– Насколько знаю, года два, не больше. Хотя Стрэдфорд теоретически обосновал возможность перехода материальных тел в ВР еще лет пять назад.

– И на чем основана эта теория?

– А черт его знает. Спроси лучше у шефа, он объяснит, если тебя так это интересует.

Ценное предложение… Подойти и спросить в лоб: «Не скажете ли, уважаемый сэр, в чем суть вашего сверхсекретного открытия? У меня есть подозрение, что оно несет опасность человечеству». Не знаю, как насчет Стрэнка, но психушка мне будет гарантирована. Можно не сомневаться. А от косвенных вопросов Стрэдфорд уклоняется с виртуозной ловкостью…

Азы его теории мне давно понятны. Виртуальность, как известно, состоит из множества информационных пакетов. Но ведь и весь мир, все, что существует вокруг нас можно назвать пакетом информации. Например, человек – он рождается в определенный день, имеет специфический цвет кожи и волос, только ему одному присущие физические параметры, генетический код, наконец. В общем, много чего он имеет. И все это можно описать, представить в виде информации, закодировать и с помощью электрических импульсов загнать в компьютерную систему. Так вот, при погружении материальных тел в виртуальность, происходит то же самое. Тело рэйвера под воздействием прибора Стрэдфорда распадается на кванты информации, и вновь соединяется в виртуальном пространстве, то есть внутри такого же, только намного более интенсивного потока информации. То же самое происходит и при обратном переходе. Не будь виртала, транспортировка бы не произошла, как бы мы не пытались этого добиться, потому что нельзя переместить информацию через ничто, должен быть носитель. Это, как река, увлекающая лодку своим течением. Без воды лодка так и останется на прежнем месте…

– Эй! Ты что уснул? – Бруно толкнул меня в плечо. – Трусы тоже снимай. Костюм должен прилегать к телу без разрывов. Теперь найди разрез на животе и засовывай ноги в штанины, чтобы остальная часть комбинезона оставалась у тебя за спиной… Вот так. Хорошо… Развернись на пол-оборота и просунь руку в рукав… Теперь другую… Подними руки и натяни верхнюю часть костюма через голову… Застегни молнию на животе. Замечательно. Башмаки и перчатки, думаю, сам наденешь.

В раздевалку вошел Стрэдфорд.

– О, я вижу, вы почти готовы. Превосходно. Тогда я подожду погружения.

Он сел на скамейку, достал из кармана пиджака запакованную в металлический цилиндрик сигару и откусил зубами ее кончик.

– Нервничает шеф, – прошептал мне на ухо Бруно. – Он и курьера на задание всегда приходит провожать. Впрочем, старика можно понять. Раньше было проще, особых забот у рэйверов не было: погружение, переход, передача депеши адресату.

– А теперь?

– Любая, даже самая секретная информация рано или поздно перестает быть тайной. Сначала русские, потом японцы, англичане и шведы открыли возможность проникновения в виртуальную реальность. И пошло, поехало…

Дьявол! Неужели эта «зараза» распространилась по всему миру? Хотя, чему я удивляюсь? Рано или поздно так и должно было произойти. Сперва в тайну посвящен лишь узкий круг лиц: военные, политики высокого ранга, работники служб безопасности, а потом рэйверство захлестнет весь мир, и тогда катастрофы не избежать.

Неужели этого не понимают? Или… или не хотят понимать. Ведь как все просто: сама собой решится самая важная проблема человечества – проблема перенаселения. И не надо никаких войн, сойдет на нет наркомания, исчезнет проблема обеспечения населения продовольствием. Но ведь нетрудно догадаться, что взамен мы получим полный хаос в экономике и невиданный разгул преступности…

«Нет, – прервал я себя, – глупости. Я снова пытаюсь создать образ врага, которого нет. Все гораздо проще и примитивнее. Я опять должен вернуться к той же мысли: вряд ли найдутся сумасшедшие, заинтересованные в исходе человечества в виртуальную реальность. Последствия этого слишком очевидны и ужасающи. Беда лишь в том, что теперь ни от кого ничего не зависит. Это как цепная реакция, стоит процессу начаться, а дальше он протекает сам по себе, подобно снежной лавине»…

– Оглох?

Я удивленно посмотрел на Бруно, протягивающего мне шлем.

На вес он оказался не таким уж тяжелым, видимо, был сделан из какого-то легкого сплава. Теперь я разглядел его получше.

