— Нет не надо, пожалуйста, — взмолился Панченко. Орест понял, что он на правильном пути, ему осталось надавить еще немножко, пока Виталий снова не замкнулся в себе, но он что-то услышал.

— Дедушка! Где ты дедушка? — звала Катя и плакала. Орест тут же оставил мужчину в покое и покинул его тело. Катя парила посреди комнаты, серебряные капельки падали с ее щек и растворялись в воздухе.

— Что случилось милая? — Орест обнял ее и чмокнул в лоб.

— Я…я…не хочу больше…страшно…не могу, — заикалась девочка.

— Тише-тише успокойся, расскажи что случилось.

— Напали на него… он заставил…не хочу больше, — девочка разрыдалась еще больше.

— Ну-ну, потерпи еще немного, скоро все измениться.

— Я хочу все как раньше, — сказала она, немного успокоившись. — Хочу, чтобы братик вспомнил. Ты поможешь ему вспомнить?

— Да милая, только потерпи еще немножко, я обещаю.

— Правда?

— Правда, — улыбнулся Орест. — Ну, все хватит плакать, ты же взрослая девочка, возвращайся к братику и жди.

— Хорошо, — пробубнила Катя недовольно и исчезла.

Вернувшись, Орест застал Виталия на кухне пьющим водку прямо из бутылки. Он снова вселился в его тело и понял, что мужчине немного полегчало. «Нет, так не пойдет» — подумал старик.

— Ты уже забыл о нашем уговоре? — Панченко чуть не захлебнулся.

— Мы ни о чем не договаривались, убирайся прочь, — заорал он.

— Ты ошибаешься, мы договаривались, если ты сделаешь то, что я хочу, то я оставлю тебя в покое.

— Пошел к черту, ты слабеешь, если я и дальше буду сопротивляться, то ты исчезнешь. Так что можешь и дальше показывать мне галлюцинации, я больше тебя не боюсь, — хмыкнул Панченко и хлебнул еще водки.

— Ах, ты ублюдок, — в ярости Орест перехватил контроль над телом и разбил бутылку о стену. — Мне надоело с тобой нянчиться, — он кричал так громко, что у Виталия из носа потекла кровь. Орест поднялся из-за стола и двинулся в спальню, Панченко пытался сопротивляться, отчего движения получались неуклюжими и они оба свалились на пол. Но старик не собирался сдаваться, добравшись до тумбочки, он достал оттуда пистолет. Виталий всегда держал его заряженным. Снял с предохранителя, передернул затвор и приставил оружие к виску.

Теперь Панченко по настоящему испугался, он со шкуры вон лез, дабы помешать призраку, рука начала трястись, но сдвинуть ее он не мог.

— Напрасно стараешься, у меня сотни лет ушли на тренировку, а у тебя есть лишь минута.

— Пожалуйста, не надо, я сделаю все, что скажешь, обещаю, пожалуйста.

— Ну, уж нет, я довольно потратил на тебя времени, просил, угрожал, ничего не помогло, твоя твердолобость мешает тебе хоть раз в жизни поступить правильно. Мне все это надоело.

— Нет, пожалуйста, я не хочу умирать, — Панченко зарыдал прямо как девочка, та, что исчезла пару минут назад.

— Не хочешь? А люди, которых ты убил, хотели? Отвечай сволочь, — но вместо ответа Виталий разрыдался еще сильнее, его тело затряслось.

— Не надо, — промычал он.

— Запомни вот что, наша сделка еще в силе, но ты не выполнил свою часть, это должно тебя мучить, ты мог бы все исправить, но не сделал этого, но ты должен сделать.

— Я не понимаю.

— Мне и не нужно чтобы ты понимал. После смерти ты попадешь в ад, я тебе обещаю, тебя будут мучить в сто, нет в миллион раз сильнее, чем я, ты будешь жалеть еще больше.

— Нет, я не хочу в ад, я не хочу, — Орест нажал на курок и вышиб себе мозги.

Мгновенье спустя над телом парили два призрака. Орест терпеливо наблюдал за Виталием, он боялся, что его план не сработает, но через минуту Панченко все еще остался в комнате, и через две, и через полчаса.

— Отлично, теперь ты точно выполнишь свою часть сделки, — сказал Орест удовлетворенно и ушел.

