Денис лихорадочно бродил из одного угла крошечного, зато своего кабинета в другой. Занятый беседой с Вэл, он вчера и в правду не прочел по­следнее письмо и теперь метался по кабинету туда-сюда, нервно прикури­вал одну сигарет за другой и злился сам на себя. «Вот так всегда и быва­ет... вместо телефона любимой девуш­ки и возможности с ней пообщаться... полный пинцет, я даже не смогу уз­нать, как она отреагировала на мое послание и что теперь обо мне думает. Решит, что глупо пошутил, сам наут­ро испугался последствий этой шутки и трусливо замолчал. Ничего себе си­туация... »

Тина, в обязанности которой вхо­дило отвечать на все телефонные звонки, нетерпеливо хватала труб­ку, каждый раз ожидая услышать незнакомый, но уже заранее родной голос.

Она не любила писать письма, но на «привет и номер телефона» ее хватило.

— «Лукос», добрый день! — эта стандартная фраза звучала сегодня особенно тепло.

«Господи, просто все сговорились... сговорились и доведут меня до истери­ки!» — подумала она. Звонили все кому не лень, больше того, каждый звонив­ший мужчина вдруг как-то понимал, что после адресованного ему привет­ствия он готов беседовать с этой девуш­кой не важно сколько и все равно о чем. Казалось, что голос ее, такой бар­хатный, предназначался только ему, хотелось вдохнуть, выдохнуть, сесть поудобнее, поговорить о погоде, плавно перейти на дела и планы на вечер... С каждым часом ей становилось все грустнее, голос становился все суше и профессиональнее, эмоции... С эмоци­ями ей удалось справиться или, по крайней мере, она думала, что уда­лось. На Петровке бурлила жизнь, к гостинице то и дело подъезжали рос­кошные машины, витрины Пассажа манили. «А у меня, похоже, опять деп­рессия, тоже своего рода большой, про­сто огромный магазин, в него так лег­ко попасть и очень тяжело выйти... ОН так и не позвонил. Не позвонил, зна­чит, повода не было, а скорее всего, мальчик просто неудачно пошутил, а потом сам испугался».

В чате его не было тоже. Очеред­ной знакомый нарисовал ей цветок с пометкой: *ромашка...

«Да уж, вот она мне точно приго­дится, желательно аптечная и можно пару килограммов», — отве­тила она.

«Куда Вам столько, девушка?» - удивился любитель дарить вирту­альные цветы.

«Как куда, сначала гадать, а по­том в кипяток... успокаивает здоро­во, и вообще, полезная в хозяйстве штука», — уныло ответила она.

«Странная какая-то», — подумал ее собеседник и переключился на куда как более простых и понятных деву­шек, благо и таких в чате хватало.

Тинка посидела еще пару минут и убедилась, что ничто ее не радует, а от виртуальных роз просто тошнит... Впервые за все это время она убежа­ла из Сети, не попрощавшись.

«Давай же, иди, иди, лето на ули­це, ты его не видела, иди ножками, не повредит», — уговаривала она са­ма себя. Очнулась от мыслей у входа в метро, покачала головой, поража­ясь тому, какая толпа ее окружает. Утром подобная ситуация протеста не вызывала, а вечером, точнее, но­чью она привыкла возвращаться до­мой в полупустых поездах.

Бледная как поганка, ненакрашен­ная, уставшая жить, она пришла на работу раньше, чем всегда, ей не спа­лось. «Банальная ситуация, он повел себя банально, а ты банально реаги­руешь, может, тебе стоит взять свой красненький диплом, в котором напи­сано «психолог», да и...» Тинка потер­ла кулачком красные глаза, чтобы убедиться, что они ее не обманывают. Судя по всему, Денис уже был в офисе, и не просто был, а сидел во Всемирной сети Интернет. Она не решалась заго­ворить с ним первой. Молча смотрела в ненавистный сегодня экран, уцепив­шись за краешек стола, так что кос­тяшки пальцев побелели. В носу пре­дательски защипало.

«Йес! Радость моя, душа моя, при­шла... не зря я примчался сюда ни свет ни заря», — подумал Денис, оби­тавший чуть ли не с семи утра в офи­се, подкарауливая, когда появится его... его — да чего уж там скрывать-то от себя самого — его, пока вирту­альная, любовь.

«Вэл, душа моя... Я смог почитать твое письмо только сегодня утром, Интернета у нас не было вчера це­лый день, прости!» — побежали по экрану виноватые строчки.

