Ночной шепот принес тревожное послание. Рожденное за множество миль, оно летело через пустыню на крыльях ветра. О нем шелестел кустарник, шуршали полуразрушенные лишайники и карликовые деревья. Юркие зверьки, ютящиеся под корягами, в пещерах, в тенистых дюнах, передавали его друг другу. Не облеченное в слова, смутными волнами ужаса отдаваясь в мозгу воина Криги, пришло предостережение: человек вышел на охоту!

Внезапный порыв ветра заставил Кригу вздрогнуть. Вокруг, над горько пахнувшими железом холмами, в водовороте сверкающих созвездий на тысячи и тысячи световых лет раскинулась бескрайняя ночь. Крига погрузил в нее свои дрожащие нервные окончания, настраиваясь на волну кустарника, ветра, юрких грызунов, притаившихся в норках под ногами, готовый воспринять голос ночи.

Один, совсем один. Ни одного марсианина на сотни миль в округе. Только полевые зверьки, дрожащий кустарник да тонкий грустный голос ветра.

Беззвучный предсмертный крик пронесся через заросли терновника, от растения к растению, отдаваясь эхом в сжавшихся от страха нервах животных. Где-то поблизости живые существа извивались, сморщивались и обугливались в сверкающем потоке смерти, низвергавшемся на них с ракеты.

Крига привалился к высокому изрезанному ветром утесу. Его глаза, застывшие от страха, ненависти и медленно возраставшей решимости, словно две желтые луны, светились в темноте. Он мрачно отметил, что сеявшая смерть ракета описала полный круг, миль десять в диаметре. И он оказался в гигантской ловушке, внутри этого круга. А скоро появится и охотник…

Крига поднял глаза к равнодушному свету звезд, и по его телу пробежала судорога. Потом он уселся поудобнее и принялся думать.

Все началось несколько дней назад, в просторном кабинете торговца Уисби.

— Я прибыл на Марс, — сказал Райордэн, — чтобы подстрелить «филина».

Даже в таких богом забытых дырах, как Порт Армстронг, хорошо знали имя Райордэна. Наследник миллионов транспортной компании, превратившейся благодаря его бурной деятельности в настоящее чудовище, которое опутало своими щупальцами всю Солнечную, он был едва ли не больше известен как великий охотник. От огнедышащих драконов Меркурия до гигантских ящеров, обитателей вечных льдов Плутона, вся стоящая дичь испытала на себе разящую мощь его ружья. Кроме, конечно, марсианина. На эту «дичь» охота давно запрещена.

Он небрежно раскинулся в кресле — рослый и мускулистый, еще сравнительно молодой человек. В его присутствии кабинет казался меньше, и скрытая в нем сила, а также холодный взгляд светлых зеленоватых глаз подавляли торговца.

— Но это незаконно, вы же сами знаете, — сказал Уисби. — Вам дадут двадцать лет, если поймают.

— Э-э! Консул Земли находится в Аресе,[1] на другой стороне планеты. Если мы устроим все тихо, разве кто узнает? — Райордэн прихлебнул из своего стакана. — Через пару лет они так заткнут все дыры, что охота станет действительно невозможной. Это последний шанс для человека добыть «филина». Именно потому я здесь.

Уисби колебался, растерянно поглядывая в окно. Порт Армстронг представлял собой скопище герметических зданий, связанных туннелями. Он вырастал прямо из красной пустыни, раскинувшейся во все стороны до непривычно близкого горизонта. Землянин в гермокостюме с прозрачным шлемом шагал вниз по улице, несколько марсиан праздно привалились к стене. И больше; ничего живого — молчаливая смертельная скука, царящая под тусклым съежившимся солнцем. Жизнь на Марсе не слишком приятна для землянина.

— Надеюсь, вы не заразились, как все на Земле, идиотской любовью к этим «филинам»? — презрительно спросил Райордэн.

— О нет, — сказал Уисби. — Здесь, в районе моего форта, они знают свое место. Но времена меняются. Ничего не поделаешь.

— Да, было время, когда они были просто рабами, — сказал Райордэн. — Теперь же эти слюнявые либералы на Земле требуют, чтобы им предоставили право голоса.

Он презрительно фыркнул.

