Личный кабинет Арно.

В этой части замка не было окон; как правило, в таких местах кабинеты не размещают. Но Арно интересовали не виды, открывающиеся из окна, а безопасность.

Двое мужчин изобразили нечто вроде прощальных жестов, дающих понять, что разговор окончен, и, к счастью для Брайсона, зашагали в противоположную от него сторону. А значит, Брайсону и Лейле не нужно было немедленно исчезать отсюда.

Убрав оптоволоконный перископ и загнав его обратно в ручку-футляр, Брайсон обернулся к Лейле и кивнул. Женщина поняла его без слов. Они отыскали свою цель точку средоточия деловой активности Жака Арно.

Двигаясь все так же плавно и беззвучно, Брайсон принялся отступать и отступал, пока не оказался перед открытой дверью комнаты, мимо которой они незадолго перед этим проходили. Это была, как он успел еще тогда заметить, гостиная – темная и скромно обставленная. Очевидно, ею редко пользовались. Брайсон взглянул на светящийся циферблат своих наручных часов, «Патек Филлип». Выждав минуту, он подал знак Лейле, а сам нырнул в гостиную и укрылся в темноте.

Лейла двинулась по коридору в сторону комнаты, служащей Арно личным, тайным кабинетом. Она пошатывалась, словно пьяная. Вдруг она рассмеялась и произнесла, будто разговаривая сама с собой – но при этом достаточно громко, чтобы ее услышал охранник, сидящий сразу за углом:

– Где-то здесь точно должна быть уборная!

Женщина нетвердым шагом обогнула угол и натолкнулась на охранника, сидящего на изящном антикварном стуле. Охранник выпрямился и недружелюбно взглянул на нее.

– Puis-je vous aider? (Чем могу помочь?) – холодным тоном поинтересовался он, давая незваной гостье понять, что ей не следует идти дальше. Это был парень, которому едва исполнилось двадцать, с коротко стриженными черными волосами, густыми бровями и пухлым, круглым лицом. Узкие красные губы были сейчас задиристо поджаты.

Лейла хихикнула и, пошатываясь, подошла поближе.

– Не знаю, можете ли вы помочь мне, – провокационным тоном произнесла она. – Хотя... что тут у нас? Un homme, un vrai – настоящий мужчина. Не то что все эти педики и старые козлы, которые там собрались.

Угрюмое лицо охранника слегка смягчилось. Поняв, что гостья не представляет собой угрозы для святая святых Жака Арно, парень расслабился. На его щеках заиграл румянец. Несомненно, чувственные линии тела Лейлы и ее грудь, виднеющаяся в низком вырезе платья, произвели на охранника должное впечатление.

– Прошу прощения, мадемуазель, – нервничая, произнес он. – Пожалуйста, остановитесь – вам не следует идти дальше.

Лейла застенчиво улыбнулась и, протянув руку, ухватилась за каменную стену.

– А зачем мне идти дальше? – хрипловатым, призывным голосом произнесла она, придвинувшись еще чуть ближе к охраннику. – Кажется, я уже нашла то, что искала.

Она передвинула руку и подалась навстречу охраннику так что ее грудь еще больше высунулась из выреза.

Судя по улыбке молодого охранника, парень чувствовал себя неуютно. Он нервно оглянулся на своего коллегу – тот, похоже, не обращал на него ни малейшего внимания.

– Пожалуйста, мадемуазель...

Лейла понизила голос:

– Может, вы поможете мне... найти уборную?

– Вернитесь по коридору, которым вы пришли, – отозвался парень, стараясь, сохранить деловой тон, впрочем, безуспешно. – Там есть уборная.

Голос Лейлы сделался грудным, еще более манящим.

– Но я заблудилась. Если бы вы проводили меня...

Парень снова бросил неуверенный взгляд на второго охранника, но тот находился слишком далеко, и происходящее не привлекло его внимания.

– Может, вы проведете для меня небольшую экскурсию? – добавила Лейла, выразительно приподняв бровь. – Это не займет много времени.

Покрасневший охранник – он явно чувствовал себя не в своей тарелке – поднялся со стула.

– Хорошо, мадемуазель, – произнес он.

По прикидкам Лейлы, существовало несколько маршрутов, которыми мог сейчас двинуться охранник. Если получится так, что он заведет ее в ту гостиную, где прячется Брайсон, охранник натолкнется на неприятную неожиданность – столь смертоносное оружие, как руки Ника Брайсона.

Но вместо этого охранник повел ее в другую комнату. Это оказалась удобно обставленная курительная. Охранник, как заметила Лейла, явственно возбудился. Когда он притворил за собой дверь, на лице парня заиграла волчья ухмылка.

Настало время задействовать план "Б". Лейла повернулась к охраннику, всем своим видом изображая предвкушение.

Брайсон бесшумно проскочил коридор, завернул за угол и, замедлив шаг, двинулся в сторону единственного оставшегося охранника, несшего свое одинокое бдение перед стальной дверью кабинета Арно – предположительно пустого.

Теперь настала очередь Брайсона притворяться пьяным, хотя и на совсем другой лад. Он зашагал вперед неровной, заплетающейся походкой. Охранник поднял голову.

– Месье! – резко произнес он, отчасти вместо приветствия, отчасти вместо предостережения.

Продолжая двигаться в сторону охранника, Брайсон извлек свою золотую зажигалку «Зиппо» и с отвращением встряхнул головой. Он произнес по-английски:

– Вот ведь чертовщина какая! Вы себе представляете? Я вспомнил, где у меня зажигалка, зато позабыл эти треклятые сигареты!

– Сэр?

Брайсон перешел на французский:

– Vous n'auriez pas une cigarette? – Он снова взмахнул зажигалкой и встряхнул головой. – Вы же француз – у вас должна быть хоть одна.

Охранник услужливо полез в карман куртки, и в тот же самый миг Брайсон щелкнул колесиком зажигалки – но та вместо язычка пламени выплюнула струйку сильнодействующего нервно-паралитического газа. Прежде чем охранник успел хотя бы потянуться за оружием, он был ослеплен и застыл на месте; еще несколько секунд – и он без сознания рухнул на пол.

Не теряя ни мгновения, Брайсон усадил охранника обратно на стул, как манекен, и сложил ему руки на коленях. Веки охранника были опущены, но Брайсон, зная по опыту, что того сейчас никакими силами не заставишь открыть глаза, оставил все как есть. Издалека все равно казалось, что охранник продолжает нести службу; а случайный прохожий предположил бы, что охранник просто заснул.