Сзади шлем заканчивался мощным защитным воротником, спереди лицо прикрывал щиток из прозрачного пластика, с левой стороны располагалось утолщение, в котором скрывались наушники и микрофон, а справа – небольшой жесткий кронштейн с телеобъективом, вмонтированным в забрало прямо напротив глаза. С его помощью я мог разглядеть любой объект на достаточно большом расстоянии, а еще он служил «глазом» для компьютера, размещенного в верхней части шлема.

– Давай-давай, смелей. Это не больно, – попытался приободрить меня Бруно, по своему истолковавший мою рассеянность.

Кивнув итальянцу, я натянул шлем на голову.

На мгновение я ослеп, но тут же это состояние прошло. Я видел, но зато как! Исчезли тени, мельчайшие цветовые оттенки сделали комнату похожей на дворец, так все выглядело ярко и красочно. Я видел сразу два плана одного и того же: один крупный, до мельчайших трещинок или неровностей, другой – обычный.

– Отрегулируй телесистему, – как будто в самой голове раздался голос Бруно.

– Как?

– Звуковой командой. Тебя же учили.

Я отдал компьютеру приказ отключить объектив и снова стал видеть нормально.

– Ну хорошо, – поднялся со скамейки Стрэдфорд, поглядывая на часы. – Можете начинать.

Он бросил недокуренную сигару в урну, но промазал.

«Действительно нервничает,» – подумал я.

– Выход! – сказал Бруно и исчез.

Я растерянно посмотрел на Стрэдфорда.

– Повторите то же самое, – подсказал он.

Я повторил, зажмурив глаза. Но ничего не произошло. Так я и стоял несколько секунд с закрытыми глазами, представляя, каким дураком выгляжу в глазах Стрэдфорда. Наконец, не выдержав, я поднял веки и увидел перед собой Бруно.

– Вот мы и в виртале, – улыбаясь, вымолвил он. – Как слышимость?

– Нормально, – пробурчал я в ответ.

– Замечательно. Сейчас мы в буферном сегменте, одновременно являющемся и оружейкой или экипировочной, называй, как тебе больше нравится. Здесь ты можешь выбрать себе любую пушку по вкусу. Я обычно пользуюсь «Береттой» тридцать восьмого калибра. Довольно удобная в обращении штука и тяжести таскать не надо.

Я оглянулся и ахнул. Три стены сегмента были до самого потолка заставлены стеллажами с оружием.

– Даже и не знаю, – растерянно пробормотал я. – Тут и жизни не хватит, чтобы выбрать что-нибудь по душе.

– Хм, – хмыкнул Бруно, – тогда сделаем проще. Ты когда-нибудь пользовался оружием?

– Да. Автоматом и еще… бластером.

– Чем?

– Бластером. Это такая штука…

– Да знаю я, что такое лучемет. Небось, в виртале игрался?

– И в реальности тоже.

– Это все ерунда, – махнул рукой Бруно. – Обыкновенное армейское лазерное ружье – вещь маломощная и неэффективная. К тому же оно хорошо действует лишь на близком расстоянии. И в реальности, и в виртале, что абсолютно естественно, иначе его бы просто не ввели в компьютерную программу.

– Почему ты так думаешь? – спросил я.

– Все очень просто. Создавая виртуальный продукт, программисты стремятся придать любому объекту тот вид, который он имеет в реальности, иначе пользователи заметят подделку и просто-напросто откажутся от подобной программы. Времена наивных графических изображений давно прошли. Человек, оказавшийся в виртале, хочет забыть, где он находится. Ему подавай все настоящее, как в жизни или максимально приближенное к жизни, иначе для чего нужна сама виртуальная реальность? Вот поэтому с помощью сканеров, телмеров и прочей аппаратуры программисты копируют все предметы до мельчайших деталей конструкции. Да что там, вспомни Кэмп-Пири. А сделать подобное с объектами, не существующими в реальности, невозможно. Фантастическое оружие, субпространственные корабли, другая, созданная человеческой фантазией техника, а также всякого рода инопланетяне, просто милые сказочки, в которые верят не умеющие повзрослеть чудаки. Попади эти игрушки из виртала в наш мир, что само по себе невозможно, были бы они просто-напросто муляжами, макетами, видимой оболочкой. Сам подумай, окажись подобная вещь в реальном мире, смогла бы она функционировать?