пойти на все, лишь бы ты вернулась. Он говорит, что вся его работа пошла прахом с тех пор, как вы перестали писать вместе. Как его давняя поклонница, я тут с ним совершенно согласна. Думаю, ты тоже согласишься. И сейчас он хочет только увидеть тебя, увидеть и поговорить. И все. Больше ему ничего не нужно!

Мойра грубо перебила меня смехом.

– Да ну? А Кевин что говорит? Раз ты меня специально разыскивала, ты знаешь, какую жизнь я вела в последние годы. Да он меня и на порог не пустит, брезгливый чистоплюй. Плевать ему, чего там Джетт хочет!

– Джетт все знает, я ему рассказала. И что ты жила на улицах, и что кололась. Но это его не остановило, он просил меня все равно продолжать поиски. Он хочет видеть тебя, понимаешь, несмотря ни на что! – горячо закончила я.

Мойра медленно провела рукой по кудрявым волосам.

– Не думаю, – тихо проговорила она. – Слишком много воды утекло…

– Вы слышите, что она сказала, – снова вклинилась Мэгги. – Пожалуйста, уйдите и перестаньте на нее давить.

Я передернула плечами.

– Если Мойра сама так хочет, – я уйду. Я предупреждала Джетта, что поиски могут ни к чему не привести и Мойра, возможно, не пожелает его видеть. Но только я боюсь, такой ответ его не уст роит, и тогда он просто наймет другого сыщика, который будет уже не таким мягким.

– Не смейте нам угрожать! – взорвалась Мэгги.

– А я и не угрожаю. – Я тоже повысила голос. – Я вас просто предупреждаю. Мойра, Джетт желает найти тебя во что бы то ни стало. Если ты сейчас сбежишь, ты все равно будешь оставлять следы, и какой-нибудь другой детектив вычислит тебя так же, как я сейчас. И в один прекрасный момент он приведет Джетта прямо к твоей двери. Тебе этого надо? Может, все-таки вам лучше встретиться на твоих условиях и тогда, когда ты будешь подготовлена к встрече? Или ты предпочитаешь, чтобы он застал тебя врасплох?

Мойра уронила лицо на руки и еле слышно спросила:

– Так ты говоришь, он все обо мне знает?

– Все, кроме того, что ты выступаешь. – Про себя я добавила: «И вряд ли он по этому поводу особенно обрадуется».

Мойра подняла глаза и посмотрела на свое отражение в зеркале. Она зажгла сигарету, затянулась и задумчиво произнесла:

– Понятия не имею, как мне быть…

Мэгги мягкими шагами пересекла комнату и обняла Мойру за плечи, словно желая ее защитить.

– Он тебе больше не нужен, Мойра, – произнесла Мэгги. – Где он был, когда ты так нуждалась в помощи? А если он к тебе так ужасно привязан, почему он не стал тебя искать сразу после твоего отъезда? Да он просто эгоист. Сейчас он по уши в дерьме, вот и хочет, чтобы ты появилась и вытянула его. Но пойми, ты ничем ему не обязана! Ничем!