Весь день Евгений проспал в отеле и когда вечером Жданов приехал за ним, он чувствовал себя крайне скверно. Профессор помог ему уложить в сумку те немногочисленные вещи, что Одоенский прихватил с собой из студ. городка и они двинулись в лабораторию. По дороге, заехав в недорогой ресторан, Евгению удалось немного привести себя в порядок и перекусить. Жданов все время спрашивал его о самочувствии, на что парень отвечал «уже немного лучше, чем плохо».

Немного ранее вернулась Катя, но Одоенский был настолько занят едой, что даже не поинтересовался, куда она пропадала. К тому же Жданов попросил ее уйти, как только увидел. «Извини девочка», — говорил он, «но сегодня Евгений должен сделать очень важное дело, и ему ни в коем случае нельзя отвлекаться». Женя промычал одобрительно с набитым ртом, а когда доел, попросил Катю вернуться в его комнату в студ. городке и ждать там. Девочка пискнула что-то обиженно и исчезла.

Снова проделав путь по неосвещенной части подвала, мужчины оказались в лаборатории. Женя сразу обратил внимание на труп женщины, Мария, кажется, так ее звали. Мария лежала на полу, в середине круга начерченного мелом, ее руки и ноги были разведены в стороны в форме звезды. По обе стороны конечностей, а так же над головой парень увидел письмена, он пригляделся, но прочесть их было ему не под силу. Некоторые буквы напоминали кириллицу, хоть и здорово искаженную, а некоторые были и вовсе ему не знакомы.

— Что это за язык? — спросил Женя, указывая на письмена.

— Без малейшего понятия, — ответил Жданов и, видя, что Одоенский не удовлетворен ответом, протянул ему фотографию. — Я срисовывал отсюда.

На картинке парень увидел похожий круг с человеком, лежащим в нем. Вокруг стояло несколько человек, они были среднего роста и ниже, худощавые, но широкоплечие и мускулистые, с относительно большими головами, но маленькими руками и ногами. Кожа у них была желтовато-бурой, а лица немного удлиненные, да и к тому же черты лица. Женя думал, что где-то уже видел их, но память изменила и на этот раз.

— Это одно из тунгусских племен, человек на фотографии, его воскресили у меня на глазах. Он прожил около семи минут, а затем они еще пол часа танцевали вокруг него, но это мало помогло. Глупые дикари даже не понимают, как правильно использовать силы данные им от природы.

— Стоп, семь минут? Неужели мы затеяли все ради этого?

— Да нет, конечно, мне не нужны семь минут, даже мои мертвяки живут дольше, — Жданов улыбнулся, понимая, как нелепо это прозвучало. — Мария должна воскреснуть по настоящему.

— Теперь я уже ничего не понимаю, — сдался Евгений.

— Вот смотри, я могу поднять мертвеца, заставить его ходить, работать руками, даже выговаривать некоторые слова, но если я оборву связь, он снова умрет, в моем случае через минут пятнадцать. То же самое и с этим кругом, в нем заключена сила, она питает тело, но как только человек оживет, связь теряется и он умирает, причем даже быстрее чем, если бы воскрешал я. Но вот что любопытно, мои мертвецы это лишь пустая оболочка, они не могут думать, не могут вспомнить, кем были до смерти, но тот человек, он воскрес по настоящему.

— То есть вы хотите сказать, что магия круга может возвратить душу?

— Я не очень верю в этот термин, но чтобы не поддерживало в нас жизнь, где бы ни была эта энергия после смерти, круг возвращает ее обратно в человека на некоторое время.

— Ладно, допустим, с этим разобрались, что я собственно должен делать? Как это все работает?

— Я изготовил вещество способное удержать связь между мной и мертвецом, без моего участия. Я почти уверен, что оно подействует и с кругом, затем, когда появиться эта энергия, пусть будет душа, ты должен воздействовать на нее, удержать в теле, настолько долго, чтобы она успела закрепиться там. Насколько я понимаю, эта сила очень схожа с энергией призраков, так что проблем не будет.

— Схожа? Так это же и есть призрак, — перебил профессора Женя.

— Нет, ты ошибаешься, призрак это воспоминания, эмоции человека, это лишь крохотная частичка той энергии, что есть в нас.

— Хорошо пусть будет так, давайте попробуем.

— Нет пробовать мы не будем, есть только одна попытка, нужно все сделать с первого раза, — крикнул Жданов.