«Все так просто? — удивилась она. Как раз в тот момент, когда она отправ­ляла свое сообщение, раздался телефон­ный звонок. — Вот ведь, рабочий день еще не начался, а уже... и не лень кому-то в половине восьмого трезвонить, те­перь и пообщаться нам спокойно не да­дут», — раздраженно подумала она, ма­шинально дотянулась до примостивше­гося в углу телефона и буркнула:

— Аллё.

— Вэл, это Денис, здравствуй!

От неожиданности она растеря­лась, и целая стая мыслей одновре­менно стартовала в ее многостра­дальной голове.

«Не молчи, радость моя, я знаю, что это ты...» — прочла она на мони­торе. Тут Тинке стало смешно.

— Чего испугалась? И правда, ху­же мечты нереализованной — только мечта реализованная...

Она и не заметила, как высказала свой любимый афоризм вслух.

— Ты, как всегда, права, дорогая... Они улыбнулись оба, ее смущение

и его неловкость прошли одновре­менно. Денис, сидя в глубоком ко­жаном кресле, задумчиво курил и наслаждался каждым оборотом, каждым оттенком в интонации, ло­вя малейшие изменения. Он поймал себя на мысли о том, что готов слу­шать ее бесконечно долго...

— Динь, а ведь ты мне слегка приврал...

— Ты о чем, Вэл?

— Я говорю, приврал ты: годиков несколько добавил, было дело? — с легкой ехидцей в голосе сказала она.

— Ну, было, что поделать, если мне нравятся девушки умные, а такие обычно не хотят общаться с теми, кто их моложе. Доказано практи­кой, вот скажи, если бы ты узнала, что я моложе тебя, стала бы беседо­вать со мной дальше?

— Нет... — честно выдохнула она, и ей стало зябко только от одной мыс­ли, что это могло случиться. — Давай я попробую отгадать: на сколько? На три или пять? — предложила Тина.

— Похоже, на пять... Смущает? — парировал он.

— Черт побери! ТЕПЕРЬ нет... Мне уже в принципе все равно...

Тина нечаянно посмотрела на ча­сы и осеклась. Они проговорили поч­ти два часа, а казалось, что не про­шло и пяти минут.

— Господин коммерческий дирек­тор, вы разоритесь на телефонных переговорах с Москвой.

— Это не должно волновать тебя, Вэл, а вот переговоры действительно начнутся через десять минут.

Они попрощались, и, положив горя­чую от ладоней трубку на место, Тина поймала себя на том, что продолжает улыбаться как идиотка, улыбкой ис­кренней и до ушей так, как она не улы­балась с далекого детства.

— Денис, трам-там-там, ты идешь? Или пусть сделка всей твоей жизни катится ко всем чертям? Что с тобой вообще творится в последнее время? Можно подумать, что ты влюбился... - пробормотал его друг и коллега Борь­ка. — Я бы даже сказал, что девяносто девять из ста — так оно и есть... Меня смущает только кое-что! — Чем-чем, а деликатностью он никогда не от­личался.

— Да что ты! — подчеркнуто наив­ным голосом переспросил Денис. - А могу я узнать, что именно? — Он приподнял левую бровь.

— Знаешь, все бы ничего, только я что-то девушки твоей не вижу! Да и на работе ты днюешь и но­чуешь, непонятно, как при таком рас­кладе в твою жизнь может вписаться девушка? — Аналитических способнос­тей Борису тоже было не занимать.

— Никак новый наблюдатель ООН объявился! Девушки он моей не видит? Эх, Боря, проблема в том, что я ее тоже не вижу, а это уже намно­го хуже...

Борька внимательно посмотрел на друга, пораженный тоской, прозву­чавшей в голосе Дениса, зацепился взглядом за темные круги под глаза­ми, заметил чуть дрожавшие паль­цы, сжимавшие «Паркер».

— Давай уже делись... А еще лучше, пойдем по пиву? — предложил он.

— Понимаешь, если я пойду по пи­ву, то не смогу с ней пообщаться...— задумчиво протянул Денис.

— Надо же, поздравляю, похоже, что ты влюбился... по самые уши, не пора ввести мамзель в круг друзей? Или так и будешь ее скрывать от всех? Кстати, у тебя удачно получается.

— Я б и сам рад, но тут такая исто­рия... моя Вэл, она не из Питера. Я ее и сам не видел... ПОКА не видел, - поправил себя Диня.