— Да, времена меняются, — мягко повторил Уисби. — Когда сто лет назад первые люди высадились на Марсе, трудности освоения чужой планеты ожесточили их. Поселенцы быстро стали подозрительны и жестоки. Иначе нельзя — а то бы им не выжить. Они не могли считаться с марсианами, воспринимать их иначе как разумных животных. К тому же из жителей Марса получались отличные рабы. Ведь они требуют так мало еды, тепла и кислорода. Они настолько выносливы, что могут выжить без воздуха почти четверть часа. А охота на дикого марсианина… Это был настоящий спорт! Еще бы — разумная дичь, которой сплошь и рядом удавалось улизнуть от охотника, а иногда и прикончить его.

— Знаю, знаю, — сказал Райордэн. — Поэтому-то я и хочу подстрелить хоть одного. Какой интерес, если дичь не имеет шансов спастись.

— Но теперь все по-другому, — сказал Уисби. — Позиции землян достаточно укрепились. К тому же и на Земле к власти пробрались либералы. Естественно, что одной из первых реформ была отмена рабства для марсиан.

Райордэн выругался. Предписанное законом возвращение марсиан, работавших на космических линиях, влетело ему в копеечку.

— У меня нет времени на ваши философствования, — сказал он. — Если можете устроить охоту на марсианина — о'кэй. Я готов отблагодарить вас.

— В каком конкретно размере? — спросил Уисби.

Как следует поторговавшись, они ударили по рукам. У Райордэна были небольшая ракета и охотничье снаряжение, а Уисби должен был раздобыть радиоактивные материалы, «сокола» и «гончую».

— Ну, а где же я возьму марсианина? — спросил Райордэн. Он ткнул пальцем за окно. — Может быть, поймать одного из них и выпустить в пустыне?

Теперь была очередь Уисби презрительно ухмыльнуться:

— Одного из них? Ха-ха! Городские бездельники! Горожанин с Земли и тот сумел бы лучше постоять за себя.

Марсиане были довольно неказисты на вид. Не выше четырех футов ростом, они ходили на тощих когтистых ножках. Их костлявые четырехпалые ручки выглядели хилыми. Грудная клетка у марсианине широкая, зато талия до смешного тонкая. Казалось, его можно переломить пополам. Жители Марса были существами живородящими и теплокровными. Они выкармливали своих детенышей молоком, но их кожу покрывали серые перья. Круглые головы с большим кривым клювом, огромные янтарные глаза и торчащие на макушке уши, покрытые перьями, снискали им кличку «филина». Носили они только широкие пояса с большими карманами, заменявшие набедренную повязку, да ножны на боку. Даже наиболее либерально настроенные земляне не решались предоставить им право пользоваться современными инструментами и оружием. Память еще хранила много кровавых распрей.

— Марсиане всегда были хорошими бойцами, — сказал Райордэн. — В старые дни они вырезали немало поселений землян.

— Прежние марсиане — да, — согласился Уисби, — но не эти. Они просто тупые работяги, так же зависящие от нашей цивилизации, как и мы сами. А вам нужен настоящий дикий старожил, и я знаю, где найти такого. — Он расстелил на столе карту. — Вот здесь, в Хрэфнинских горах, примерно в ста милях отсюда. Марсиане живут долго, лет по двести, а этот парень Крига мутит воду в округе со времен первых поселений. Он даже командовал несколькими марсианскими налетами на форты землян, а со времени заключения мира и всеобщей амнистии живет совершенно один в древней разрушенной башне. Настоящий старый вояка, ненавидящий землян всеми печенками. Время от времени он заходит сюда продать шкуры или несколько кусков золота, так что я знаю о нем кое-что.

Глаза Уисби блеснули.

— Подстрелив этого заносчивого ублюдка, вы окажете всем нам большую услугу. Он расхаживает по округе с таким видом, словно все здесь принадлежит ему. Уж он, поверьте, «отработает» ваши денежки.

Райордэн удовлетворенно закивал.

Дела были плохи. Человек привез с собой охотничью птицу и собаку. Не будь их, Крига мог бы затеряться в лабиринте пещер, каньонов и колючих зарослей. Но «гончая» легко отыщет его следы, а «сокол» будет неотрывно следить сверху.